Путь через гору занял куда больше времени и немало утомил. Машине пришлось двигаться медленно из-за использования расщепителя вместо обычного бура. И хоть сейчас робот-паук уже мало соответствовал своему названию, но его весьма гибкие металл-полимерные телескопические 4 лапы позволяли совершать невероятное акробатические движения, то пригибаясь чуть ли не до «брюха», то вставая на дыбы подобно некоему мифическому скакуну. Гримен проделал немалую работу выискивая оптимальный способ преодоления препятствий на неизведанном острове. И хоть гибкость паука в широком пологом тоннеле была избыточной, но никто не мог предугадать не придётся ли им вернутся обратно и последовать другим путем, тем самым которым прошла группа Даггита О-Хара или его младшая сестра Кристал. Про тот другой путь думать совершенно не хотелось ибо он был опасен для любого вида транспорта из-за активных грунтовых водных течений под воздушным карманом, из-за необходимости потом карабкаться по практически вертикальному склону колодца и невозможности использовать ускорители безопасным образом, чтоб не стать добычей тех самых летающих змей, мертвую тушу которого они всего несколько часов назад осматривали. Оказавшись в очередной галерее, полной кристаллида и столкнувшись с завалом впереди из-за осевшего опавшего грунта Гримен внезапно спросил:

– Тома, как думаешь, что привело к гибели того на берегу? Вряд ли ж мелкие по сравнению с его размерами раны, оставленные космолетом Патруля.

– Ты про этого летающего змея? – уточнила Тамара, хотя сделала это скорее, чтоб дать себе чуть больше времени «на подумать».

Гримен кивнул, подтверждая правильность ее догадки. Сан тоже с любопытством посмотрела на Тому, тем более, что и сама ранее спрашивала нечто подобное. Она была единственной в их экипаже, на ком не отражалась усталость. Хронограф тоже уставала, но благодаря специальному медикаментозному курсу ее организм перестроился брать «релакс» другим способом. Сейчас ее преимущество особенно ощущалось. Ни Гримен, ни Тома не копали ямы и не прорубали путь собственными руками, и устать, вроде как, были не должны просто от многочасового сидения на своих местах. Однако глаза их слипались от усталости, мысли путались. Вопрос Гримена не дождался скоро ответа, потому что Тома не знала что сказать кроме того, что все и так видели.

– Умер, значит пришло его время в биологическом смысле. И хоть эти твари по природе своей весьма уникальны, но и они имеют собственные отведенные им часы.

– А я, вот, думаю, что они там что-то не поделили, и этот сбежал сюда и скончался от ранений – внезапно бодро и задорно выдала Саннайя.

Тома устало хохотнула. Гримен тоже улыбнулся. Хотя археолог заметила, что с каждым новым метром приближения к долине, его взгляд и выражение лица приобретали некоторое волнение и озабоченность. Хотя, опять же, возможно то была всего лишь банальная усталость и недосып. Вспомнила Тома, что в отличии от Гримена умудрилась заснуть на самом интересном месте и проснуться уже, когда они прибыли.

– А что вы смеетесь!? Вон, как Патруль наподдал ему! – возбудилась еще больше хронограф, вспоминая давний эпизод, который и вынудил тогда свернуть все планы по экспедиции.

Тамара тоже припомнила записи с космолета, подвергшегося атаке со стороны летающего змея. «А ведь она может и права». Пришли ей на ум и те самые отметины на теле, но она отмахнулась. «Нет. Слишком уж они незначительны, чтобы быть фатальными». Однако спорить с Саннайей Томе не хотелось, поэтому она молчала.

– Что вы такие кислые стали, а? – возмутилась хронограф тому, что ее понемногу игнорируют. – Ну Гримен понятно, но ты, Тома, неужели не выспалась, а?

– Я не знаю. Я ничего не помню… Вырвала кабель питания магнитных блинов и отрубилась – не сразу ответила она.

– Кабель был не вырван, а срезан чем-то острым и жарким.

– Возможно я использовала термо-ударный клинок или резак. Не помню – снова парировала Тамара.

