Пережевывая еду, мужчина поднял взгляд на женщину. Не настороженный, как прежде, а уступчивый.

– П-правда вкусный, – сказал он и посмотрел на крышку набора, – этот «Сытный обед»…

Явно не договорив, мужчина просто кивнул и снова принялся за суп. Его движения стали заметно естественнее, и госпожа Ём поняла, что он наелся и успокоился. Наблюдая, как он подносит ко рту рыбные тефтели, она почувствовала странное удовлетворение. А по его настойчивым попыткам ухватить палочками еду было видно, что он немного осмелел.

– Когда проголодаетесь, можете заходить к нам. В любое время.

Мужчина замер и с удивлением уставился на нее.

– Я предупрежу всех сотрудников, что для вас «Сытный обед» бесплатный.

– П-просрочка?

– Почему же? Свежий.

– Это роскошь. С-сотрудники ведь едят просрочку?

– В нашем магазине все едят свежее. И сотрудники, и вы будете. Так что приходите.

Помедлив, мужчина вновь кивнул и вернулся к попыткам ухватить рыбную тефтелю. Когда госпожа Ём протянула ему ложку, гость взял ее и уставился, как шимпанзе на смартфон. Но вскоре принялся соскребать ей остатки рыбы и с довольным видом отправлять в рот, будто наконец вспомнил, как пользоваться ложкой. Похожее ощущение бывает у людей, которые вновь садятся на велосипед после двадцатилетнего перерыва.

Доев все до последней крошки, он поднял взгляд на женщину:

– Очень в-вкусно, спасибо.

– А вам спасибо за сумочку.

– Ее украли т-те двое.

– Они?

– Да, а я у них отобрал… вместе с кошельком.

– То есть вы отобрали ее у них, чтобы вернуть мне?

Мужчина кивнул и сделал глоток воды, которую она принесла.

– Да, у д-двоих я отобрал, вот они и вернулись. Но уже втроем.

При этих словах мужчина вспомнил разборку на Сеульском вокзале и злобно стиснул зубы. От их желтизны и застрявшего между ними красного перца госпоже Ём стало не по себе, но она знала, что тот просто злится из-за произошедшего. Осушив стакан, мужчина огляделся по сторонам.

– Мы г-где сейчас?

– В квартале Чхонпхадон.

– З-зеленый холм…[7] Хорошо.

Уголки его губ, прикрытые усами, приподнялись, он встал и собрал упаковки от еды. Будто по привычке, мужчина выбросил их в контейнер для перерабатываемого мусора и снова вытер рот салфеткой, которую держал в рукаве. Затем почтительно поклонился чуть ли не в пол.

Госпожа Ём проводила мужчину взглядом и вернулась в магазин, бездомный же направился в сторону вокзала. Не успела она зайти, как Сихён набросилась на нее с расспросами. Госпожа Ём во всех подробностях рассказала, что произошло, а сотрудница слушала ее рассказ, охая то от удивления, то от беспокойства.

– Необычный мужчина. Ответственный. Так и не скажешь, что бездомный.

– А по мне, так обычный бродяга… Из кошелька ничего не пропало?

Госпожа Ём открыла кошелек. Все было на месте. Она улыбнулась Сихён и протянула ей свое удостоверение личности.

– Я сильно изменилась?

– Что вы, совсем нет. Только чуть седины прибавилось.

Госпожа Ём сама вгляделась в фотографию и поняла, что разительно отличается от женщины на снимке.

– К сожалению, он прав.

– Что? Вы о чем? – непонимающе спросила Синхён.

– Он ответственный. А ты, Сихён, тактичная.

Госпожа Ём поручила ей всегда угощать того бездомного, если он придет, и попросила передать это остальным сотрудникам. С заметным недовольством Сихён принялась печатать эту новость в групповом чате, пока госпожа Ём довольно осматривала магазин. Внезапно хозяйка поникла. Она не помнила, приходил ли кто-то, пока бездомный ел. От страха у нее пересохло во рту: «Неужели правда деменция?»

И все же сегодня ей сделали добро и она отплатила тем же. Значит, день прошел не зря.

– Так вы не едете в Пусан?

– Ой, совсем вылетело из головы.

