- Всё что рассказывают про тайное метро, не заслуживает доверия, - повышая голос, бросил Симон. - А если в этих россказнях и есть зерно истины, то я ни за какие барыши не стал бы соваться в эту дыру. Оттуда нет выхода, и поход в подземку верная смерть. А про аномалию и артефакты лучше помалкивай. Это ловушка для дураков. Я не хочу, чтобы кто-то из моих парней сложил голову в попытке достать эти камни. Смекаешь? Не говори про своё открытие больше ни слова.
Воробьёв покорно кивнул и расслабился. Симон не собирался прислушиваться к его доводам. Даже если ему и была интересна информация, которой владел Макс, для сталкера было принципиальным настоять на своём и сохранить команду. Он не хотел бессмысленных потерь, и Воробьёв его понимал.
- Жди здесь, - сказал Симон. - Я принесу автомат и остальные вещички.
Симон ушёл. Воробьёв поёжился, посмотрел на барабанящие по рыхлому асфальту капли. Проклятый дождь ни в какую не хотел прекращаться, а скорее наоборот, становился всё сильнее и сильнее.
Через минуту вернулся Симон. Он принёс оружие, рюкзак и старую плащ-палатку.
- Защитит от дождя, - прокомментировал он. - Лучше если свалишь прямо сейчас.
Макс забрал вещи, накинул плащ-палатку на плечи.
- До базы Стремачей километров двадцать, - сказал сталкер. - Вернёшься к заимке Акима, выйдешь на дорогу и прямиком на северо-запад по старому шоссе. Если повезёт к вечеру доберёшься!
5
В ботинках хлюпало. Постоянно приходилось обходить заполненные водой ямы и рытвины. Дорожное полотно давно разрушилось, покрылось грязью, местами заросло травой. От усталости Макс еле волочил ноги, и всё же останавливаться не собирался. Уж лучше двигаться в черепашьем темпе, чем сидеть и мёрзнуть под каким-нибудь деревом.
На сталкеров, которые его буквально выперли из лагеря он не обижался, в конце концов другом для них он никогда не был, да и перспектив им стать у него тоже никаких не было. С самого начала они воспринимали его как абсолютно бесполезного для коллектива чужака.
Воробьёв усмехнулся и подумал о превратностях судьбы. Уже который раз он оставался в полном одиночестве. Где-то не приживался по собственной воле, где-то его не принимали из-за различий в мировоззрении.
Воробьёв остановился и сдёрнул с головы капюшон. Всмотрелся в зыбкую пелену. На секунду показалось, что он видит слабенький мерцающий в полумраке серого дня оранжевый огонёк. В той стороне должна была располагаться база Стремачей. Вполне возможно, что свет и шёл из окон местной таверны.
«Скорее бы до неё добраться! - подумал он. - Забиться в тёплый угол и немного поспать».
Он запахнулся плащ-палаткой и только сейчас почувствовал что в правом кармане накидки лежит какой-то увесистый предмет. Медленно засунул руку в карман и вытащил консервную банку.
«Тушёнка Лукича! - Журналист повертел банку в руке и улыбнулся. - Эх! Симон, Симон! Думаешь, откупился этой подачкой? Ничего-ничего твоя совесть ещё напомнит о бродяге, которого ты выгнал под дождь».
Снова вдали блеснул огонь, и Воробьёв задумался. Такие сполохи могли быть только от костра, тогда как на базе Стремачей работали электрогенераторы питавшие ртутные лампы в светильниках.
Он спрятал банку в карман, стянул с плеча автомат и неторопливо двинулся дальше. Вскоре вдали в купе кривых деревьев показалось полуразрушенное кирпичное сооружение. Не-то развалившийся домик, не то остов придорожного кафе. Стены из тёмно-вишнёвого кирпича едва просматривались в порослевой гуще. Окна вывалились, крыша частично провалена, из бурьяна и разросшегося до безобразия винограда торчали ржавые столбы забора.
«Лучше пройти мимо», - решил для себя Воробьёв.
