Чашка, которую Рик держал в руках, с грохотом упала на – стол. Он покачал головой. Аппетитная попка? Господи, до чего он дошел! В десять утра у него служба, надо подготовиться, а чем он занят? Уставившись на экран монитора, он пытался отогнать, образ Блю в блузе, завязанной узлом нa животе, и с загорелыми пальчиками босых ног. Почему она пришла босиком? Она же должна понимать, до чего может довести мужчину один только вид этих обнаженных пальчиков?

Ее впустила горничная. Он обязательно поговорит с ней об этом, но позже. Пока он думал об этом, Блю с горничной о чем-то увлеченно беседовали в крошечной в кухне, примыкавшей к комнате. Их было хорошо видно. Он даже мог бы разобрать, о чем они говорят, так они были близко.

Марианна Дельгадо, мать четверых детей, была женщиной молодой, но несчастной в браке. Муж ее упорно отказывался прийти поговорить со священником. Рик ничуть не удивился бы, если бы Блю посоветовала Марианне развестись с мужем. Как католический священник, Рик, разумеется, не признавал развода, но раздумывая о судьбе Марианны, вынужден был согласиться, что есть ситуации, когда это единственный выход. Его очень беспокоило, что сам он практически ничем не сумел помочь Марианне. В конце концов он посоветовал ей прислушаться к голосу собственного разума, хотя совет этот мало чем помог бедной женщине, да и его собственные вопросы не разрешились. Если муж не способен найти работу, ударился в запои и ведет себя безответственно, верх лицемерия успокаивать его жену обещаниями счастья, которое ожидает ее в загробной жизни.

Рик откинулся на спинку скрипучего кресла, надул щеки и медленно выпустил воздух. Потом потянулся к клавиатуре и нажал несколько клавиш, сохраняя в памяти компьютера незаконченный текст службы, и заглянул в почтовый ящик электронной почты, надеясь, что это отвлечет его. Возможности киберпространства завораживали его, он стал одним из первых пользователей Интернета и уж точно одним из первых священников, которые пользовались им.

В соответствии со списком, выданным компьютером, его ожидало несколько сообщении, одно из которых не имело отношения к его непосредственным обязанностям в церкви и, судя по обратному адресу, требовало безотлагательного внимания. Оно носило конфиденциальный характер, и Рик быстро оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что у него за спиной никого нет. Он был счастлив, что Блю занята разговором с Марианной, хотя и досадовал, что она «пасет овцу» из его «стада». Если Рика мучили угрызения совести из-за собственной беспомощности в отношении Марианны, то Блю, судя по всему, подобные переживания были незнакомы.

Он уже было вывел послание на экран, как вдруг услышал у себя за спиной звуки, явно выражавшие возмущение, и понял, что Блю сейчас осчастливит его своим присутствием. Все утро он прислушивался к ее голосу, доносившемуся с кухни, и вот теперь она, очевидно, решила вовлечь его в разговор.

– Невероятно! – пробормотала Блю Рик едва успел отменить команду о выводе послания на монитор. Марианна вышла через боковую дверь. Судя по всему, разговор с Блю не принес ей особого облегчения.

Прелестное личико Блю горело от негодования.

– Вам известно, что муж вашей горничной запустил в соседа железякой и едва не сломал ему нос? И все только потому, что тот назвал его «паразитом на теле общества».

Рик ничуть не удивился: – Я пытался поговорить с ним. Армандо Дельгадо сейчас переживает не лучшие времена. Не хватало еще, чтобы соседи его оскорбляли.

– Сам-то он языком работать умеет Марианна говорит, он мечется, как дикий зверь в клетке Дети боятся выходить из своей комнаты, когда он дома. Я посоветовала ей собрать вещи и уйти вместе с детьми.

– Ну и чего она этим добьется – Рик, тяжело вздохнул.

– По крайней мере заставит его задуматься. Ему нужна хорошая встряска.

– Верно, но как бы не перегнуть палку. Он очень гордый человек, а жизнь загнала его в угол.

