Так началась новая глава в жизни Дэвида.

Дэвид открыл глаза. Хотел встать, но сильная слабость не давала этого сделать. Он огляделся. Помещение, в котором он находился, было наполнено мерцанием тусклых ламп и холодным металлическим блеском техники непонятного назначения. Стены, облицованные серыми плитами, создавали гнетущую атмосферу. В углу комнаты стоит массивный стол, усеянный непонятными приборами и запутанными проводами, словно артефактом из мира науки и фантастики. Часть помещения отделялась ширмой. Две фигуры, слегка искаженных темной полупрозрачной ширмой, движутся по другой части помещению. Когда пульс Дэвида начал зашкаливать, раздалось шипение двери и фигуры, которые были за ширмой, исчезли. Дэвид бессильно откинулся на кушетку, где лежал. Пульс начал постепенно успокаиваться. Дэвиду очень хотелось понять что происходит.

Дэвид не знал, что одна из стен помещения скрывала комнату для наблюдений. Стена была не стеной, а непрозрачной с одной стороны перегородкой, за которой находились наблюдающие за Дэвидом ученые. И они намеренно провоцировали те или иные реакции у него, отслеживали влияние вводимых Дэвиду препаратов. Он не знал, что стал частью эксперимента.

Лаборатория, в которой Дэвид будет постоянно проживать, представляла собой уникальное сочетание современных технологий. Помещение, окутанное полумраком и пронизанное сверкающими экранами и мониторами, выглядело как место, где встречаются наука и магия.

Столы с различными приборами и устройствами, испускающими разноцветные световые вспышки и необычные звуки, создавали атмосферу будущего, пропитанного таинственностью. Освещение в лаборатории было тщательно продумано: тусклый свет выделял контуры загадочных устройств и давал помещению загадочный вид. Тень от плавно мигающих экранов создавала иллюзию движения.

Внезапно в комнату зашло двое мужчин в белых халатах и остановились недалеко от Дэвида. В комнате царила напряженная атмосфера. Дэвид чувствовал себя слабым и неуверенным, пытаясь встать с кушетки. Его сердце бешено колотилось, а ладони были холодными и липкими от пота. Мужчины в белых халатах казались ему какими-то незнакомыми фигурами, стоящими неподвижно, словно тени, в темном углу комнаты.

Дэвид испытывал смешанные чувства страха и неопределенности. Он не понимал, почему эти люди пришли и что от него хотят. Его мысли кружились, и он бессильно пытался взять контроль над собой. В комнате царила напряженная атмосфера. Дэвид чувствовал себя слабым и неуверенным, пытаясь встать с кушетки. Его сердце бешено колотилось, а ладони были холодными и липкими от пота. Дэвид испытывал смешанные чувства страха и неопределенности. Он не понимал, почему эти люди пришли и что от него хотят. Его мысли кружились, и он бессильно пытался взять контроль над собой. Дэвид попытался встать с кушетки. Получалось с трудом. Когда он умудрился принять сидячее положение, то с него сошло семь потом. А мужчины так и стояли рядом, ничего не говоря и никак ему не помогая.

– Кто вы? – с трудом ворочая языком спросил Дэвид.

– А ты как думаешь? – спросил один из них.

– Молча, – съязвил Дэвид. Он не любил когда вопросом отвечали на вопрос, тем более в такой ситуации это раздражало.

Дэвид решил, что стоя он будет выглядеть не таким жалким и попытался встать с кушетки. Но его постигла неудача, на ногах он устоять не смог и упал на пол, схватившись за одного из мужчин в белых халатах. Но его руку отбросили с криком «Не трогай меня!».

Мужчины выглядели как будто лишены человеческих чувств, их выражения были безразличные. Дэвид почувствовал, что он один против них, и страх захлестнул его еще сильнее. Он понял, что он окружен неизвестностью и непониманием, и это лишь усугубляло его беспомощность. Но даже в этом моменте паники Дэвид решил не сдаваться. Он поднялся с пола, игнорируя свои трясущиеся ноги, и встряхнулся, чтобы вернуть себе хотя бы каплю достоинства. Он решил, что должен найти способ разобраться в происходящем и защитить себя от этой странной и пугающей ситуации.

