По телу госпожи Ём пробежала дрожь, она не могла пошевелиться. Молодые люди с остервенением орали, а девушки подбежали к кассе. Руки госпожи Ём затряслись от ужаса. В этот момент колокольчик на входе оповестил о новом посетителе.

– Эй, ублюдки! – словно гром, прозвучал чей-то голос.

Взгляд подростков тут же устремился к двери. Подняв голову, госпожа Ём увидела, что там стоит Токко. Точно он!

– С-со взрослыми так себя вести! – прокричал он.

Теперь Токко больше не напоминал больного, бормочущего себе под нос бездомного медведя. Госпожа Ём восхищенно наблюдала за своим спасителем. Но хулиганскую шайку он напугал не сильно.

– А это что за отброс? И пахнет так же.

– Пошел ты! Бездомный, что ли? Вали отсюда.

Двое парней одновременно бросились на Токко. А тот старался уклоняться от их атак, стоя в дверях. Поскольку бездомный только защищался, нападавшие стали бить его еще яростнее. Токко сел на корточки, напряг все тело и замер.

Драку прервал приближающийся звук сирены. Первыми услышали его девушки. Молодые люди в растерянности хотели бежать, но Токко, словно стена, встал перед ними, преграждая путь к отступлению.

– Подвинься! Подвинься, сукин сын!

Завидев двух полицейских, подростки перестали кричать, и сердцебиение госпожи Ём наконец успокоилось. Токко медленно поднялся, освобождая путь полицейским, и только тогда она заметила, какая у него широкая и крепкая спина. На мгновение он повернулся и хмуро улыбнулся хозяйке магазина. Госпожа Ём впервые видела его улыбку. Казалось, он совсем не замечал, что его лицо залито кровью.

Когда полиция позвонила одному из родителей хулиганов, явился мужчина средних лет. Завидев опухшее, разбитое лицо Токко, он предложил бездомному денег. Но, к его удивлению, тот выдвинул другое требование. Он подошел к нападавшим, которые уже начинали трезветь, и приказал поднять руки. Те поначалу колебались, пока отец не пригрозил им, после чего послушно подняли руки, прямо как ученики младших классов[13].

Рано утром госпожа Ём и Токко вышли из полицейского участка и направились в сторону рынка Намдэмун. Пройдя мимо торговцев, готовящихся к открытию, они завернули в переулок, в котором было небольшое кафе. В нем подавали суп от похмелья[14]. С пластырем на лице Токко смело поднес ко рту ложку супа с говяжьей кровью, а госпожа Ём с расстроенным видом смотрела на приборы.

– Такая молодежь сейчас пошла жестокая… Когда они такими стали?

– С-с двумя я могу справиться. Я же говорил, – сказал Токко, пальцем указав на пластырь, будто это была его медаль.

Госпожа Ём собиралась что-то возразить, но передумала. В конце концов, он защищал ее. Она горько улыбнулась и посмотрела на Токко:

– Спасибо. Хочу поблагодарить вас.

– Можно едой?

– Конечно. А почему вы вдруг пришли?

– Слышал, что в-вы работаете по ночам. Не мог уснуть, беспокоился… вот и пришел.

– Ох. Я тоже за вас переживала.

Токко почесал затылок, будто смутившись, а потом снова принялся за еду.

– Вы так смело дали им отпор. Похоже, много дрались в детстве. Но я не ожидала, что вы умеете так хорошо уклоняться. К счастью, полиция подоспела, иначе они могли бы ранить вас.

– Это я в-вызвал.

– Вы?

– Тут рядом есть т-таксофон. Я увидел, что тут проблемы, и с-сразу позвонил. Но не стал драться, знал, что полиция приедет.

Госпожа Ём от изумления открыла рот. Токко не только ответственный, но и умный. Ходил возле магазина, наблюдал, а потом вступился за нее. Его поступок тронул ее и восхитил. Он снова почесал голову и принялся за суп.

– Может, закажем выпить?

– Вы серьезно? – Маленькие глаза Токко округлились.

– Но это последняя. Пообещайте. И с этих пор начнете присматривать за магазином?

