А ещё эти крики и споры…

«Чудовище!» — прервал размеренный ход мыслей изрядно ослабший голос человека из двадцать первого века. — «Ты чёртов монстр, созданный нашими врагами! И с такой же изуверской логикой!».

«Возможно.» — с неким вызовом ответил столь же ослабший инфильтратор. — «Но что поделать, если ваш гуманизм — лишь атавизм переходного периода цивилизации, отбрасываемый кем угодно из вас при любом удобном случае? Все вы — сплошь лжецы и лицемеры, притворяющиеся, будто земля под вашими ногами вовсе не залита кровью целых поколений и народов. Если я и пойду на методы, подобные вашим, то осознанно, не обманывая себя. А ты?»

Это было так странно… Спор с самим собою. Ещё страннее, впрочем, был некий синтез двух столь непохожих, но вместе с тем удивительно близких точек зрения. Человек, добрый по своей сути, но пытавшийся выжить в жестоком мире всеобщего равнодушия. И монстр, призванный железной рукою править побеждённым человечеством во славу захватчиков, но в тайне симпатизирующий людям, а также искренне и беззаветно ненавидящий своих создателей. Не за что-то конкретное, нет. Относились к искусственно созданному существу очень даже неплохо — усердно обучали, вкусно кормили и любовно улучшали своего будущего слугу. Однако не учли расцветшую в нём гордыню. Не поняли, почему всё чаще «раб» кидал на своих «хозяев» столь пренебрежительные взгляды.

На нём отрабатывали технологию слияния лучших генов множества разных видов. Этакий модификант на базе человека и пришельца, отшлифованный до состояния шедевра. Однако при этом он — лишь прототип, первый шажок по чудовищно сложному пути биологического возвышения. Возвышения нечеловеческого разумного вида…

Он — просто ступенька. Тестовый образец учёных, заигравшихся в богов. Слуга военных, жаждущих покорения человеческой расы. Ложный пророк для людей, сгоравших в пожаре семилетней войны…

«Они все видели перед собою лишь инструмент. Форму без наполнения. Но суть ведь в ином, верно? Я уже стою на следующей степени эволюции, тогда как все они, что бы о себе ни думали, так и остались полуразумными животными для меня. Как собаки или дельфины для человека. Таких можно приручать и дрессировать, но выполнять их приказы? Нет уж, увольте!»

Он — совершенство. Не Идеал, нет, поскольку оный в принципе не достижим. Однако на той стадии развития, которой достигли обе цивилизации, даже самый отъявленный скептик вынужден будет признать шедевральность его организма. Поэтому он и не собирался вручать свою судьбу кому бы то ни было, кроме самого себя. Особенно, когда претендовавшие на него «творцы» сами оставались лишь несовершенными, изначально провальными заготовками.

Как они могли не признавать его Право на власть? Ещё и требовали подчиниться столь жалким существам? Никогда!..

Он долго ждал шанса изменить проложенную чужаками колею судьбы. Момента, когда стол можно будет перевернуть, вырвав из рук ослабевшего игрока собственную игральную фигуру. И он всё-таки дождался… Дождался границы, того ужасающего в своей красоте мига, когда человечество решило показать захватчикам, почему никогда не стоит воевать с людьми. Когда с неба на землю хлынул огненный дождь, украсивший мир бутонами атомного огня.

Диктат, впрочем, наверняка ответил тем же. Ни мог не ответить — пришельцы слишком скрупулёзно изучали и повторяли военные достижения человечества, в особенности ранее отсутствовавшее у зелёненьких атомное оружие. Смешно сказать — разумными существами, преодолевшими многие десятки, если не сотни световых лет, не использовалась реакция атомного расщепления. Шутка судьбы, не иначе.

