Он выглядел таким серьезным, что Ёну все-таки рассмеялась. Сончжэ ошарашенно смотрел на нее. Как мило, что ее муж купился на этот розыгрыш! Она хотела утешить его, но тут в палату вошла Сунчжон.

– Мама, – с широкой улыбкой на лице позвала Ёну.

– О Боже! – Услышав голос дочери, Сунчжон бросилась к ней. – Сончжэ, Ёну заговорила! Ёну, давай, скажи: «Мама». – От волнения у нее покраснели глаза.

– Мама, – снова сказала Ёну.

– Боже мой! – Сунчжон крепко обняла Ёну. Она уже не помнила, когда в последний раз так радовалась слову «мама».

Оказавшись в материнских объятиях, Ёну радостно улыбалась.

– У тебя ничего не болит? Как твое горло? – спросила Сунчжон, осматривая лицо дочери так, будто видела ее в первый раз.

– Нет, все хорошо.

– Ты хоть понимаешь, как я переживала?

– Прости.

– Тебе не за что извиняться. Я просто рада, что ты наконец заговорила, – дрожащим от слез голосом сказала Сунчжон и снова обняла дочь.

Сончжэ оставил Ёну наедине с расчувствовавшейся матерью и отправился за врачом. Поскольку голос к его жене вернулся, а других отклонений у нее обнаружено не было, оставаться в больнице не было смысла. Наконец-то Ёну могла вернуться домой.

Процесс выписки прошел легко. Сунчжон и Тхэу спустились вниз вместе с вещами, Ёну и Сончжэ остались в палате вдвоем.

– Дорогой, ты дуешься? – осторожно спросила Ёну. Ее беспокоило, что муж, который не замолкая рассказывал ей что-нибудь до тех пор, пока она не заговорила, теперь молчал.

– Нет.

– Ты плакал?

– Нет.

– А мне кажется, плакал.

– С чего мне плакать? – смутился Сончжэ и, настороженно посмотрев на Ёну, сменил тему: – Так ты правда видела Саула?

Имя «Саул» до сих пор вызывало у нее слезы. Ёну было сложно о нем говорить. Она не знала, с чего начать свой рассказ: с того, как вылечила Златику лапу в другом будущем, или с того, что произошло во время пожара двадцать один год назад. Рассказ в любом случае выйдет долгим и эмоциональным.

– Ты хоть представляешь, как я волновался? – мрачно спросил Сончжэ, когда она ничего не ответила.

– Прости. Но у меня правда не было голоса, я не притворялась, – расстроенно опустила голову Ёну. Сончжэ больше не мог на нее злиться.

– Пойдем отсюда. Посмотрим на цветущую вишню.

Перед тем как отправиться домой, они решили пройтись по дорожке, вдоль которой росли вишневые деревья. Даже в будний день здесь было многолюдно. Сначала они вчетвером шли рядом, но потом Сунчжон и Тхэу немного отстали и Ёну с Сончжэ вдвоем пошли спереди.

Ветви деревьев качались на ветру, все вокруг было усыпано белыми лепестками, словно снегом.

– Я думал, мы пойдем смотреть вишню вдвоем, а теперь нас трое, – сказал Сончжэ воодушевленно шагающей рядом с ним Ёну. – В следующем году уже будем носить малыша в слинге.

– Вряд ли. Ему будет не больше ста дней.

– Сто дней. Уверен, он будет миленьким.

Только теперь Сончжэ мог поделиться своими чувствами. Раньше он почти не говорил о малыше, потому что очень переживал за Ёну.

– Прости, из-за меня ты все это время не мог выйти на работу.

– Все в порядке. Кичжун отлично справляется, поэтому в последнее время мне даже заняться нечем.

– Завтра я пойду на работу, нужно возвращаться к жизни.

– Давай побудем вместе еще неделю? Я буду тихонько ходить за тобой, как телохранитель.

– Думаю, тогда тебе самому понадобится телохранитель, – улыбнулась Ёну. Она не была против этой идеи.

– Может, ты хочешь сходить куда-нибудь еще? – спросил Сончжэ, с нежностью глядя на улыбающуюся Ёну.

– Да, есть одно место, – кивнула девушка.

Вопрос Сончжэ натолкнул ее на мысль. Она уже давно запланировала сделать кое-что, когда к ней вернется голос.

– Куда?

– Я хочу встретиться с Ок Сынхэ. Нужно кое-что ей сказать.

