Прошу уволить меня по собственному желанию.

Подпись: специалист по лесному хозяйству Ольховского района, Минаев Павел Олегович.

––

– Ну что, пока ты справляешься блестяще.

Эгри и Варвара сидели в кабине колеса обозрения и плавно поднимались вверх.

– Зачем ты затащил меня сюда?

Весенний город внизу постепенно удалялся и становился игрушечным. Бирси заскулила и закрутилась беспокойно на коленях у хозяйки. Варвара расстегнула кофту, запихнула щенка под нее и застегнулась на все пуговицы. Обняла щенка одной рукой. Кабинка чуть покачивалась и скрипела.

– У меня для тебя две новости, одна плохая, вторая хорошая.

Варвара оттянула ворот кофты и с наигранным ужасом посмотрела внутрь, на два преданных глаза и розовый язык.

– Нет, золотых кучек нэма. В чем страх плохой новости?

– Сначала хорошая. Тебя направляют в группу физической подготовки.

– Это физкультура, да? В универе я ее ненавидела. Чокнутый препод гонял нас на набережную и заставлял ползать на полусогнутых по наклонной стенке. У чела реально садистские наклонности.

– Его фамилия, адрес, место жительства.

– Ой, не могу, умора…..ха-ха-ха-ха…– Варвара хохотала, как сумасшедшая, над шутками Эгри. Это была ее дань за его отношение.

Она все время хотела ему понравиться. Причем, именно, как преподавателю. Как мужчина он не вызывал в ней никаких чувств. Он был чуть ниже ее роста, с непокорными рыжими кудрями, очень коротко подстриженными, и весь в веснушках. Одевался он очень скромно, как будто шмотки покупал на рынке. Джинсы, майка, серая курточка. Но уверенность в себе и безразмерная харизма делали его очень привлекательным в глазах слабого пола. И еще железная хватка. Он это знал за собой и без зазрения совести пользовался. Но не со студентками. Здесь у него было жесткое табу. Абсолютный запрет. Несмотря на изобильное внимание. Внутренняя привлекательность всегда работает более мощно, нежели внешняя красота.

– А почему это плохая новость? Я там что-то плохое увижу?

– Ты там увидишь, где раки зимуют. Это была плохая новость. А хорошая в том, что ты только-что прошла тест на страх высоты.

– И в чем этот тест заключается?

– Отсутствие паники наверху. Ты спокойна. Не трясешься, не орешь. Переносимость высоты нормальная.

– Ну, если меня не заставляют перепрыгивать с кабинки на кабинку.

– Перепрыгивать – нет. Перелетать – да.

Варвара не знала, что сказать и просто молчала.

– Поверь мне, это восхитительно. Первый урок завтра. Возьми спортивный костюм. И бутылку воды. Ну, как в фитнес. Если что, звони. Да не смотри на меня так. Завтра летать никто не будет. Я пошутил.

––

В Академии не было обычных занятий в аудиториях. Студентов провожали их кураторы, показывали локацию и знакомили с преподавателями. Они все это запоминали и затем уже приходили сами. Но никаких табличек или вывесок не было. И быть не могло.

Эгри подвез ее до санатория Рассвет. Там лечили грязями и минеральной водой. Все обучающиеся были разделены на группы по четыре человека. Так и селили в комнатах. Варвара быстро со всеми перезнакомилась. И вспомнила школу, когда ее отправляли в детский летний лагерь. Там были примерно такие же корпуса.

Спортивный зал, средних размеров, был неожиданно уютным. Во всю стену простиралось огромное зеркало, да еще и с балетными поручнями. Вся группа скучковалась возле него, выделывая разные па и кривляясь.

На полу лежал кусок желтой ткани. От центра радиально расходились швы и Варвара не сразу поняла, что это парашют. Плацдарм для дрессировки группы будущих диверсантов. Или кого там из них хотели сделать. Варвара еще не знала.

Преподаватель, молодой парень, смотрел на них с любопытством и снисхождением. Уже потом они узнали, что Герман был участником боевых действий и прошел огонь, воду и медные трубы.

Все расселись по периметру парашюта. Девчонок было двадцать человек.

– Давайте знакомится. Пусть каждый расскажет о себе.