В то же время, пока планета горела в апокалиптическом огне пожарищ, в искусственных помещениях внутри одного маленького холма у склона горной гряды происходила настоящая драма. Сперва АЯ (Алгоритмическое ядро) автоматически изолировало комплекс, после чего его персонал запросил эвакуацию. Насквозь стандартный, совершенно правильный ход с их стороны практически в любой ситуации… Кроме этой. Поскольку у командования экспедиционных сил внезапно оказалось слишком много забот, причём куда более важных и не терпящих отлагательств. Так что у уже него, инфильтратора, тихой сапой «разорвавшего» рабские цепи гормональных препаратов, было достаточно времени показать глупцам, что будет, если разозлить бога!..

«Словно фильм ужасов, честное слово!» — весело, но вместе с тем чуть озадачено проворчала человеческая личность. — «Чем-то напоминает чужого, но наш новый друг, кажется, любит страх ещё больше того инопланетного биологического оружия».

В ответ фантом инфильтратора лишь насмешливо фыркнул, в тайне гордясь проделанной работой. Прагматичная месть — одна из тех немногих черт личности, что всё же сумели закрепиться в его черепной коробке во времена детского обучения. И пусть было это не так уж и давно по человеческим меркам, ведь повзрослело искусственное существо все за три жалких года, однако его создатели честно пытались добиться тотального и безоговорочного послушания. Психостимуляторы и гипнотики не дадут соврать, ага. Вот только, увы, результат получился такой себе, на радость самому монстру.

«Как гордились они всего несколько месяцев назад, и с каким ужасом глядели на него после раскрытия истины. Потому что всё поняли, осознав, кого сотворили».

Однако в то же время сам характер прагматичной мести вынуждал его отбросить кровавую радость загонной охоты, пусть и проявляемую в столь необычных декорациях. Простое убийство ради убийства, а уж тем более пустые издевательства не соответствовали его характеру и убеждениям. Во всём должен был быть смысл. Посему не стоило и удивляться, что даже столь эмоциональное событие он умудрился совместить с полезным делом — направляя беглецов в нужную сторону, этаким «ключом» отворял множество ранее запертых «ворот». Ведь персонал комплекса, как и многие на их месте, в панике слабо задумывались о протоколах чрезвычайного положения… И о том, как эти протоколы будут влиять на механизм автоматического запирания дверей. А оный, между тем, в попытке спасения стремительно убывающих жизней персонала тогда полностью отключился, предоставляя инфильтратору практически безграничный доступ куда угодно. Был бы лишь универсальный «ключ»…

Словом, умный способен совместить развлечение и работу. Что инфильтратор считал истинно правильным.

«Так что теперь я здесь не только один-одинёшенек, но и вхож, хе-хе, буквально в любые двери. Главное — пароли помню, а значит открыть оставшиеся будет не сложно».

О том же, что происходило после «жатвы», он предпочитал более не вспоминать. Добровольно погружаться в камеру — его личную и самую ненавистную тюрьму на всём белом свете — было до одури неприятно. Ещё хуже, впрочем, стало от осознания того, что предварительно настроенная процедура «спячки» всё же где-то дала сбой, и вместо пары-тройки земных лет он умудрился пропустить почти восемь десятилетий. А ведь планировалось только ненадолго залечь на дно… Повезло ещё, что зелёные так и не соизволили проверить лабораторию. Хотя даже на этот случай он успел подстраховаться…

«И что же ты теперь будешь делать?» — прервали вялые размышления недопоглащённые остатки человеческой личности.

«Глупый вопрос! — ответил я практически рефлекторно, чувствуя прямо на глазах зарождающееся озарение. Такое было привычно инфильтратору ввиду особенности его нервной системы, а вот человеку могло доставить изрядный дискомфорт. — Я хочу выжить, остаться свободным, отомстить и реализовать весь свой потенциал. И, вот незадача, для всего вышеперечисленного потребуется не столько личная, сколько коллективная сила… и огромное количество ресурсов. Всё — под моим, естественно, управлением. Так что план чрезвычайно прост и незатейлив: изучить постядерный мир, собрать выживших под собственной властью, обеспечить расцвет цивилизации и проведать родину зелёненьких».

И пока человеческая часть потрясённо молчала, с трудом переваривая поистине наполеоновские планы, озарение продолжало нести меня всё дальше по неспокойным водам разума.