– Я?

– Вы сможете. Сейчас холодает, будете проводить ночи в тепле. И денег заработаете. Красота.

Госпожа Ём смотрела в глаза Токко и ждала ответа. Он глянул в сторону и в замешательстве стиснул зубы, а потом его маленькие глаза снова обратились к ней.

– Почему вы так д-добры ко мне?

– Так и вы ко мне тоже. К тому же я боюсь одна работать по ночам. Можете мне помочь.

– Вы ведь д-даже не знаете, кто я.

– Как же? Знаю. Тот, кто меня вытащил из беды.

– Да я и сам не знаю, кто я… Как вы сможете мне доверять?

– До ухода на пенсию я работала учительницей в старшей школе, за это время повстречала десятки тысяч учеников. Я разбираюсь в людях. Вам надо только бросить пить, и все будет хорошо.

Некоторое время Токко сидел, чесал бороду и кусал губы. Да, предложение неожиданное, но было бы неприлично отказаться. Госпоже Ём так и хотелось сказать, чтобы он перестал трогать лицо и скорее дал ответ.

Наконец Токко взглянул на нее, по-видимому приняв решение:

– Тогда м-можно еще одну? А то обидно бросать пить после одной бутылки.

– Так и быть. После еды сходите в баню, вымоетесь, побреетесь. Я заплачу. И одежду вам купим. А вечером приходите в магазин.

– С-спасибо.

Госпожа Ём заказала две бутылки сочжу. Откупорив первую, она протянула ее Токко, затем наполнила свою рюмку.

Когда они подняли рюмки, договор был заключен.

Незаметно круглосуточный магазин стал последней из многочисленных подработок Сихён. Она сама часто делала покупки в таких магазинах, поэтому приспособилась легко, а навыки, полученные на предыдущих местах, пришлись кстати. В салоне красоты Сихён научилась обслуживать посетителей и работать на кассе. В компании по доставке – сортировать товары, что помогало ей теперь расставлять их по полкам. В сетевой кофейне изучила руководство по общению с проблемными покупателями, которых все сокращенно называли «ПП». А в закусочной-барбекю отработала эти навыки на посетителях, которые иногда обвиняли ее в том, что она пережарила мясо.

В магазине все эти навыки найдут применение, поэтому, когда она пришла на собеседование, ее в тот же день взяли на работу. Девушка работала ежедневно по восемь часов – с двух до десяти, а в оставшееся время готовилась к экзаменам на государственную службу. Главная причина, по которой она задержалась в этом магазине, – хорошая начальница. Ведь это самое важное. Госпожа Ём, которая ушла на пенсию с должности учителя истории в старшей школе, стала для нее не просто руководителем: она заставляла девушку размышлять.

Вдобавок большинство круглосуточных магазинов не берет сотрудников на пятидневную подработку, чтобы не платить еженедельное пособие. Обычно нанимают на две-три смены в неделю. Но здесь все работали пять дней. Кроме того, госпожа Ём тщательно определяла круг обязанностей каждого, уважительно относилась к работникам и была для всех примером.

«Если начальник не уважает сотрудников, то и они его не станут уважать», – хорошо усвоила Сихён, выросшая в семье рестораторов. В магазине тоже работают люди. И если начальник не уважает сотрудников, а они – покупателей, то результат предсказуем: разорение. Уже благодаря этому магазин в Чхонпхадоне не обанкротится. Конечно, торговля шла плохо. В окрестностях появились два конкурента, а среди местных были в основном пожилые люди, которые предпочитали закупаться на рынках. И хотя есть еще студентки из Сунмёна, магазин стоял не совсем по пути в университет. Так что оставались только те, кто жил отдельно или снимал комнату в хостелах с пансионом.

Зато в таких условиях Сихён работалось спокойно. Как она могла уйти из круглосуточного, который был ей так удобен? Чувствуя лишь какую-то необъяснимую вину перед госпожой Ём, девушка встречала посетителей со всем дружелюбием. Ведь магазин до сих пор держался на плаву только благодаря постоянным посетителям.