– Какой особый вид? – не поняла Лилька.

– Выход тэтана из тела! – Лев Маркович разволновался. – Он её просто застрелил, негодяй! Были у него трения с властями. Он купил старый корабль, заставил молодёжь очистить его от ржавчины, покрасить и стал колесить на нём по океану – он-де гражданин мира – и читать свои сумасшедшие лекции на палубе под звёздным небом в океане! А, каков! Конечно, он там не всегда жил. Приедет, накомандует, пристрелит парочку свеженьких… – невесело пошутил Лев Маркович. – Почему-то все неврастеники, такие как Гитлер, обладали феноменальными способностями долго держать аудиторию. Как под гипнозом. Не зря фюрер любил весь этот оккультизм. Было в Хаббарде всё-таки что-то садистское. Так вот, – Лев Маркович закинул ногу на ногу, заговорщически придвинулся поближе, готовясь поведать, видимо, что-то особенно интересное. – Я вам уже сказал, что во время службы в войну морским офицером он гонялся за несуществующей подводной лодкой?

– Как? – Лилька кивнула и посмотрела на шахматиста круглыми от удивления глазами, что его рассмешило.

– А вот так! Никакой лодки на самом деле не было. Судя по всему, он сам эту лодку и придумал, – Лев Маркович наслаждался, видя изумление Лильки. – Да… Тот ещё артист был. Так вот, на обратном пути он начал стрелять по острову, принадлежащему мексиканцам, в движущихся людей. Но они ведь были союзниками США! Почему он так поступил?! Уничтожил «условного» противника? Так развлекался? В общем, наверху поняли, что он неадекватный, и списали, – Лев Маркович посмотрел на Лильку с вселенской печалью. – Сколько он народа сбил с пути истинного, за то я молчу. Мама моя! И всё больше молодёжь. Вот как вы, золотце моё! Но они же верили, верили этому проходимцу с его приспешниками! – Лев Маркович в сердцах треснул кулаком по сухим коленкам. – Им нужны были души этих людей! Чистосердечные, жаждущие познания! А какое «знание», скажите мне на милость, могла дать эта больная голова? Человек человеку – волк? Кто не с нами – тот против нас? Опять деньги, деньги, деньги… Насчёт грошей, кстати, у него голова всегда исключительно работала. Вытрясал он адептов до последней полушки. Причём они «добровольно» всё несли в церковь сайентологов. А вот когда понимали, что это мошенничество, а попросту – обираловка, то многие хотели выйти из организации…

Лилька вся превратилась в слух. Руки и ноги у неё похолодели.

– Людей увозили. Держали их где-то на безлюдных ранчо чуть ли не на цепи, били, люди отдавали все деньги в организацию, не смели слова сказать или воспротивиться. Им запрещали общаться с родителями, детьми, мужьями, если один член семьи выходил или не хотел вступать в организацию…

– А откуда вы так хорошо знаете о них? – удивилась Лилька.

– Да и у нас дураков было много. Увлекались. Один мой друг, священник, боролся с ними, боролся, собаку съел на этой секте, и я об этом всём много наслушался от него, – Лев Маркович задумался, вспоминая, наверное, что-то своё, может, и этого друга. – А теперь скажите, как всё это касается вас, девочка моя? Ну? Теперь ваша очередь рассказывать про вашего змея-искусителя.

Лилька молча кивнула в сторону близнецов.

– Ясно, – смекнул Лев Маркович и выдал молниеносно: – Уходить вам надо от них. Есть куда?

– Пока ищу, – Лилька непонимающе пожала плечами. – Но как они, взрослые, образованные люди, могут всему этому верить?