На самом деле она многое помнила, но урывками. Делиться же чем-то таким, пока сама не узнает больше, ей не хотелось. Свой медальон она давно уже подозревала, но пока отказывалась что-либо предпринимать. Ей даже снимать его не хотелось. Сама мысли о перекладывании его куда-то в кейс или в контейнер вызывала неприязнь. Обсуждать же артефакт не с археологами, а значит людьми несведущими, она тем более не собиралась. На ее счастье Гримен тоже не наседал. Он заснул, полулежа полусидя в своем сидении в кабине робота-паука, пока тот мерно при помощи «плавающего» ультразвука и различных других излучений расщеплял наиболее чувствительные части преграждавшего путь грунта. Способ этот был тихий, невероятно долгий, но зато щадящий и безопасный, что для археологов было особенно важно.

Сама Тома заснула следом за Грименом под невероятные выдумки Саннайи. Во сне она переживала за Толека. Хотя там откуда она родом, такие как Толек по сути не имели шансов завести с ней хоть какие-то знакомства, кроме как по бизнесу. Сейчас она уже жизни своей не представляла без Толека. Тома слишком много лет прожила одна, закопавшись в свою работу. Она не закончила с Марсом, а сбежала оттуда, чтоб ее не преследовали хронографы от ГЛТК, которые прописались там, чтобы издеваться над ней из-за специфических взглядов. Контракт на Алдабру от Звездного Патруля тогда спас ее. Возможно именно по этому у нее сформировалось устойчивое благорасположение к офицерам этой галактической организации. Сейчас Тома всеми клетками своей кожи ощущала, что ситуация с отношением к ее научным работам поменялась и продолжает меняться, что к ней все больше начинают прислушиваться. И вот она попала сюда на Парпланд уже по контракту от самого ГЛТК, хронографы которого не так давно своими насмешками не давали ей проходу. Во сне ее будил Антон, тот самый, с кем она провела запомнившиеся две недели на корабле на пути в систему Альфа Гастергауза. Тамара отмахивалась от него, прогоняла, ругалась тем, что у нее есть другой, которого она любит, но офицер Патруля все не унимался и будил ее. В какой-то момент она все же проснулась и заметила над собой взволнованное и вместе с тем радостное лицо Саннайи.

– Тома, спящая дура! Пропустишь такую красоту!

В глаза ударил свет. Нет, это был не привычный ей сумеречный свет планеты или яркий белый свет огней Топ-Сити. Она сощурилась, хотя он не слепил, но вызывал удивление. Спросонья Тамара даже растерялась и задала глупый вопрос:

– Где это мы? Улетели с планеты что ли?

Однако ответ Сан удивил не меньше:

– Ага! Этот Парпланд совсем другой, Тома! … Ты сама посмотри!

Тамара отстегнула лямки ремней безопасности и подалась на выход из открытой кабины. В ней она была одна. Гримен, видимо, уже ушел куда-то, не дожидаясь их. Робот-паук «Водомерка» находился у самого выхода из пещеры. Впереди прямо перед его метало-полимерными лапами раскинулись макушки пышных зелено-синих крон деревьев. В уши ударило щебетание птиц и жужжание насекомых. В глаза влился свет. Это был не яркий свет солнца или еще какого светила, но свет как во время светлого пасмурного дня, когда небо затянуто белой или светло-серой пеленой облаков.

– Господи! Красота-то какая! – выдохнула Тамара.

– Парпланд, который мы чуть не потеряли! … Местные должны сказать нам спасибо! … Теперь это будут не угловатые плоские кадры с дронов и сенсоров, а нормальная стерео-картинка с моего объемного левого глаза! – вторила ей хронограф, не забывая при этом прихвастнуть.

Заметили они и Гримена, который сидел у края пещеры и что-то изучал в своих проекционных очках. Он не обратил внимания на подошедших к нему женщин. Зато Тома достала свои очки и подключилась к его сигналу.

– Это дроны? Ничего примечательного не нашли? – спросила она, наблюдая за движениями двух пауко-подобных небольших роботов, которые уже ползали где-то в километре от них по поляне среди деревьев и кустарников.

– Да, но они как раз нашли… Ту самую поляну, где была Кристал.