— Какое блаженство! — пропел бесстрашно Антон во весь голос.

— И не говори, — Маша подставила себя целиком под поток ветра и наслаждалась вентиляцией. Кирилл стоял преданно рядом с ней и удручено молчал.

— У нас получилось, — поцеловала она его в щеку, заглядывая с озорством в глаза.

— Хорошо, — он хотел спрятать свою опустошенность, чтобы не портить девушке настроение.

— Посмотри на меня.

Он подался и встретился с любимыми двумя изумрудными аквариумами.

— Я с тобой. Помни это, — она взяла его руку и продемонстрировала связь.

Кирилл улыбнулся и, чтобы снова не заплакать, потянулся поцеловать девушку.

Антон сидел в привычной позе лотоса с самодовольной ухмылкой. Его прельщал тот факт, что все идет как по маслу и, что осталось совсем немного пути. Следующей остановкой должен быть Гамбург.

— Предлагаю отметить наше достижение вкусным обедом! — предложил юноша.

Оказалось, что приличное количество энергии сжег стресс и организм требовал восполнения. Абсолютно адаптированными и спокойными ребята вернулись к бытовым делам. Когда настало время приема пищи, поезд покинул окрестности города.

— По мне, это лучшая сырная лепешка на свете! — в хорошем расположении духа нахваливал любой продукт Антон.

— Да уж, правильно мы сделали, что закупились!

— Разумно я бы сказал! Желудок должен быть полон для приключений!

Оба они ели с большим аппетитом, Кирилл лишь съел навязанную конфету и снова просто молча сидел рядом.

— Но все равно, когда мы доберемся до острова, — мечтал с полным ртом Антон, — мы накупим фруктов и будем объедаться до отвала!

— А у них там есть кокосы?

— Если их еще не все мартышки съели…

— Будем надеяться, что нет.

Когда обед подошел к концу, ребята заметили за собой сильную усталость, сопровождаемую сытой сонливостью. Всем захотелось прилечь. Антон уединился с книгой на одной стороне, парочка же прижались бочком друг другу и, вставив по одному наушнику в ухо, молча разглядывали пушистые облака на синем небе. Вскоре странники заснули.

7.

Суетливая ночь вылилась в здоровый дневной отдых. Мягкий климат и привыкшие к тряске тела перешли в крепкий сон. Первым проснулся Кирилл. На небе смеркалось, но будить он никого не собирался и продолжал тихо лежать. Через некоторое время пробудились и Маша с Антоном. Они были шокированы, увидев на горизонте солнце, склоняющееся к закату.

— Ничего себе лакшери курорт, — усмехнулась Маша.

— Я даже и не думал, что нас так вырубит, — паранормальное в данной ситуации явление искренне порадовало Антона.

— Ты поспал? — поинтересовалась Маша у Кирилла.

Тот лишь кивнул головой.

— А вы знаете, что мы уже, вероятнее всего, находимся на территории Германии? — с восторгом спросил Антон.

— Это что, — не веря в снизошедшую удачу, воскликнула Маша, — мы уже совсем близко?!

— С большим удивлением говорю, что да!

— Ура!

— Но нас ждет еще как минимум один пункт досмотра.

— Да ладно, будем надеяться на лучшее!

— Это точно!

Сонными лицами они встречали горные цепи, вырастающие из леса. Древние хребты возвышались и врезались в облака. Даже в сумерках зеленые луга пестрели своей красотой и яркостью. Впереди на железнодорожных путях их ждал каменный тоннель, ребятам пришлось пригнуться и минуту проехать в сплошной темноте, но уже на выходе в светлый коридор показалось благоухание шалфея, которое преследовало путников на протяжение всей дороги вдоль горного массива.

По правую руку путешественники, застыв от восхищения, наблюдали цепочку горных озер, чья голубая вода по цвету напоминала густую краску. Маша заметила, как кайфует от момента Антон. Парню совершенно не хотелось говорить, он просто с жадностью разглядывал каждое ущелье, каждое одинокое дерево, каждого дикого зверя. Он с улыбкой впитывал в себя природу и становился с ней одним целым. Девушка много повидала людей, любящих уединение с миром, но такого наслаждения от первозданной красоты она не встречала. Юноша буквально истончал сияние и летел по ветру на крыльях свободы. Она улыбнулась и коснулась ноги Кирилла, желая передать ему энергию. Действительно, верилось в то, что это мгновение может вылечить и сделать человеческое существо навсегда свободным, подобно птице.