С колен вставать было еще тяжелее, чем с кушетки. Поэтому Дэвид постарался опереться спиной о кушетку, чтобы обрести устойчивое положение на полу.

– Вы – садисты? – с усмешкой спросил он.

– Мы – врачи, – ответил тот же, что начал с ним разговор.

– А так и не скажешь. Что насчет клятвы Гиппократа? – с той же усмешкой продолжал спрашивать Дэвид, стараясь не показать, что вот-вот потеряет сознание от слабости.

– Ты жив. Тебя что-то не устраивает? – продолжал допытываться тот же мужчина.

– Не устраивает – это очень мягко сказано. Может отпустите меня? – задал встречный вопрос Дэвид.

Ты тут надолго. Но попытка засчитана. А сейчас тебя увезут в душевую, очевидно, что сам ты идти не сможешь, потом будешь отдыхать. И ты, и мы – все вместе послужим интересам человечества. Каждый на своем месте, – сообщил мужчина, который представился врачом.

Второй мужчина в белом халате так и не произнес ни звука. Когда оба мужчины развернулись и пошли к выходу из помещения, то Дэвид громко спросил:

– А звать вас как, белохалатники? – насмешливо спросил Дэвид.

– Называй Гиппократ и Асклепий, – отреагировал один из мужчин в белых халатах с невозмутимостью.

– Шикарное самомнение. И кто есть кто? – Дэвид попытался провоцировать их.

– А это на твое усмотрение. Нам все равно, – заявил второй мужчина, не впадая в эмоции.

Дэвид почувствовал, как раздражение начинает нарастать в нем. Эти люди, или кем бы они ни были, вызывали у него странное чувство беспокойства. Но он понимал, что ему нужно сохранить спокойствие и держать себя в руках, чтобы как-то разобраться в этой довольно необычной ситуации.

После это они вышли, а Дэвид остался сидеть на полу. Он попытался встать, но не получилось. Но только Дэвид решил, что он еще немного посидит на полу наберется сил и встанет, как в помещение вошли три мужчины, по виду санитары. Халатов у них не было, но была белая униформа. Они вкатили кресло-каталку. Двое подняло ругающегося Дэвида и выкатили его из комнаты, а один остался. Помывка в душевой проходила весьма унизительным способом для Дэвида. Стоять самостоятельно он все еще не мог, поэтому его раздели, перенесли на специальный стул и сильным напором воды вымыли. Затем вытерли жестким полотенцем и одели на него больничную пижаму. Дэвид ругался, пытался сопротивляться, требовал отдать ему его одежду, но его никто не слушал. Санитары молча делали свою работу, не обращая на него никакого внимания. Затем так же в каталке его привезли обратно. Тем временем кушетка сменилась на одноместную казенную кровать, которую прикрутили к стене.

Те, кто его мыли, закинули Дэвида на кровать и пошли на выход.

– Твари! – прорычал он, испытывая гнев и отчаяние.

Один из санитаров, услышав крик Дэвида, повернулся с издевательской улыбкой и отсалютовал рукой. Этот жест только усилил чувство унижения и безысходности в его груди. И вот в следующее мгновение Дэвид остался один – один с собственными мыслями и сомнениями.

– Во что превратилась моя жизнь всего за какие-то сутки? – мрачно подумал он, закрывая глаза и пытаясь сдержать волну эмоций, захлестнувших его. – Все это похоже на дурной сон, который никак не закончится. Все, что было раньше, казалось таким далеким и невероятным, что теперь он был готов поверить во что угодно – лишь бы понять, что происходит и как выбраться из этого кошмара.

Дэвид сейчас очень жалел, что вообще вышел из дома в тот злополучный вечер. Все казалось просто нереальным – момент, когда он еще просто шел по улице, и волшебным образом переросло в полноценный кошмар, словно из фильма ужасов. Он сильно хотел вернуть время назад, отмотать его, чтобы все прошло иначе.

От злости и отчаяния он попытался ударить рукой по стене, но ничего не получилось – слабость тела ощущалась слишком сильно, намного сильнее, чем обычно. Он чувствовал, как бессилие и гнев борются в нем, но сейчас главным ощущением было желание разобраться в происходящем и понять, как выбраться из этого марафона ужасов, который превратилась в его реальность.