– Дозорные мне передали весть. В долине появилась трещина, разлом. Кому передать просьбу встать во главе отряда? – спокойно проговорил Александр.

– Вам. Я прошу Вас об этом, – тихо ответил командующий.

Александр молча вышел, прикрыв за собой дверь.

Трескаясь, земля дрожала, стоял страшный грохот. Вмиг померк рассвет, небо заволокло иссиня черными тучами, будто надвинулась гроза. Большой отряд из тридцати воинов быстро спускался вниз к разлому. Темное небо накрыло их. Они разошлись широкой цепью. Александр помнил все. Как они приближались к трещине, как гудела земля. Из разлома пошел густой черный то ли дым, то ли туман. Он двигался быстро. Они направили вперед копья, готовые сражаться с бедой. Вспышки света. Оно коснулось воинов. Чьи-то крики. Призывы отходить. И черная пыль. Ужас в широко раскрытых глазах.  Друзья исчезали у него на глазах, превращаясь в ничто. Воины стали отходить назад. Оно накидывалось на них, одного за другим обращая в пыль. Ужас сковывал сердце. Никто не помнил, как вернулся на заставу.От большого отряда осталось не более десятка человек….

Раненный командующий, оставшийся в крепости, лишь раз взглянул в глаза Александру. Он ни о чем не спросил. Он понял все… Он видел поражение… Он видел смерть. Но был не в силах помешать ей….

***

Вокруг пел и шелестел лес. Но память застилала глаза Александра какой-то странной пеленой.

***

В полутемной комнате на дубовом столе ярко горела одинокая свеча. Он смотрел, как ровно она горит, обхватив голову руками, словно защищаясь от ударов. Осторожными шагами, боясь помешать, к столу подошел старый седой командующий.

– Я никогда не видел такого, командующий. Это… Мы не можем с этим сражаться. Все там остались… Черной пылью. Все бы вернулись, будь там Вы… Я не сделал всего, что мог бы… – Александр говорил тихо, но будто чеканя слова. – Никогда не прощу себе.

– Вы сделали все, что было тогда возможным. Я не могу знать, как повел бы себя на Вашем месте. Мы будем ждать ночи, ждать новых звезд. Но нужно выполнить долг. Александр, утром надо идти в Ландерлехт. Здесь мы справимся сами, этот путь —Ваш, – медленно проговорил командующий.

Его сердце накрепко сжалось в груди. В жизни было немало потерь, но эта явилась для него ударом, ибо была напрасной. Александр поднял на него наполненные болью глаза, будто проверяя, не ослышался ли он. Но, встретив утверждающий взгляд командующего, ответил.

– Я отправлюсь с рассветом.

***

Вокруг раскинулся прекрасный луг. Цветы, порхающие бабочки. Шум ветра. Склонившаяся под ним трава на лугу. Воин был безучастен к окружающему его миру. Темные мысли, поселившиеся в душе, тревога и тоска закрыли ему глаза.

***

А когда наступила ночь, воины поднялись на стены маленькой крепости. Оно клубилось у подножия Гор. Они ждали появления новых звезд. В их душах еще теплилась надежда, что друзья погибли не зря.

Проходили бесконечно долгие часы

Звезд не было.

Рисунок неба над заставой так и не изменился. В сердцах воинов медленно гасла надежда. Тогда он понял, что надо спешить. Впереди его ждал долгий путь.

***

Солнце неспешно плыло по небосклону в сторону заката. Дорога привела Александра к большому пологому холму. Он возвращался назад. Но сомнения и тревоги склонили его голову и погасили прежде ясный взгляд.

***

Горы, горы, горы. Места, где прошла его молодость. Сверкающий снег на вершинах, отражающий краски рассвета. Тропинки, вьющиеся среди серых скал. Уютные пещеры. С шумом падающая с отвесных скал вода. А главное – люди. При мысли о друзьях сердце болезненно сжалось. Люди. Те, с которыми и в дождь и в снег, в грозу и в ветер. С которыми можно разделить тревоги и нередкие скорби жизни воинства. Которые могут, то есть могли… подать руку, когда на сердце такая же невыносимая тяжесть, как сейчас. Они погибли зря, не уснули тихим Звездным Сном… Они никогда сюда не вернуться. Они пропали навеки. Что если вернувшись в Горы, он не найдет там никого и ничего? Одну черную пыль. Просто пыль. Столько жизней, столько не пройдённых до конца путей исчезнет навечно. Что если Это прошло через Горы? Куда он поведет воинов? Мысли эти омрачали душу. Он знал, что не должен поддаваться темноте, знал и то, что даже пожертвовав жизнью, эту беду остановить не сможет. Усталость тяжким грузом легла на плечи. Душа болит.

