Асфальт резко сменила площадь с бетонными оцарапанными плитками. Между стыками пробилась зелёная сочная травка. Понюхав такой пучок, Кахир отщипнул пару тростинок, сжевал их на ходу с громким чавканьем. Глядя на него, я не сдержал тёплой улыбки. Саян тоже любит пожевать свежую зелень. Как же мне его не хватает. Снова от мыслей о нём сдавило туго сердце.

Наверное, метров через десять, попробуй тут еще понять расстояние, перед нами проявились очертания высотного постамента и памятника на нём. Как на пародийном рисунке каменный вождь всех советских народов поднял вверх правую руку, указывая кому-то верный путь. Левая была согнута в локте. Подол длинного плаща слегка примялся, словно показывая так застывшее на века пойманное движение. В моём родном городе тоже имеется похожий памятник, только он побольше будет и плащ распахнут шире. И рука так же поднята вверх. По одному эскизу памятники делали, что ли?

Мы остановились рядком перед каменным пьедесталом, задрав головы кверху. На ладони поднятой руки «Ленина» восседала чёрная сгорбленная ворона. Повернув голову в бок, она посмотрела на нашу группу одним глазом, затем обернулась в другую сторону. Отряхнулась, будто пыталась согнать с себя липкие объятия тумана. Это же первая птица, что я встретил в пространственной аномалии! Как попала сюда, подруга? Одиноко тебе здесь, да?

— Та-дам! — воскликнул Прозрачный, уперев руки деловито в бока. Втроем, включая кота, мы с недовольством уставились на анархиста. Нет, на него наши требования заткнуться никак не действуют! Срочно нужен Лист. На моё шиканье Прозрачный не среагировал, продолжил вещать очень важную для себя информацию. — Вот он, наш секс-символ первой половины двадцатого века! Чего дальше-то⁈

Пророк, расстегнув карман куртки, изъял на блёклый свет рацию. Точно такую же, что была у меня. Только у этой на задней панели я увидел двойку с точкой справа. Ага, не зря, значит, цифры эти! Я продемонстрировал группе свою рацию с восьмёркой.

— У меня ноль с двумя точками сверху! — объявил свободовец, — чё, есть мысли?

— Ну, это явно какой-то код, — Пророк пожав плечами, спрятал рацию обратно, — тут и тупой анархист сообразит.

— Эй, бля! — возопил наш «умный» анархист. Слишком громко в устоявшейся тишине. Цыкнув на Прозрачного, я пригрозил непутёвому свободовцу кулаком. Ей-Богу, еще раз схлопочет сегодня! Теперь от меня!

Всполошенный воплями ворон вспорхнул с каменной ладони, потеряв пару чёрных перьев. Ворвавшись в клубы тумана, он хрипло закаркал, словно захохотал древний старик. От его голоса у меня пробежались по спине и рукам холодные мурашки. Эхо крика птицы утопало в белизне, возвращая тугую тишину. И в ней слишком резко зашипел Кахир. Выгнув спину со вздыбленной шерстью, кот широко раскрыл красную пасть. Вытаращенные глаза уставились вверх, на статую.

— Кахир? — Пророк непонимающе перевёл взгляд с питомца на памятник. Мои пальцы онемели на рукояти дубинки, стиснутой крепко в нахлынувшем страхе. Успел представить себе, что на памятник вскарабкался неслышно челопаук, но, к счастью, ошибся. Каменный «Ленин» стоял свободным. От него донёсся странный скрежет, будто рождённый где-то внутри. И вдруг рука статуи дрогнула, осыпав горстку пыли вниз. Грудь в плаще медленно приподнялась, будто каменное изваяние делает вдох. Я сморгнул несколько раз, отказываясь верить в увиденное. Повторил себе два раза, что просто померещилось. Это с недосыпу. Это я себе нафантазировал! Серая голова повернулась влево-вправо, разминая несуществующие мышцы. В безжизненных глазах вспыхнул алый огонь.

— Ибица сердце… — пробормотал я тихо, пятясь от постамента. Пророк вскинув автомат, замер на месте, не решаясь вдавить до упора спусковой крючок. Кахир спрятался за ногу сталкера, крупно дрожал мохнатым тельцем. Онемевший, наконец, Прозрачный, хрипло втянув воздух ртом, показывая на оживший памятник пальцем. Это иллюзия. Это просто очередной галлюн тумана. Кто-то просто очень боится живых памятников! Конкретно Ленина! Сейчас мы его развеем и дружно похохочем!