Совсем недавно Рик заходил к Дельгадо по просьбе Марианны, но результат был плачевный. Армандо почувствовал себя униженным, узнав, что Марианна рассказала об их бедственном положении постороннему человеку, пусть даже и священнику. Он расценил это как предательство. Сокрушительный удар по мужскому самолюбию – даже собственная жена считает, что он уже ни на что неспособен. Так что вместо помощи Рик только усугубил положение.

– У Марианны уже четверо детей, – настаивала БЛIO, – зачем ей пятый? Господи, что стало с мужчинами? Куда девалась ваша гордость? Я считаю, что она должна уйти, так будет лучше и для нее, и для детей.

Блю с дерзким вызовом посмотрела на Рика. Пожалуй, именно это в ней привлекало его – дерзость. Пожалуй, даже не привлекало, а нравилось.

– А… что сказала Марианна? – спросил он.

– Сказала, что вы посоветовали ей сделать тоже самое.

Рик весь подобрался и засунул руки в карманы джинсов. Последнее время он почти не надевал облачение священника, только на воскресные и праздничные мессы, да еще в особых случаях.

– Это неправда. Я не советовал ей уходить. Я только сказал, чтобы она прислушалась к голосу собственного разума.

– Так и я то же самое сказала, падре!

Улыбнувшись, она прикоснулась к его обнаженной руке. Даже себе Рик не хотел признаться в том, как подействовало на него это прикосновение. За свою жизнь Рик не раз встречал женщин, способных вызвать у него физическое влечение, но он сразу же признавался им в этом И таким образом прояснял ситуацию, воздвигая своеобразную стену, чтобы удержать их на должном расстоянии. Но с Блю все было иначе.

Она не просто красива, это в ней не главное. Все утро его мучил вопрос: что надето у нее под блузкой? В конце концов он решил, что там ничего нет, одновременно радуясь и огорчаясь, – Что разрешил эту жгучую для себя проблему. Но как только любопытство Рика было удовлетворено, другие части его естества выразили острое неудовлетворение. Что действительно заинтриговало его в Блю, так это ее абсолютно наплевательское отношение ко всему. Ничто не вызывало у нее уважения, включая самого Рика и его сан. Она бросила ему вызов, против которого он, к сожалению, был не в состоянии устоять.

– Полагаю, здесь мне больше делать нечего, проговорила она с откровенной насмешкой, направляясь к двери. – По крайней мере сегодня.

– А сделала ты немало, – еле слышно произнес Рик, не в силах оторвать глаз от ее стройных покачивающихся бедер, пока она шла к выходу. – Совсем немало.

Он вспомнил о послании, пришедшем по электронной почте, и вернулся к компьютеру. Бросив беглый взгляд на часы, Рик понял, что времени на ответ уже не осталось. До начала мессы меньше часа, а он все еще не подготовил проповедь. Но когда он попытался сохранить пришедшее послание в памяти компьютера, чтобы ответить на него позже, то обнаружил, что текста уже нет. Каким-то образом он стер его, когда освобождал экран при появлении Блю.

«Голубая смерть наносит повторный удар, – подумал он. – Ну чем не название для видеоигры?»

Как ни старался отец Рик Карузо, в то утро ему таки не удалось ни подготовиться к проповеди, ни отыскать исчезнувшее послание. Возбужденно вышагивая по комнате, он копался у себя в душе, производя мучительную переоценку ценностей, или как там еще называется то, что делает человек, когда у него из-под ног выбивают опору. Его тянуло к женщинам и раньше. Однажды он даже всерьез подумывал о том, чтобы связать свою, жизнь с исполнительницей экзотических танцев. Но всегда возвращался к одной непреложной истине – он должен быть священником.

Возможно, он понял это еще в пятнадцать лет, когда, стоя на коленях рядом с телом тринадцатилетнего мальчишки, вдруг осознал, что лишил человека жизни только за то, что тот унизил его на глазах у всей банды. В тот день он заключил с Богом сделку. «Если ты сможешь простить меня, – сказал он, заливаясь слезами, – моя жизнь принадлежит тебе. Я придумаю, как спасти этих ребят».

В ответ послышался вой полицейских сирен. Полученный срок он отсидел полностью. Родители выставили его из дома, когда ему было четырнадцать, озадачив словами насчет «суровой любви».