День еще не закончился, но сегодня ей обязательно нужно оказаться в Пусане. Она ехала на похороны двоюродной сестры и планировала остаться в городе на несколько дней. Женщина положила кошелек в сумку и вновь направилась к вокзалу.

Вернувшись через пять дней, госпожа Ём сразу же наведалась в магазин. В этот момент Сихён рассчитывала молодую пару, которая взяла напитки, поэтому госпожа Ём только поприветствовала ее взглядом. Когда посетители исчезли за дверью, девушка вышла из-за прилавка и приблизилась к хозяйке магазина. После дежурных фраз о том, что за время ее отсутствия ничего не произошло, Сихён наклонилась к госпоже Ём и выпалила:

– Знаете, тот человек приходит каждый день.

– Какой? А-а, бездомный.

– Да. Он появляется здесь каждый день в мою смену, ест и уходит.

– А в смены других сотрудников?

– Нет. Только при мне.

– Видимо, ты ему приглянулась, – пошутила госпожа Ём, и Сихён брезгливо закатила глаза. – Это шутка, не переживай так.

– Но знаете, он приходит к восьми вечера, когда мы убираем старый товар.

– Что? Я же сказала давать ему свежее.

– Да, я пыталась его убедить, но он говорит, что скоро все равно умрет и ему без разницы.

– Но я же обещала ему свежее… Нехорошо получилось.

– Госпожа Ём, это невыносимо. Он вечно встанет возле прилавка и бормочет что-то, а еще от него воняет. Будто у нас в магазине лежит кусок фекалий. Покупатели сразу уходят, когда замечают его. И что мне остается делать? Я даю ему, что он просит, чтобы поскорее избавиться от него. Потом еще проветривать приходится.

– Ох, понятно.

– Мне кажется, он специально появляется в одно и то же время.

– Ответственный он.

– А вчера опоздал. Я даже испугалась: может, заболел.

Сихён выглядела так, будто правда озабочена судьбой бездомного, и госпожа Ём усмехнулась. Всякий раз при виде этой высокой стройной девушки с добрым сердцем хозяйка магазина представляла себе надувную куклу-зазывалу, какие обычно стоят возле торговых центров.

– Сихён, твоя доброта спасет мир.

– Вот вы хотели ему помочь… А вдруг он приведет с собой других? – обеспокоенно спросила та. В ней все же чувствовался стержень.

– Он не из таких.

– А откуда вам знать?

– Я разбираюсь в людях. Поэтому тебя и наняла.

– Ничего себе!

Госпоже Ём всегда нравилось спорить с Сихён, как раньше – с младшей дочерью. С одной стороны, хозяйка искренне надеялась, что девушка вскоре сдаст экзамен на государственную службу и покинет их магазин, но, с другой – было жаль расставаться с ней.

Прозвенел колокольчик на входной двери. Зашли покупатели, и Сихён вернулась за прилавок. Госпожа Ём тем временем проверила, сколько осталось ланч-боксов, и решила как-нибудь прийти в магазин к появлению бездомного. Чтобы узнать, как его зовут.

В тот вечер, вернувшись домой, госпожа Ём заснула под звуки телевизора. Разбудил ее телефонный звонок. Когда она увидела на экране «Сын», дрему как рукой сняло и подкатила тошнота. Из трубки послышался нетрезвый голос. Сын не знал о ее поездке в Пусан и, по-видимому, забыл, что завтра день рождения матери. Он говорил лишь, что любит ее, пусть и не смог стать нормальным сыном, которым она могла бы гордиться. После долгих жалоб он поинтересовался, как идут дела в магазине. Госпожа Ём ответила, что ему не о чем беспокоиться. В ответ на это сын предложил продать убыточный магазин, а деньги отдать ему на развитие бизнеса, и тогда ей ни о чем больше не придется волноваться. Не выдержав, она резко сказала:

– Минсик, разве можно так обманывать родных? Какой бизнес?

– Мам, ну ты что, мне не веришь? Разве я могу тебя обманывать?

– До самой пенсии я работала учителем истории и прекрасно знаю, как важно усваивать уроки прошлого. Ты сам помнишь, что натворил. Сам-то себе веришь после всего этого?

– Знаешь, мне так одиноко. И ты, и сестра меня бросили. Мы же семья. Как так?

– Если ты выпил, то лучше закончим наш разговор на сегодня.

– Мам…