- Хорошо! - пожал плечами проводник. - Проведу тайной тропой у вояк под носом. Даром что все кличут меня Хорьком.
2
«Ну и прозвище, - подумал Макс. - Хотя со стороны этот тип и в самом деле смахивает на хорька. Дёрганный какой-то, и глазки постоянно бегают, как у крысы».
«Зона» встречала проливным дождём и порывистым ветром. Несло листву, какую-то колючую труху, норовившую забиться в глаза и ноздри. А ещё ветер доносил запах гари. Едкий, проникающий в лёгкие. Этот запах сразу же пробудил у Макса тревожное чувство. Не страх, не беспокойство, а щекочущие нервы воспоминания.
«Мясом горелым пахнет, - неожиданно осенило журналиста. - Ей-ей! Чувствовал я такое уже на дороге в «Эдем», когда анархисты БМП вместе с экипажем сожгли».
От воспоминаний засосало под ложечкой. Побежали по спине мурашки. Почему-то вспомнились тяжеленные створки ворот с написанными белой краской буквами «ЛПР».
- В такую погоду вояки в блиндажах сидят, - бросил Хорёк. - Не выползают, чтобы снарягу не замочить.
Они пролезли через кустарник и начали скакать через рытвины. В темноте ориентироваться было трудно, и Хорёк включил фонарь. Это выглядело безрассудно, ведь электрический свет во мраке легко можно было заметить издалека.
- Какого чёрта ты его включил! - зашептал Макс. - Светишь нас по полной!..
- Не бойся, уже не далеко! - проводник покосился на подопечного и кивнул на юго-запад. - Через пять минут доставлю на место, а ещё через полчасика будешь у «Стремачей» пиво хлестать.
Спустились в овраг, прошли метров двадцать и уткнулись носом в завал из дров и хвороста. Хорёк тут же начал карабкаться по крутому склону. Он постоянно оглядывался словно опасаясь, что его подопечный отстанет или того хуже потеряется в ночной круговерти.
«Ишь какой заботливый! - усмехнулся Воробьёв. - Небось думает, что сбегу и оставлю его без гонорара».
Выползли из оврага, проломились через колючки и тут же выскочили на дорогу, где стояла «Буханка» цвета хаки.
- Вот и пришли! - крикнул Хорёк. - Как и обещал через пять минут доставил.
Слишком поздно Макс осознал, что попал в ловушку. Вспыхнули фары, несколько мощных фонарей. В глаза сразу же бросились рубленные силуэты облачённых в камуфляж мордоворотов.
- Очередной олух клюнул на приманку! - хмыкнул Хорёк. - Вяжите поганца, этот жирный гусь проситься в ощип...
К журналисту подскочили двое, один из которых тут же врезал по зубам. От удара перед глазами поплыли круги. Второй заломил правую руку, да так резко что Макс вскрикнул и согнулся пополам.
- Прут в «Зону», суки! И совсем не думают о последствиях! - донеслось с водительского места. - Сталкерюги недоделанные! И чего-то вам не сидится дома? Приключений хочется? Да вы даже не знаете куда лезете.
- Скоро узнает! - хмыкнул Хорёк. - Пожалеет ещё...
- Только не долго жалеть придётся, - добавил водитель. - Потому как мертвецы чувств сожаления не испытывают.
Глава 2
1
«Вот уж влип, так влип, - подумал Макс. - Тоже мне тёртый калач, попался как последний желторотик...»
Ему отвесили ещё одну затрещину и, подхватив под локти, подтянули к машине.
- Давай без фокусов, - зарычал один из драчунов. - Будешь выделываться, узнаешь что такое настоящая боль.
Расквасили губу, а возможно и зуб расшатали. Макс почувствовал солёный привкус во рту и пренебрежительно сплюнул.
- Сам-то настоящую боль чувствовал? - огрызнулся Макс. - Может один на один? Или смелый только, когда за спиной приятели?
- Заткнись, падла! - зарычал бандит, - Иначе пущу сейчас кровь.
- Коган, остынь! - рявкнул водила. - Ещё успеешь этого придурка поучить.
Определённо, сидевший в «Буханке» был командиром этого сброда и именно от него зависела дальнейшая судьба журналиста.
- Ну Курбатов, доволен? - донёсся голос Хорька. - Чтоб ты без меня делал?
- А что бы делал ты? - дверь открылась и из кабины выбрался парень в камуфляже. - Ты поставляешь гусей, я их ощипываю и потрошу. У нас совместное предприятие. Но я всё-таки могу без тебя обойтись, а вот ты без меня?..