— Секс… СИМВОЛ! — ожившая статуя спрыгнула со своего постамента, содрогнув землю не хуже пробудившегося Удава. Приземлившись на одно колено с хрустом, «Ленин» медленно выпрямился, сжав пудовые кулаки. Я не выдержал и громко заорал:

— Стреляй!!!

По моему истеричному крику-команде Пророк выстрелил длинной очередью. Она, как швейная игла, прошила наискосок грудь каменного гиганта. Не дрогнув, он лишь сердито нахмурил брови. Поднял руку, чтоб стряхнуть с испорченного пиджака… дырки от пуль. И как будто не было их!

— БЕЖИМ! — я развернулся в обратную сторону, бросился в объятия тумана. В голове творилась каша. Она кричала тревожной сиреной, что такого попросту быть не может. Это памятник! Он не может ожить! Вообще никак! Однако же факт — «Ленин» из серого камня топал упорно за нами следом, и от каждого его шага вздрагивала земля. Я мчался следом за Кахиром, без труда обогнавшего меня. Держал его торчащий распушившийся хвост строго перед собой. Боялся, что если кот притопит сильнее, то я потеряю его из виду. Назад оборачиваться было еще страшнее. Я слышал, как за нами бегут не отставая Прозрачный и Пророк. И грёбаная статуя! Она будто видит сквозь туман и неумолимо следует за нами.

— Землю крестьянам! — прогудел «Ленин», так что у меня волосы на затылке встали дыбом. Не удержавшись, я обернулся назад. Клянусь, туман стал реже, отчего я четко увидел фигуру памятника, отставшую от нас на десяток метров. На его пути оказалась старая ВСУшная «Нива». Наклонившись к ней, «Ленин» ухватил машину за крышу, просунув пальцы в разбитые окошки, и легко поднял её над головой.

— Фабрики рабочим! — с короткого размаха он запустил «Ниву» нам вслед. Дыхание спёрло, я застыл как настоящий тупой кролик. Кто-то сшиб меня, повалив спиной на землю. Интуитивно я напрягся, опустил голову, чтоб не удариться затылком. Ушибся ощутимо лопатками. Над нами, красиво повернувшись в воздухе, пронеслась «Нива» смертоносным снарядом. Грохнувшись на асфальт боком, она по инерции прокатилась вперед, выбивая под собой искры.

— Я жив! — прогудела статуя, забарабанив в грудь огромными кулаками, на манер самца гориллы. — Я жил! Я БУДУ ЖИТЬ!

— Подъём! — гаркнул нам Кахир басом, притормозив у примятого автомобиля. Пророк, сбивший так вовремя меня с ног, вскочил первым, подав мне руку. Не мешкая, я принял помощь. Каменное чудовище немного отстало, скрывшись в густых волнах тумана. Он окутал его, как будто специально показав нам его на секунду, и опять спрятав. Крики «Ленина» приглушились как подушкой. Слова почти не были различимы. Перешли в тихое бормотание, пока совсем не смолкли.

Тяжело хрипло дыша после такого марафона, мы все вчетвером медленно обогнули «Ниву» с двух сторон. Отошли от неё на пару метров, пока не остановились в неуверенности. Земля больше не вздрагивала под мощными шагами, туман снова окутал округу в мёртвое молчание.

— Ушел, кажется, — пробормотал я, с прищуром всматриваясь в облака перед собой. — Может это опять иллюзия была? Кто памятников боится, а? Признавайтесь!

— Не я! — на полном серьёзе, с округленными от страха глазами, ответил мне Прозрачный, — я это!.. я высоты тупо боюсь!

— Я когда бывал первый раз в таком тумане, — я нервно пригладил усы, пытаясь выровнять дыхание, — то видел, как на девушку напали здоровенные жуки. Так вот, я их стряхивал, ощущал их. Они падали на землю и…

Треск, похожий отдалённо на стрёкот сверчка в траве, перекрыл мне подачу кислорода. От макушки до самых пят меня окатила холодная волна. Двое сталкеров, плюс кот, непонимающе переглянулись между собой, покосились на меня. Сука… Как же я желал не слышать никогда больше этого звука.

— Это что такое? — спросил сипло анархист. Ответом ему стал нарастающий топот нескольких пар ног.

— Блядь! — я смог хватануть воздух ртом. Оно уже рядом, заметило нас. Бежать и что-то объяснять времени нет. — Пророк, целься в голову!..

Сталкер, не требуя лишних пояснений, поднял для готовности «Калаш». Кахир, припав к земле, угрожающе зарычал, определив, с какой стороны к нам надвигается опасность. Я сжал до боли дубинку, прекрасно понимая, что в данной ситуации она бесполезна.