Если я буду задавать вопросы, прошу отвечать быстро, не задумываясь и максимально честно.

Очередь дошла до Варвары.

– Меня зовут Варвара.

– Варенька, никогда не говори: *Меня зовут*. Только *Я-Варвара*. Аз есмь!

– Я – Варвара. Закончила медицинский университет, лечебный факультет. Заработать на ординатуру ума не хватило. Поэтому я здесь.

Герман ухмыльнулся.

– Что любишь больше всего на свете?

– Пожрать и красивых мужчин. Еще читать книги и бездельничать.

Все засмеялись. Варвара впервые говорила о себе так свободно, не стесняясь.

– Так, все представились. Теперь танцы. Двигаемся, чем больше экспрессии, тем лучше.

Герман, с двумя своими помощницами, вышел в центр круга и начал движение. Они извивались, прыгали, как ненормальные, махали руками и ногами. К ним присоединилась вся группа. Дурачились, кривлялись, показывали друг другу языки. Помощницы Германа, Татьяна и Вероника, подходила к каждой студентке и кричали ей в лицо. Та отвечала в ответ. Среди оглушающей музыки крик не был слышен. Но психологически это разгружало колоссально. Каждый человек должен периодически орать в полную силу. Выкричать свою боль, недовольство, претензии к окружающему миру. Выплеснуть свой негатив и стресс.

Музыка стихла. Все расселись, потные и всклокоченные. С красными и довольными лицами.

– Теперь упражнение *обезьяна*. Надо выйти в центр круга и танцевать, как обезьянка. Как хотите, лишь бы вам было комфортно. Можете любые упражнения делать, все, что угодно.

Варвара не представляла никогда, что это так здорово, танцевать и выпендриваться у всех на виду, под общий смех.

– Так, девчонки, мы натоптали тут с вами. А ну-ка, на улицу, вытрясти парашют, дружно взяли и понесли! И босиком, никто не обувается.

По дорожкам парка и окрестностям корпуса прогуливалось мирное население санатория. Отдыхающие наслаждались теплой погодой и переваривали полдник. Неожиданно из главного входа вывалила толпа супервеселых и галдящих девиц, в свитерах и босиком. Это в апреле месяце, когда приличные люди еще носят куртки и пальто и на дворе пять градусов выше ноля. Девицы развернули парашют и стали дружно, с криками, его вытряхивать.

Потом так же дружно забежали обратно в помещение.

В эту ночь Варваре ничего не снилось. Она просто провалилась в темноту и проснулась в пять утра. Жаворонкам всегда тяжело. Особенно в поездках. Варвара вышла на крыльцо. На темном небе наблюдалась странная картина. Половина его была явно более темной, нежели вторая. Горизонт неба четко разделяла очень ровная полоса, на стыке двух половинок, темной и светлой.

*И померещится же такое*, – подумала Варвара и зашла в корпус

Полет

– Ну, что, выспались? – Герман улыбался так, как будто у него день рождения. Рассказывайте, кому что снилось.

Варваре стало обидно, что ей ничего не снилось.

Все рассказывали свои сны, по очереди. Герман улыбался и переглядывался с помощницами.

– Молодцы. А теперь разминка.

Загремела музыка.

– Сегодня будем чистить печень. И желчный пузырь.

Семь человек Герман положил на пол. Рядком. Лежать надо было на животе, положив лоб на стопы впереди лежащего и, при этом, держать его за голеностопные суставы. Получалась такая человеческая дорожка. Остальные, по одному, ложились животом на ноги лежащих товарищей и катились, как бочонки, по всему этому живому коврику. При этом, у катящихся очень мощно дренировался желчный пузырь, за счет давления на подреберье. У лежащих корректировался опорно-двигательный аппарат, за счет равномерного давления на позвоночник. Своеобразная мануальная терапия целой группы. Это было очень нелегко. После пары сетов у всех катящихся кружилась голова. Тошнило. После шестого и восьмого раза руки и ноги переставали двигаться. Организм сопротивлялся изменениям. В конце человеческого мостика подниматься было очень трудно. Курсантки ползали на четвереньках, помогали друг другу подниматься, ржали.