Сончжэ нахмурился.

– В тюрьме она, конечно, ничего тебе не сделает, но ты уверена, что хочешь ее видеть?

– Можешь попросить ее адвоката организовать нам встречу?

– Хорошо. Но давай пойдем вместе, – предложил Сончжэ. Он волновался за нее, но возразить был не в силах. Он превратился в мужа, готового выполнить любую просьбу своей жены.

– Дорогой, – взглянув на него, произнесла Ёну.

– Да? – отозвался Сончжэ.

– Я люблю тебя, – призналась девушка. – Прости, что не отвечала, пока у меня не было голоса.

– Продолжай, – улыбнулся Сончжэ.

– Что?

– Продолжай говорить. Я хочу слушать твой голос.

– Я люблю тебя.

– Еще.

– Я люблю тебя.

– И я тебя люблю, – улыбнулся Сончжэ и сжал ее руку в своей.

– Мам, я не могу к ним подойти. Вокруг них как будто пространство и время искажается, – не выдержал Тхэу.

Сунчжон посмеялась над замечанием сына.

– Неужели тебе не с кем гулять, любуясь цветами?

– Нет. Но будет, когда поступлю на юридический.

– Хорошо. Ты должен найти себе такую же красивую и добрую девушку, как наша Ёну.

– Мама! Почему именно как Ёну? Сразу понятно, кто у тебя любимый ребенок!

– Почему? Что я сказала плохого? Твоя сестра правда красивая и добрая, поэтому и встретила такого замечательного парня – такого же замечательного, как ты.

Тхэу обиженно скривил губы.

– А вчера ты не так говорила. «Ёну потеряла голос, а ему все равно! А что, если у нее что-то с головой? Ее здоровье важнее детей. Бестолковый у меня зять. Я и выйти за него Ёну разрешила только потому, что он уж очень ей нравился», – передразнивал Тхэу до тех пор, пока не получил от матери затрещину.

– А ну быстро иди учись!

Тхэу, которому вечно от нее доставалось, схватился за ушибленное место и пожаловался:

– Уже даже и сказать ничего нельзя.

Шагающие впереди Ёну и Сончжэ были полностью поглощены друг другом и не замечали, что происходит за их спинами.

Ок Сынхэ узнала о похищении Ёну, уже находясь в тюрьме. Новость о том, что той удалось спастись, не огорчила ее и не обрадовала. Она только испугалась: обвинение могло решить, что она замешана в этом деле. И тут ее неожиданно навестил ее адвокат.

– Вы знаете, что Ли Ёну была похищена?

– Да, но мне известно не больше, чем другим заключенным.

– Вам придется это доказать, – ухмыльнулся адвокат. Похоже, он не сомневался в ее причастности.

– Я действительно ничего об этом не знаю.

– Хорошо. В любом случае, Ли Ёну хочет встретиться с вами. Можете сказать то же самое ей, – все так же ухмыляясь, ответил адвокат.

Ок Сынхэ была ошеломлена. На самом деле, когда она уже была в тюрьме, с ней связался Хван Санук. Но она толком ему не ответила. Даже когда ее муж Ма Чжинтхэ спросил ее об этом человеке, она убеждала его не вмешиваться. Она не могла перестать думать о Санхи. Пусть ей не удалось избежать тюрьмы, но она хотела, чтобы хотя бы дочери не пришлось волноваться. Сынхэ уже однажды подбросила Хван Сануку приманку и думала, что на этом можно остановиться. Она слышала, что шестьдесят миллиардов вон, которые преступники получили в качестве выкупа за Ёну и водителя, испарились, но подробностей знать не могла.

Как и говорил адвокат, вскоре к ней в тюрьму пришла Ли Ёну. Ок Сынхэ не хотела ее видеть, но согласилась на встречу.

– Рада, небось? Решила своими глазами проверить, что со мной стало? – сразу же съязвила она, но Ёну никак не отреагировала.

– Чему тут радоваться? Я из-за вас чуть не умерла. Меня похитили, я упала с четвертого этажа и четыре дня провела без сознания. Столько ужасных событий сразу.

– Это не из-за меня. Я ничего об этом не знала, – с горечью произнесла Ок Сынхэ.

– Разве не вы велели Хван Сануку от меня избавиться?

– Зачем мне это?

– Вы меня ненавидите.

– Тебя да, но не Хван Санука. Я не думала, что он сделает что-то подобное, – огрызнулась Ок Сынхэ.