И тут сам Стас встал и пошёл в дом. Причём, быстрой такой походкой. Я стояла с какой-то девушкой на другой стороне беседки, это он сам решил.

– Ты знала про Аллу? – сразу подошёл Стас, когда вернулся.

Меня как ледяной водой окатило.

– Что знала?

– Что её с работы уволили за растрату?

– Нет, первый раз слышу, – у меня даже во рту пересохло, – когда? Я же с ней виделась в офисе в пятницу. Какую растрату?

– Я сам офигел. Мне так неудобно за неё. Она попросила денег у Егора.

– Я ничего этого не знаю, Стас, честное слово.

– Но ты же сказала Егору, что Аллка его ждёт, а она тебя не просила.

– Кто это тебе всё сказал?

– Они оба. Вон Егор идёт, можешь у него спросить.

Кажется, я перемудрила. И смешно и грустно. Но осадочек остался всё равно. Не всё было так чисто, как хотелось казаться. Вот хоть убей.

– Я конечно, понимаю, что ты хотела помочь подруге, но сначала надо было меня предупредить, – буркнул Егор, – как она отдавать-то будет?

– Много денег?

– Два лимона и то до среды.

– Что ты решил?

– Я не хочу ничего решать. Я помогу ей взять кредит.

– А на что она потратила столько денег?

– Это ты у неё спроси.

Я спросила. Пошла и тут же спросила. И наорала ещё на неё, что надо было мне сначала сказать. Вот только мне показалось, что она рассчитывала не на кредит.

С работы её не уволили.

Это были якобы старые долги, которым пришло время. По крайней мере, так она объяснила.

Я не прекратила с ней общаться, просто стала ещё внимательнее, и уже не такой искренней. А Стас и Егор наоборот чувствовали себя как-то ближе.

Фёдор и Павел Павлович уже нас ждут в офисе. Фёдор в приподнятом настроении и улыбается до ушей.

ГЛАВА 13. Давайте телефон!

Заходим, рассаживаемся. Фёдор начинает:

– Хочу познакомить тебя, Катерина, с сутью вопроса, так сказать, поподробнее. Тут все свои.

Я на Павла Павловича вообще не смотрю. Слушаю внимательно Фёдора, что он мне приготовил в качестве морковки, за которой я прям сейчас всё брошу и побегу.

– У тебя будут полномочия полноправной хозяйки и без твоей высочайшей подписи дела здесь делаться не будут. Я надеюсь, ты разовьёшь наши традиционные преимущества до самого высокого уровня, особенно безопасность и контроль перемещения.

– Что значит, разовьёшь? С нуля? Вы хотите сказать, что из всего персонала у меня есть только Глеб? Или я у него есть? Не знаю, как лучше выразиться.

За ночь он решил, что дело в шляпе. Покривлялась девушка малость для приличия и готово. Никто от такого не отказывается, по его мнению.

Я примерно знаю, сколько платит компания директору региона – от полмиллиона до миллиона при выполнении всех контрактов и так далее. А там ещё премии и разные проценты от сделок. И это всё официально. Можно ещё и неофициально, но опасно.

– Во-первых, я подготовил план работы со сроками и со всем фаршем. Куда ты спешишь?

– Фёдор Степанович, я вообще никуда не спешу, – тут я обвожу всех взглядом и делаю паузу, – Я беременна и принять ваше предложение не могу. Без обид.

Ничего другого мне в голову не пришло, чтобы он меня оставил в покое, как и Глеб. Глеб, кстати, сразу потускнел. Прогулка по Амуру, видимо, в эту же секунду показалась лишней – погода ветреная, и возможны сильные осадки.

Какой облом! Немая сцена продолжается и продолжается.

– Да врёшь ты всё, Катерина! – вдруг произносит Фёдор.

Такой наглости я от него не ожидала. Тут и я не знаю, что сказать.

– Врут все, – говорю, – и я не исключение.

Глеб опять оживает.

– Чего ты боишься-то? – Фёдор настаивает и ни на шаг не отступает.

Павел Павлович ёрзает. Наверное, сто раз пожалел, что со мной связался. Вдруг что-нибудь ляпну.

– А расскажите мне, уважаемый Фёдор Семёнович, о чём вы беседовали на гала-ужине по поводу окончания последней выставки с одним бизнесменом приятной наружности? У него ещё фамилия такая же, как у меня.