Хорёк натянуто рассмеялся и примолк.
- Елисеев! Давай посмотри что у гоблина в карманах, - приказал Курбатов. - А то может быть гусь и не жирный вовсе. У кого-то глаз замылился и он привёл обыкновенного бродягу без гроша.
- Да, есть у него бабки! Точно говорю! - бросил Хорёк. - Сам видел.
Послушный прихвостень вывернул карманы вмиг. Толстая пачка купюр тут же перекочевала в планшетку главаря. Всё ценное, что было в рюкзаке Елисеев побросал на пассажирское сиденье фургона, остальное, вместе с рюкзаком швырнул в кусты.
- Где ж такой раздобыл, - вертя в руках фотоаппарат, усмехнулся Коган. - Не иначе в деревенском музее у сторожа прикупил.
Размахнувшись, бандит забросил камеру в овраг и довольный выходкой рассмеялся.
- Сам ты деревня, - оскалился Курбатов. - Ты хоть марку посмотрел? А если фирменная вещь? Знаешь какие бабки за такие реликты платят?
Коган перестал ржать и отошёл было в сторонку.
- Вернись! - рявкнул главарь. - Погляди сначала, что у него за пазухой.
Сердце Макса буквально оборвалось. Во внутреннем кармане куртки лежал заветный блокнот, который он для сохранности предусмотрительно завернул в пластиковый пакет.
Коган бесцеремонно засунул лапищу за отворот и тут же выудил драгоценную книжицу.
- Ого! Оказывается наш гусь бухгалтер, - хмыкнул он. - Цифирьки какие-то, таблицы... А я думал ты писатель. Кропаешь стишки, поэмы всякие... Умный, да?!
- Положи на место! - не своим голосом от ярости зарычал Макс. - Глотку перегрызу!
- Лается ещё падла! - бандит демонстративно замахнулся и отвесил оплеуху. - Смотри у меня! А то ведь заставлю сожрать твою бухгалтерию.
- Ладно! Хорош глумиться, - дал отмашку Курбатов. - Верни ему эту хрень. Пусть порадуется напоследок.
Больше всего Воробьёв боялся, что блокнот полетит туда же, куда минуту назад отправился фотоаппарат. Но Коган просто отвернул воротник и бесцеремонно засунул блокнот в карман.
- Видишь, вернул?! - поглядывая на Макса, заметил он. - Я ведь на самом деле добряк.
- Всё равно не зачтётся! - улыбнулся Курбатов.
- Кем!?
- Ни кем, а где.
- Ну и где?
- На страшном суде перед отправкой в ад. Грешков-то у тебя столько, что никаких добрых дел не хватит.
Коган сморщился, словно в ад его отправить собрались прямо сейчас. Остальные дружно рассмеялись. Этот скотский смех эхом разнёсся над оврагами, заглушив и шум падающих капель и завывание ветра.
- А с этим-то как поступим? - минуту спустя поинтересовался Елисеев. - Тут оставим подыхать или куда-нибудь в глушь потащим?
- Здесь нельзя. Это территория Ковальчука, - покачал головой Курбатов. - Узнает, что мы на его территории гоблина замочили, весь мозг потом выгрызет. Процент потребует. Сука такой въедливый, не отвяжешься!
На руках Макса затянули пластиковый хомут и закинули его в фургон. Бросили на брезент, а чтобы не рыпался, рядышком, на сиденье, примостился Елисеев, готовый в любой момент пустить в ход кулаки.
- Только дёрнись! - пригрозил он. - Прямо здесь кровь пущу, а в глухомани просто выгрузим твой бездыханный труп.
2
«Вот я и вернулся, - усмехнулся Воробьёв. - Рученьки заломили, рёбра пересчитали, мордой в вонючую дерюгу сунули — сразу стало как-то неуютно. Впрочем, это мы уже проходили».
Он вспомнил как то же самое с ним проделал Макар Трегубов перед тем как спустить в овраг с одичавшими псами. Тогда его выручил Паха, а кто вырвет с того света сейчас?
Судя по болтовне оставлять его в живых, эти оборотни в человечьем обличье не собирались. Ситуация осложнялась ещё и тем, что ему сразу же связали руки, лишив тем самым возможности оказать сопротивление. Хотя на сопротивление эти парни явно и не рассчитывали: заворачивать руки за спину не стали, просто затянули хомут на запястьях оставив их спереди.
