Сражение за Орловскую дугу. Уральцы действовали к северо-западу от Орла в составе 4-й ТА
Однако вермахту это сражение в буколических пейзажах не несло ничего отрадного. Сам по себе ввод танковой армии в сражение глубоко западнее Орла уже создал огромную опасность для немецких войск. Словосочетание «второй Сталинград» было произнесено буквально. Даже медленное и кровавое наступление принесло плоды. С 31 июля начался общий отход немцев на «Линию «Хаген» в основании Орловского выступа. Уральские танкисты продолжали наступление из последних сил. 31 июля пермская 243-я бригада, имея в составе всего 9 танков, вместе с пехотой 30-й мсбр очистила южную окраину села Борилово, 1 августа мотострелки взяли райцентр Злынь, и бригады медленно, теряя людей на каждом шагу, продирались дальше. 3 августа наступление уральских добровольцев остановилось. В этот момент, однако, их противником были только слабые арьергарды.
С 27 июля по 3 августа УДТК вел мучительное наступление на прочную оборону противника. Пермским частям это сражение стоило чрезвычайно дорого. За все время боев в 243-й Молотовской бригаде погибло 158 человек, 208 человек получили ранения. 30-я мотострелковая бригада потеряла 1835(!) человек убитыми и ранеными, у минометчиков 299 полка было 29 погибших и 75 раненых[11]. Продвижение составило 20–25 км.
Для Уральского добровольческого танкового корпуса сражение под Орлом стало жестоким боевым крещением. Неприятель был скорее отодвинут назад, чем сокрушен, а потери уральцев оказались чрезвычайно тяжелыми при умеренном продвижении. Немцев вытеснили из Орловского выступа, но противник не утратил боеспособности, и говорить об уничтожении немецких войск не приходится.
Почему первая битва уральцев оказалась настолько тяжелой и кровавой? Очевидный ответ дают документы Уральского корпуса. К моменту ввода в бой обучение солдат и офицеров еще далеко не закончилось. По ускоренной программе к 1 июня прошла индивидуальная подготовка солдат, были сколочены экипажи танков, расчеты орудий и отделения мотострелков. Однако слаженно действовать могли только некоторые роты. Танки и машины все экипажи получили только к середине июня. Лишь отдельные офицеры до попадания в корпус служили в танковых войсках. Зенитчики и противотанкисты влились в корпус перед самым выездом на фронт. В результате уральский корпус пошел в свой первый бой, имея храбрых, полных энтузиазма и еще не подготовленных в полной мере солдат и офицеров. Мехводы в большинстве своем недостаточно хорошо умели водить, наводчики стрелять, офицеры командовать. В таком состоянии УДТК пошел в бой против отлично подготовленных и оснащенных дивизий вермахта, имеющих огромный опыт боев. К примеру, 25-я моторизованная дивизия вермахта, первый противник пермяков, впервые пошла в бой в 1939 году в Польше, а во вторжении в Советский Союз участвовала с 22 июня 1941 года. 18-я танковая дивизия, с которой уральцам пришлось схватиться через несколько дней, была сформирована в 1940 году, и также воевала в СССР без перерыва с лета 1941 года. Трудно назвать искусными и действия командования 4-й танковой армии. Корпуса и бригады вводились в бой по очереди, не имея времени на подготовку и разведку. В результате все ошибки командования, недостатки подготовки, вооружения и нехватку опыта уральским добровольцам пришлось густо замазывать храбростью и кровью. Однако добровольцев не следовало недооценивать. Воина кует только война, и уже в ближайшие месяцы танкисты, прошедшие через орловские шпицрутены, используют полученную страшной ценой науку для жестокой расплаты со своими «педагогами».