– Кто знает… – Лев Маркович пожевал губами. – Какие у них интересы? Может, они уже довольно высоко продвинулись и получают от своей деятельности деньги, им помогают преуспевать в карьере связи сайентологов? Организация ведь работает по всему миру. Не хочу сравнивать их с масонами. У тех тоже были благие намерения. А как известно, ими вымощена дорога в ад. Вы знаете, масоны во все века искали эликсир бессмертия, они хотели найти «живую воду» и жить вечно. Иллюзия, конечно. Чистая алхимия! Средство Макропулоса. Хотя постойте… А может, и не совсем иллюзия. Недавно я услышал от одного знакомого ошеломительную до отвращения идею. Знаете, Лилечка, есть такое вещество – адренохром[14], продукт окисления адреналина. Так вот, я слышал, что по всему миру существует секта сатанистов-педофилов, которые убивают детей, предварительно мучая их, чтобы в крови выработалось большое количество адренохрома. В самый пиковый момент ужаса они убивают ребёнка и пьют его кровь. Говорят, что это наркотик ещё похлеще героина и имеет омолаживающий эффект, – Лев Маркович усмехнулся. – Адренохром – это фантазии, конечно. Насколько я знаю, это вещество не запрещено и применяется в медицине. Но что-то во всём этом есть. Нет дыма без огня, – продолжал свой весьма интересный и нужный сейчас Лильке рассказ шахматист. – Ведь сектанты – психологически зависимые люди с надломленной психикой. Да и прибиваются туда по большому счёту всё-таки не совсем здоровые граждане, с разными врождёнными отклонениями. Адепты постоянно испытывают большое психическое напряжение, в том числе из-за каждодневного вранья самим себе. Всякие извращенцы-садисты и подобные им получают удовольствие от самого акта насилия. А сатанисты – и от совершения всех этих чудовищных действий, которые для непосвящённых находятся за гранью понимания, в том числе и от питья крови. Это уже просто клиника, психиатрия. Что касается мазохистов, то боль вызывает выброс определённых веществ типа эндорфинов, «гормонов счастья». Этим грешат и экстремалы: альпинисты, спортсмены-парашютисты. Возникает привыкание. Риск просто так – это, по-моему, тоже некое извращение. В сочетании с психологическим воздействием всё как-то объединяется в одно. Приём этого вещества восстанавливает силы после угара оргий и всяких других излишеств. Так вот… Якобы в Африке и Южной Америке похищали маленьких детей для того, чтобы извлекать это вещество из их мозга. У детей чистая энергия.

– А дети? – в ужасе охнула Лилька.

– Что дети? Их умерщвляли, разумеется.

– Как фашисты? – догадалась Лилька.

– А кто вам сказал, что нацисты были первыми, а не позаимствовали это у древних, из разных восточных религий? Недаром фюрер посылал экспедицию на Тибет. Младенец – сакральная жертва для Бога, зато великий султан, царь, король, миллиардер, диктатор получит бессмертие. Одним ребёнком больше, одним меньше…

Лев Маркович замолчал.

– А слезинка ребёнка? – Лилька укоризненно взглянула на шахматиста: что он говорит? – Гений и злодейство несовместны. Для бессмертия такая цена слишком высока! Безнравственна! Зачем оно тогда нужно? – ужаснулась она.

– Для получения бессмертия никакая цена не высока, – печально изрёк Лев Маркович и с сожалением посмотрел на Лильку. – Вы этого ещё не понимаете. – Он улыбнулся снисходительно. – Как вы ещё юны и как наивны! – он похлопал великодушно Лильку по руке. – Впрочем, так и надо! Не слушайте меня, старого греховодника. Все старики трусливы. Поверьте мне на слово! Никому не хочется умирать. Поэтому перспектива помечтать о бессмертии, даже ценой убийства младенцев, смутит многих.

Лилька с ужасом посмотрела на него. Он шутит? Разве можно превращать смерть в предмет шуток?

– Я имею в виду людей непомерно богатых, властителей мира, не отягощённых, как мы с вами, нравственным императивом Канта. У них есть всё! Единственное, чем они ещё не владеют, – это прерогатива жить вечно. Не для человечества же они стараются?

– А зачем вы мне это всё рассказываете? Как это связано с сайентологией?

– Ах да, простите старика. Деменция, – Лев Маркович многозначительно посмотрел Лильке прямо в глаза и отчётливо, словно желая запечатлеть это в её памяти, произнёс: – Время от времени в прессе появляются факты, рассказы очевидцев о том, что сайентологи замешаны в этих скандалах. Разумеется, бессмертие не предполагается для рядовых членов, а только для правящей верхушки. Потом кто-то эти скандалы быстро заминает. Они быстро сходят на нет. Но каково послевкусие, а?

– А у Хаббарда у самого есть дети?

– Сын покончил самоубийством.