– Ой! Да вы что!..
– Да, да, милая моя! Таких Бог наказывает.
– А вы верующий, простите? – неожиданно поинтересовалась Лилька.
– Не извиняйтесь, душа моя! – Лев Маркович хмыкнул радостно, стукнув себя легонько по голове (как Архимед, который воскликнул: «Эврика!»), и потёр лоб – видимо, припоминая что-то ужасно смешное. – Есть такой бородатый еврейский анекдот. Учительница говорит детям: «Дети! Кричите в небо: „Бога нет!“» – и видит, что мальчик-еврей стоит молча. Она ему: «Почему ты молчишь?» А он отвечает: «Если там никого нет, то зачем кричать? А если там кто-то есть, то зачем портить отношения?» – Он посмотрел на хохочущую Лильку, довольный произведённым эффектом. – Конечно верующий! А как можно не верить? Ведь чем старше мы становимся, тем большую ценность представляет для нас Бог. Скоро уж туда.
– Перестаньте, Лев Маркович!
– Вы сейчас не задумываетесь, милая моя! Вам представляется всё это ужасно далёким! В молодости кажется, что мы вечны и жизнь никогда не кончится, но, поверьте мне, вы и не заметите, как и она пролетит, словно одно мгновение, и вас будут занимать эти вопросы, как бы предстать перед Господом, ну, скажем, в не совсем уж неприглядном виде. И советую вам готовиться к этому уже с молодых лет. Правильно жить, не делать другим зла. А этот Хаббард сейчас в восьмом круге ада! Во всяком случае, очень на это надеюсь! Есть такой специальный круг – для таких, как он.
– А что же с ним в конце концов произошло?
– Умер, по-моему от инсульта, но они представляют его живым и отчитываются перед его фотографией. Считают, что он просто сейчас в другой сущности. Но уверен, что и там он наделает дел!
Вдруг они услышали победный визг.
– Ай, молодца! Выиграла?! – Лев Маркович, хлопнув себя рукой по колену, поднялся, одёрнул старенькие брюки и пошёл к близнецам, потянув себя сзади за полы фланелевой жилетки, чтобы выпрямиться.
Чем-то он сейчас ей напомнил Зиновия Гердта. Наверное, все старые и мудрые евреи похожи на Гердта.
– Ну-ка, ну-ка, посмотрим!
Лилька не умела играть в шахматы. А неплохо было бы в её ситуации уметь просчитывать ходы.
* * *
«Научное сообщество наотрез отказалось принимать дианетику в качестве хотя бы чего-то отдалённо напоминающего науку и близкого к медицине. Сайентологи пытались представить себя как учёных. Ими использовался прибор электропсихометр (Е-метр): это приспособление как бы придавало сайентологии вес, видимость науки, но на самом деле это, скорее всего, нечто вроде ритуального устройства, и практика применения электропсихометра даёт „эффект плацебо“ (малоизученный феномен „исцеления“ у некоторых очень внушаемых людей). Таким образом, ни с медицинской, ни с научной точки зрения прибор не способен улучшить чьё-либо здоровье. В 1971 году, после десятилетнего судебного разбирательства в отношении электропсихометра, федеральный суд США признал, что Хаббард и другие сайентологи брали деньги за одитинг. Много шума наделал опубликованный в Австралии в 1965 году доклад Андерсона с результатами расследования деятельности сайентологов. В докладе, в частности, утверждалось, что одитинг включает в себя „командный“ гипноз, при котором гипнотизёр получает контроль над пациентом. Особо отмечались „антинаучность и разрушительное действие методологии Хаббарда на организм человека и его психику“, а также „многочисленные случаи нанесения тяжкого вреда здоровью пациентов вплоть до летальных исходов, случаи тяжёлого психического расстройства, доходящего до суицида“.