Фёдор опять на меня лупится, как телепат какой. Потом смотрит на Глеба. Глеб весь нейтральный и притихший. Насколько мне известно, они беседовали с Березовским после того, как я ушла уже.

– Да не припомню. Причём тут это?

– Он вам что-то про морские перевозки говорил. Вспоминайте-вспоминайте!

– Ты что, Катерина, знакома с Егором Евгеньевичем из «Дромоса»? Больно уровень крутой. Не родственник ли он тебе случайно?

– Очень дальний.

– Да ты что! – восклицает и поглядывает на Глеба. Не справился Глеб, не разузнал, видимо, что попросили, – Он же это… Ну, ты знаешь, Хабаровский край – это вам не Тульская область, два моря, пять портов, – Фёдор опять не знает, куда ветер дует, даже верхнюю пуговицу у рубашки расстегивает и галстук теребит.

– Это он вас попросил? – спрашиваю, а сама блефую. Я только догадываюсь, точно ничего не знаю, но, кажется, иду по следу.

– Ну, как попросил? Зачем меня просить? Это ж мой бизнес, и я решаю, кого куда мне ставить. Ты с ним в контрах, что ли, Катерина?

Гришин только выглядит подкаблучником и растеряшей, на самом деле он хитрый делец и компанию свою вывел практически в одну из ведущих в стране. А его манера делать растерянный вид и удивляться, как провинциальная девушка в ГУМе, создаёт ложное впечатление превосходства у собеседника. Известный мастер забивать ножи в спину или принимать решения диаметрально противоположные договорённостям, если они не скреплены печатью. Не всегда, но применяет. Сейчас он уже сечёт, что у меня есть отношения с Егором Евгеньевичем, и тут же меняет тактику.

– Я у вас один маленький вопросик спросила, Фёдор Степанович, а мы всё разговариваем и разговариваем.

Я интуитивно чувствую, что он какую-нибудь сделку заключил с Егором и меня туда вписали, как необременительное и обоюдовыгодное условие. Большие дяди, типа, порешали. Узнать бы, в чём суть. Павел Павлович меня предупредил, но всего знать не мог.

– Катерина, давай на чистоту! Кем тебе приходится Президент «Дромоса»? Крупная компания, со своим морским транспортом, с огромным влиянием, одна из ключевых на рынке морских перевозок. Склады в портах немаленькие. Я тебя как шеф спрашиваю.

Н-да. Вывернул. За эти три года, что я не общалась с Егором, он работал, видимо, как конь. Всегда был трудоголиком. Странно как… Мне стало так интересно, как и чем он живёт. Ну, и, конечно, с кем он живёт. Не может же такой мужик, как Егор, жить без женщины. Это глупо и нереально. Так в жизни не бывает.

Что значит, стало интересно? Я не собиралась его прощать и с ним сближаться. Он просто часть моего прошлого, и большая часть времени, проведённая с ним, была очень счастливой. Такое ни одна женщина не забудет. Но… есть и другая сторона медали.

– Я же первая спросила, Фёдор Степанович, – включаю я дурочку.

– А, ну, перестань кривляться! – повысил тон Гришин.

– У меня условие. Пока я не переговорю с Егором Евгеньевичем, я ваше предложение не приму. Давайте мне его телефон. У меня его телефона нет. Я сама ему позвоню, не волнуйтесь.

Они опять на меня все смотрят и молчат. А Глеб совсем растерялся.

ГЛАВА 14. Звонок

Мне показалось, что я немного переборщила, стала условия выставлять и так далее. Гришин же может и взбрыкнуть, как любой шеф-мужик, когда какая-то молодая сотрудница начинает проявлять излишнюю активность. Только он наоборот никакой злости или недовольства не показывает, даже выглядит сосредоточенным без своей обычной маски случайно зашедшего посетителя за латте.

– Вбивай! – и начинает диктовать мне телефон.

На самом деле, наверное, я его могу и знать, этот телефон, зачем Егору вообще менять свои контакты. Подумаешь, три года. Нормальные люди свои контакты не меняют каждые три года. Но я пробовала как-то ему позвонить. Было дело. Номер был заблокирован. Психанула и больше не звонила. Восприняла это как знак судьбы. А если он резко последнее время в гору пошёл, то мог и поменять нафиг все номера и оставить связь через секретаря. Я бы так сделала.