Мы пойдем до границы вместе

Ярко, будто выплеснув в небо всю палитру красок заката, садилось солнце. На всем лежал отблеск огненного неба. Александр стоял на холме, за спиной – красное солнце, а впереди, куда лежал его путь, уже поселились сумерки. В долине, поймав последний отблеск заката, тихо мерцала Хрустальная Роща. Ее тихое сияние было для Александр сверкающим ветром, прогнавшим тревогу и будто заставившим открыть глаза.

Воин облегченно вздохнул. Он знал, Хрустальная Роща – надежное место для отдыха. Отряд из Ландерлехта мог остановиться там на ночь. Александр стал спускаться с холма. Дорогу, ставшую тропинкой, обступила высокая трава. Былинки слегка склонялись под вечерним ветерком. Александр подходил к Хрустальной Роще.

На первый взгляд она казалась небольшой. Но воин знал, что это не так. Роща огромна. По ней можно идти много часов, и она готова укрыть своей тенью и успокоить всякого, кому нужна помощь. С давних времен, люди, останавливаясь в Роще, склоняли головы, молчаливо спрашивая позволения войти, и, когда им в ответ раздавался тихий звон, только тогда они входили в Рощу. Темные высокие, совершенно гладкие деревья, усыпанные белыми искорками, будто встали стеной перед Александром, просветы между ними исчезли, словно по волшебству. Где-то, высоко сияли их кроны. Но Александр не видел их. В ответ на молчаливую просьбу воина деревья расступились, пропуская его. Они с тихим звоном опустили свои длинные ветви, будто укрывая и оберегая гостя.

Тропинка, укрытая нежно-зеленой травой вела Александра по Роще. Он опирался на старый посох, по мере приближения к цели его пути усталость чувствовалась все сильнее. Тропинка вывела воина к небольшой полянке. Почти скрытая темными деревьями она могла остаться незамеченной, но некая невидимая ему добрая сила, скрывавшаяся в Роще, сама привела его туда.

Воины, отправившиеся из Ландерлехта еще глубокой ночью, только под вечер следующего дня остановились на отдых. Они сидели на лесной поляне, ужинали, пили теплый травяной чай из небольших фляжек, снятых с пояса, и ели круглые, красные внутри ягоды, похожие на вишню, покрытые толстой белой кожурой. Воины знали, ягоды Миньи придают силы после долгой дороги. Молодой командир, разложив на траве старую, пожелтевшую от времени карту, изучал начертанные на ней линии и знаки. Ведь за Хрустальной Рощей дорога разойдется «в тысячу сторон»…

Александр стоял за деревьями. Уже вовсю сгустился вечер. Неяркий ночной свет лился ниоткуда, будто был воздухом. Выходя из-за деревьев на поляну, Александр ступал как можно осторожнее, стараясь не помешать размеренной и прекрасной жизни ночного мира в Хрустальной Роще. Легкий шорох шагов Александра привлек внимание всегда чутких воинов. Они резко встали вслед за своим командиром и быстро, по привычке взялись за копья. Александр, понимая, что это лишь мера предосторожности и сам он поступил бы также, склонил голову в традиционном приветствии в знак мирных намерений и уважения.

Услышав легкий шорох, Владимир резко поднялся, на ходу сворачивая старинную карту. На фоне черных в темноте деревьев в ночном свете, проникавшем через сплетенные кроны, он увидел высокого человека в темном плаще и с посохом, склонившего голову. По правилам воинства он первый поприветствовал гостя.

– Мир Вам. Куда Вы держите путь? Откуда? Не нужна ли Вам помощь?– спокойно и уверенно сказал Владимир.

Он был молод, но решителен, и почитал за большую честь служение командиром.

– Мир Вам, – ответил воин, свободной рукой откинув назад капюшон. – Я хочу говорить с Вами. Я из Мангренда, имя мое – Александр.