Кстати, именно к сражению под Орлом относится рождение легенды о «панцердивизии черных ножей». Ее первоисточником стала корпусная газета «Доброволец» за 2 августа 1943 года. В ней описывается эмоциональная реакция пленного немца на златоустовские ножи на поясах уральцев. По словам немца в передаче журналистов, наличие кинжалов было замечено немцами, и породило в частях вермахта фронтовую легенду об особой части, вооруженной черными кинжалами. Позднее эту тему вовсю развивали. Так, в мемуарах комбрига свердловчан Василия Зайцева «Гвардейская танковая» эта история описана следующим образом:
«Заместитель начальника штаба бригады по политчасти капитан Иванов настойчиво просил командование бригады назначить его вместо погибшего Рахматулина командиром 1-го танкового батальона. И его просьбу удовлетворили. Как бывший командир танковой роты, он имел боевой опыт, хорошо знал личный состав батальона, а танкисты батальона тоже хорошо знали и уважали нового командира. Обходя после вступления в новую должность подразделения, Иванов зашел к ремонтникам и обратил внимание на танк с разорванным стволом пушки. Возле танка сидел худой белобрысый немец. Увидев капитана, он вскочил и на ломаном русском языке начал слезно просить, чтобы его оставили в живых. На вопрос Иванова, чем вызван такой панический страх, немец сказал, что командиры его части рассказывали солдатам, что им противостоит "дикая дивизия черных ножей", сформированная якобы из коммунистов-головорезов, безжалостно отрезающих захваченным в плен немецким солдатам головы этими ножами. Вот он и боится, что его, попавшего в плен в разведке, ожидает такая участь. Рассмеявшись, комбат сказал: "Что за лживой пропагандой забивают ваши головы нацисты. Они умудрились даже клеветнически спекулировать на подарке златоустовских металлургов, изготовивших добровольцам красивые ножи для бытовых нужд. За этими нелепыми баснями скрывается стремление фашистов приписать нам без всяких оснований присущие им самим варварство и бесчеловечность, за которые они ответят перед народами"»[12].
История красивая, хотя, судя по всему, эта легенда была строго локальной. В аутентичных немецких источниках упоминания о «дивизии черных ножей» не встречаются. Солдаты на фронте вообще редко дают устрашающие прозвища противнику. К тому же, учитывая общеизвестный колоссальный уровень спеси военнослужащих вермахта, было крайне редким явлением выделение из общей массы кого-то кроме «сибиряков» (все красноармейцы в теплой зимней форме) и «монголов и туркмен» (все остальные). Однако, судя по обилию упоминаний в мемуаристике, «Schwarzmesser Panzer Division» не является полностью мифом о мифе. Вероятнее всего, на конкретном участке действительно появились какие-то упоминания о появлении необычной части. Тем более, как раз под Орлом кинжалов у уральцев было много. К тому же, на Орловской дуге уральцы – особенно мотострелки – регулярно сходились с немцами в ближнем бою, а в мешанине атак и контратак немцы иной раз захватывали поле боя и, соответственно, видели вблизи тела убитых. Вполне вероятно, что кто-то из солдат вермахта обратил внимание на специфическую деталь экипировки. После чего история, как это часто бывает, зажила своей жизнью, и к тому же, очень понравилась самим уральцам.
Пяди и крохи
Своего рода постскриптумом летнего наступления для армии Баданова стала короткая операция к юго-западу от Болхова. На сей раз речь шла не о прорыве обороны, а о вводе в прорыв. 6 августа уральские добровольцы вступили в бой, имея приказ от комкора Родина не втягиваться в бои с уцелевшими огневыми точками, а как можно быстрее пробиваться вперед, к железной дороге Орел-Брянск, обходя с юга Карачев. Поначалу в авангарде шла 197-я свердловская бригада, но в течение дня пермская 243-я обогнала ее. Однако в глубине обороны немцев пермяков ждал мощный противотанковый узел. Людские потери молотовцев были умеренными, но в результате боя и маршей вышли из строя почти все танки. Произошла обычная для начала и середины войны ситуация: танки не были вовремя поддержаны пехотой и артиллерией, и вели бой самостоятельно. Стрелки отстали, что привело к излишним потерям танков и людей. Механик-водитель Григорий Мотырев рассказывал:
