ЭПИЛОГ

ФЕЛИСИТИ — ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА СПУСТЯ

— Повторяю в сотый раз — я тебе не скажу. Эти губы крепко сжаты, — Джон делает движение, словно закрывает рот.

Я откидываюсь на спинку стула, изрядно раздосадованная тем, что мне не удалось сломить его за последние двадцать четыре часа, с тех пор как он сказал мне, что я не выйду на работу на следующей неделе. Очевидно, что никакие минеты, секс, приватные танцы или даже обещание позволить Майли Сайрус оставаться в машине до конца жизни не сломают этого мужчину.

С тех пор я пыталась сломить Кейт, Дарси, Джека, Адама, Зака, Дженсена и остальных членов команды, но все они предатели. Все они в команде Джона. Я думала, что, по крайней мере, Адам будет на моей стороне. Он соревнуется с Кейт за статус лучшего друга, и за последние несколько месяцев я всё чаще и чаще вижу с ним в семейной ложе, когда он приходит на игры. Он даже приходит к нам на ужин по крайней мере раз в неделю. У Адама всё отлично, и это очень помогло Джону. Видеть, как счастье наполняет их жизнь, — это то, чего заслуживают оба этих замечательных человека.

Я потягиваюсь и зеваю на пассажирском сиденье. Джон разбудил меня ни свет ни заря этим утром, велел одеться поудобнее, а затем наш швейцар погрузил два чемодана в Мерседес G-Wagon, так что было ясно, что он тоже в этом замешан.

— Тогда дай небольшую подсказку.

— Нет.

— Я украдкой добавлю тебе оливок на ужин.

— И я с удовольствием их съем, — говорит Джон, не отрывая глаз от дороги и сохраняя серьезное выражение лица.

— Лжец.

— У тебя осталось около одиннадцати часов до того, как ты узнаешь, куда мы направляемся, и я так горжусь твоим терпением, — последнюю часть предложения он произносит наигранно покровительственным тоном, похлопывая меня по колену.

Я достаю свой телефон.

Я

«Это твоё последнее предупреждение.»

Кейт

«Девочка, я всё равно ни хрена тебе не скажу.»

Чёрт возьми.

Примерно через двадцать минут Джон подъезжает к терминалу, который, как я узнаю, команда использует для вылетов на выездные матчи, поскольку я привозила его сюда последние несколько месяцев.

Моё сердце слегка замирает.

— Мы садимся в самолет?

Заезжая на частную парковку, он наклоняется и расстегивает мой ремень безопасности, целуя меня в переносицу. Эта дурацкая ухмылка с ямочками на щеках, которая раздражает меня каждый раз, всё ещё на виду.

Он берет меня за руку и ведет к частному самолету, пока персонал забирает наши сумки и загружает их в самолет.

— Я никогда раньше не летала на частном самолете, — говорю я с благоговением, когда мы поднимаемся на борт, и я разглядываю роскошный кожаный салон и тщательно продуманный декор.

Мы занимаем свои места, и капитан объявляет, сколько продлится полет, но опять же, без пункта назначения. Бортпроводники проводят стандартную процедуру по технике безопасности, и не успеваю я опомниться, как оказываюсь на высоте тридцати тысяч футов и в шесть утра потягиваю "Космо".

— Мы приземлимся через полчаса, Ангел. Ты готова узнать, куда мы направляемся? — Джон шепчет мне на ухо, пробуждая меня ото сна.

Я зеваю.

— Родилась готовой.

Он смеется и кивает бортпроводнику.

— Добрый день, мистер Морган и мисс Томпсон, надеюсь, вам понравился сегодняшний полет с нами. Я рад сообщить, что очень скоро мы начнем посадку в аэропорту Тромсё, а оттуда ваш шофер встретит вас и доставит прямо к месту назначения.

У меня перехватывает дыхание, а на глаза наворачиваются слёзы.

— Т-ты привез меня в Норвегию.

Поднося мою руку к своим губам, он нежно целует костяшки моих пальцев.

— Надеюсь, твой папа не будет возражать, что я украл его идею.

Я не знаю, что сказать, потому что слёзы текут по моим щекам. Я скучаю по своим родителям каждый день, и из-за Эллиота, вынудившего меня продать их дом, а затем переехать в Сиэтл, они стали казаться ещё более недосягаемыми. Но когда мы приземляемся в аэропорту Тромсё, я чувствую, что в глубине моей души есть частичка моего отца, как будто он ждал, когда я встречу его здесь.

Джон забронировал нам домик прямо на воде, подальше от всех. Это идеальное место для наблюдения за полярным сиянием.

— Боже мой, посмотри на размер этой джакузи. Я бы могла здесь плавать.

— Почему бы тебе не залезть и не попробовать?

— А ты не пойдешь со мной? — я выпячиваю нижнюю губу, как тридцатидевятилетний ребенок, которым я могу быть.

— Дай мне подумать об этом… — лн прислоняется к мраморной стойке. — Ты, я, огромная гидромассажная ванна и северное сияние? Да. Думаю, я присоединюсь к тебе.

Я направляюсь в хозяйскую спальню.

— Ну, дай мне немного времени; мне нужно надеть бикини.

— Желаю удачи с этим.

Я поворачиваюсь к нему.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не упаковал его. Думаю, тебе просто придется пойти голышом.

Я лукаво приподнимаю бровь.

— О, правда?

В эту игру могут играть двое, мистер Морган.

Стоя всего в нескольких футах от него, я медленно подхожу к нему и расстегиваю толстовку. Под ней у меня только майка, и, учитывая, что мне сказали одеться поудобнее, я обошлась без бюстгальтера.

В тот момент, когда Джон видит мои торчащие соски, он издает глубокий стон, вырывающийся из его груди.

— Я хочу, чтобы ты была полностью обнажена и лежала в этой ванне в течение следующих тридцати секунд.

Я погружаюсь в теплую пузырящуюся воду, и всё ещё жду Джона, который возился в спальне последние пять минут. Сегодня прекрасная ясная ночь, идеально подходящая для наблюдения за танцем полярных сияний в небе.

Снимая с запястья резинку для волос, я собираю немытые волосы в неряшливый пучок. На мне нет макияжа, и я чувствую себя менее привлекательной.

Две руки опускаются мне на плечи, подталкивая меня вперед, а затем скульптурно вылепленное обнаженное тело проскальзывает мне за спину, пока моя спина не оказывается прижатой к его груди, а его руки не обхватывают меня.

— Мне жаль, что вы не попали в плей-офф.

Поскольку Зак выбыл до конца сезона, это была тяжелая битва. Губы Джона опускаются на мягкую кожу моей шеи.

— Сидя здесь с тобой в этой ванне, я не так уж разочарован.

Я запрокидываю голову и наслаждаюсь тем, как его губы двигаются по моей загорелой коже. Его прикосновения действуют на меня даже сильнее, чем в день нашей встречи.

— Начинается, Ангел.

Я смотрю вверх и вижу, как небо озаряется зеленью. Зелень сменяется розовым, когда над нами разворачивается самое красивое шоу. У меня в горле встает комок.

— Это прекрасно, всё это.

Джон прочищает горло.

— Есть только одна вещь, которая могла бы сделать эту ночь ещё более совершенной, — шепчет он позади меня, его голос едва слышен из-за шума горячей ванны. Я провожу пальцами по поверхности воды, наслаждаясь тем, как пузырьки щекочут мою кожу.

— Что это, детка?

Я оборачиваюсь и вижу, что он склонился над ванной, выставив спину на всеобщее обозрение. Я вытаскиваю руку из пузырьков и провожу пальцами по большим ангельским крыльям, которые он вытатуировал. Я никогда не забуду тот день, когда он показал мне прекрасный рисунок на его коже, он сказал мне, что это в мою честь и что я освободила его от демонов в его разуме и вдохнула жизнь в его мир.

— Это так прекрасно.

Он поворачивается ко мне лицом, и я сажусь на его бедра, мое естество сжимается от этого положения, мы оба обнажены, кожа к коже. Палец касается моего подбородка.

— Так ты всегда будешь со мной. Где бы я ни был, — он нежно целует меня в губы. — Ты не просто всё, чего я хочу, Фелисити; ты всё, что мне нужно.