Стали известными и другие истории самоубийств, связанные с разочарованием в сайентологии или с темой преследования со стороны сайентологов[15]. Как известно, они ничего не прощают, ничего не забывают и готовы заставить замолчать любого всеми имеющимися в их распоряжении средствами. А так как их материальные ресурсы практически безграничны, то и средств против бывших членов секты, „несогласных“ и „критиков“ у них более чем достаточно. Ричард Коллинз хотел покинуть церковь сайентологии. Выбросился из окна, после того как они отказались оставить его в покое. Сайентологи слали ему письма с угрозами, письма приходили и после его смерти. Этому случаю была посвящена телепередача. В ноябре 1959 года в австралийском Мельбурне на лекции „Ответственность создания“ Хаббард назвал R2-45[16] особенным видом одитинга и одним из самых эффективных методов „экстериоризации“ (выход тэтана из тела). Позднее было заявлено, что Хаббард якобы так пошутил».
Лилька в очередной раз ехала с близнецами куда-то на занятия. Она старалась побыстрее прочитать принесённую Леной книгу, обернула её бумагой, чтобы название не видели дети, и быстро впивалась в книжку глазами при каждой свободной минутке.
– Что ты читаешь? – требовательно и подозрительно спросила Кирстен. – Мы опять чуть не проехали остановку!
Дети были настоящими соглядатаями. Лилька замечала не раз, что о её разговорах с детьми на следующий день узнавала Мартина. Тотальная слежка и наблюдение.
«Теперь понятно, почему у немцев почти не было движения Сопротивления. Они все были за. Чем отличается „расовая теория“[17] от сайентологии? Те же сказки об исключительности, беспрекословное подчинение, строгая иерархия, несогласные уничтожаются». Лилька вспомнила рассказ шахматиста, когда прочитала, что Хаббард на своём корабле заставил – в качестве особого вида одитинга, так называемого ритуального убийства, особо эффективного метода экстериоризации, – одного члена секты застрелить другого. Как-то это дело замяли.
«Сьюзен Майстер погибла на борту сайентологического корабля „Аполло“ от пулевого ранения в голову – по словам сайентологов, она застрелилась, однако дальнейшее полицейское расследование установило, что она была убита. Критики связывают её смерть с сайентологическим ритуалом R2-45. Незадолго до смерти Сьюзен писала домой письма, полные энтузиазма».
Дочитав до этого места, Лилька почувствовала, как в этот тёплый солнечный день её начал пробирать озноб, даже внутри защипало, будто она проглотила глыбу льда, и вся покрылось гусиной кожей от страха. Что за ритуал?
«Может, меня тоже готовят как ритуальную жертву?..»
Несколько дней назад она подслушала разговор Мартины с мужем.
– Не забивай себе голову, дорогая! – услышала она голос Свена из-за неплотно закрытой двери спальни. – Там у них такая неразбериха. Её никто и искать не станет!
– Ну не знаю, не знаю… – задумчиво потянула Мартина. – Выйдут-то прямо на нас.
Лилька с ужасом поняла, что речь идёт о ней, и почти перестала дышать.
– Скажем, что какой-то парень увёз её, – продолжал Свен. – Что якобы она решила вернуться домой! Влюбилась. Учиться расхотела. Больше мы ничего не знаем!
– Её трудно обработать.
– Надо поторапливаться, а то она и правда поступит в свой университет! – не унимался Свен.
– Мы рассчитываем, что через полгода можно её будет переправить, – втолковывал голос Мартины. – Положись на меня. Я её добью. Послушай, просто-напросто на неё нужно будет немножко больше времени, и всё!
– Я бы на твоём месте не был таким спокойным, – сомневался Свен. – Ты знаешь, что профессор не терпит промедлений. Последуют санкции. Нас разжалуют! Ты будешь виновата, если что-то сорвётся!
– Дорогой, будь на своём месте! Ты мне на нём очень нравишься!
Последовала какая-то возня. Воркуют, голубки.
– Подожди, дорогая! Я сейчас!
Лилька удивилась: «А куда я должна поступить?» «Эстонская тугодумность» мешала, но она постепенно начала понимать, что опасность нависла над ней как дамоклов меч!
«Так, по-моему, говорится в таких случаях, – она вспомнила это мамино выражение. – А кто этот Дамокл и почему меч висит?»
В такие минуты всякая чепуха лезет в голову. Лилька опомнилась: «Что за ерунда!»