Ночные огни Гамбурга дали о себе знать ближе к полуночи. Никто из компании не собирался, да и не мог спать. Город считался последней проблемой перед конечной целью. Несмотря на прошлый успех, на этот раз все могло пойти по-другому. Чаще начали мимо проезжать встречные и попутные поезда. По всей видимости, Гамбург являлся монументальной точкой в экономических отношениях стран. Фонари и прожектора встречались все чаще. По старой методике, путешественникам пришлось снова забраться в расщелину и притаиться. Отовсюду доносился гул большого города. Шумную деятельность вокзала перебивала находящаяся неподалеку автомагистраль. Укрывшись в темноте, ребята молились, чтобы операция прошла так же легко, как и в Польше.

Спустя четверть часа остановки, они осознали, что им не так повезло, как в прошлый раз. Окружающий шум был фоном и на этот раз отчетливо было слышно приближающиеся шаги. Тяжелая походка по гравию звучала все отчетливее, а прыжки на железную опору контейнеров все более пугающе. Неоспорим был тот факт, что как минимум один контролер идет вдоль товарного поезда и проверяет открытые контейнеры. Ребята начали в ужасе переглядываться, но не позволяли дать выход эмоциям. Человек передвигался не спеша и в вальяжной манере насвистывал какую-то мелодию. Когда расстояние сократилось до ничтожно малого и соприкосновение с лестницей было слышно уже у соседнего вагона, раздались хриплые помехи рации: поначалу скрежет, а затем проблески неразборчивого предложения. После паузы пространство оглушил писклявый молодой фальцет с немецким акцентом:

— Ja…Ja…Gut. Ich muss nur noch den letzten Wagen sehen. (Пер. с нем.: Да…да…хорошо. Осталось осмотреть последний вагон.)

Мужчина вернулся к песне, добавив к мелодии слова. Он подошел впритык со стороны Кирилла. Сердце рухнуло в пятки, хотелось зажмуриться и перемотать время вперед, чтобы эти минуты остались позади. Антон и Маша начали инстинктивно отстраняться назад и панически копаться в мыслях в поисках решения. Кирилл же не сдвинулся с места и, пребывая в том же незаинтересованном настроении, дожидался развязки событий. Железная стена вздрогнула от навалившейся на нее массы, тело полезло наверх, счет перешел на секунды.

Вскоре над краем контейнера появилась ничего не подозревающая толстая бородатая харя. Она заглянула внутрь вагона и безмятежно прошлась глазами по содержимому. Вялое заплывшее лицо вмиг приобрело пылающий первобытный испуг, когда в темноте разглядело направленный на него пистолет. Кирилл держал ствол уверенно и направленным точно в голову. Антон с Машей завороженно наблюдали за стычкой со стороны, не в состоянии выйти из ступора. Охранник тоже первые секунды находился в потрясении, но и спустя некоторое время после осмысления фатальности ситуации не смог решить, что делать дальше. Он понимал, что перед ним находятся самые настоящие правонарушители, и хоть они слабо смахивают со своими туристическими рюкзаками на международных террористов, все равно они совершают преступление. С другой стороны, на него направлено дуло пистолета и любое неверное действие может привести к сквозной дыре во лбу. Пауза, полная замешательства, проходила в полной тишине. Ни охранник не знал, что делать, ни пойманные нарушители закона.

Спустя неопределенное время по рации вновь раздался вопросительный голос. Напряженная, но сообразительная рожа мужика в последний раз оценила обстановку и осторожно нагнувшись к грудному карману, нажав кнопку, ответила:

— Ja… In Ordnung… (Пер. с нем.: Да…Все в порядке)

В этот момент далеко впереди громко завелся механизм локомотива и транзитный экспресс тронулся. Финальные секунды Кирилл с охранником обменивались пронзительными взглядами. Угрожающая ненавистная рожа предупреждала злопамятством и напоследок выдавила звериный оскал, после этого мужик отцепился от края и спрыгнул на землю, позволяя вооруженным путешественникам следовать дальше вместе с поездом.