Он поравнялся с руинами здания, немного притормозил и положил указательный палец на спуск. Разложенный под навесом беседки костёр тихо потрескивал сырыми деревяшками. Рядом никого не было, но в очаге на углях стоял и пыхтел паром закопчённый чайник.
- Эй, ты! - донёсся из-за спины голос. - Ну-ка убери пушку!
Макс покорно опустил ствол и повернул голову.
- Вот так! А теперь получи!
6
«Какой неприятный поворот, - приходя в себя, подумал Макс. - Второй раз за сутки мне чистят физиономию, а я даже ответить не могу».
Сознание померкло лишь на секунду, но и этого хватило, чтобы злобный недруг полностью овладел ситуацией. Здоровый детина стоял над ним и глумливо скалился, угрожая какой-то допотопной двустволкой.
- Не рыпайся! А то у меня нервишки шалят, могу и курки ненароком спустить!
Здоровяк протянул лапу и запустил её в карман Воробьёвской куртки, как будто чётко знал что в ней находится. Выудил худой рулончик банкнот и проворно переложил его в собственный карман.
- Наёмник?! - стараясь сохранить невозмутимость, спросил Макс.
- А тебе что за дело? - отозвался здоровяк.
- Любопытно, откуда такие жлобы берутся, что последние штаны готовы с бродяги снять.
- Никогда не видел бродяг с таким количеством наличности, - хмыкнул верзила. - Ты точно не бродяга. Вон какая пушка накрученная! Мне за такую полгода горбатиться!
Макс покосился на автомат, который валялся в луже и медленно встал на ноги.
- Что дальше? - спросил он. - Так и будешь тыкать в меня своей ржавой железякой?
- Нет конечно! Сейчас пройдёмся до ближайшего овражка и узнаешь на что эта железяка способна!
- Как же вы все мне надоели! - проговорил Воробьёв. - Ну давай веди! А то на словах вы все...
Заскрипела дверь дома. Кто-то спустился по ветхим ступенькам крыльца и вскоре под тяжёлой поступью захлюпала грязь.
«Вот же незадача! - подумал Макс. - С двумя-то мне уже и не справиться».
- Ну привет братишка! - послышался голос. - Я думал уже не свидимся!
Глава 31
Эпизод третий
Шака
Из записок Макса Воробьёва
Долгое время я мечтал познакомится со сталкерами. Это странное желание диктовалось полумифическим ореолом славы, которым были овеяны парни добывающие артефакты. Только этот лучезарный ореол быстро рассеялся, когда я узнал их поближе. Не то что бы профессия старателей стала вызывать у меня отвращение, нет — просто я понял что они ничем не отличаются от простых бродяг блуждающих по дебрям Зоны. Они меркантильны, жестоки, некоторые сродни хищникам, а жажда наживы иногда затмевает рассудок.
Фреза от жадности съехал с катушек. И нашёл свою смерть в Пасти червя тоже от жадности, потому что не мог смириться с мыслью, что кто-то другой станет владеть его богатством. Он и на завод поплёлся за мной, только потому что боялся, как бы я не раскрыл его тайну. Впрочем, он оказался прав. Тайну-то его я всё же раскрыл.
Когда я проявил плёнку и сделал фотографии, то на всех снимках обнаружил очень заметный и странный дефект. У Фрезы вместо головы чернело рыхлое словно клякса мазута пятно.
После всего случившегося слишком символично и многозначительно. Настолько многозначительно, что просто невозможно не поверить во вмешательство каких-то потусторонних сил. Как будто сама Зона за вероломство и жадность решила вычеркнуть его из истории.
Пометила она и остальных. У всех без исключения, у кого на лице, у кого на туловище или конечностях я обнаружил многочисленные точки. Точки искажающие черты лица, контуры рук, ног, вдавленные и рваные, словно отверстия от пуль. Уже позднее, я узнал, что как-то осенью в Мёртвый угол наведалась банда анархистов. Они вломились в лагерь сталкеров, надеясь поживится и перебили всех до одного.
1
Макс повернул голову и увидел коренастого крепыша, который остановился в паре шагов от него. Капюшон брезентового дождевика скрывал лицо, но когда парень сдёрнул его с головы, Воробьёв от удивления охнул.
