– Горыныч наш, наверное, уже всем плешь проел, рассказывая о том, какую допустил я дурость?

– Было, – согласился я. – сам понимаешь, случай показательный. Любой заведующий так поступит. Кто мог подумать, что безобидный перевод фразы на бумажке обернется таким грандиозным скандалом? Горыныч твердит: «Клиент должен получать медуслуги согласно стандартам и прейскуранту. Не ему платить, а фонду ОМС, значит, вы ничего с клиентом не обсуждаете. Никаких лишних разговоров. Ваше дело – обслуживать диагностический комплекс и вводить то, что вам выдает медицинский блок! Всё! Приехали, опросили по списку с экрана, галки проставили, провода подключили – вот ваша работа, а я зыками трепать там и не чаи распивать»

– Правильно, – кивнул Юрка, – наш удел, это быть обезьяной с чемоданом. Чем меньше думаешь, тем меньше проблем. Не выходи за рамки инструкции, и не будешь ни в чем виноват.

Он попрыгал у двери туалета.

– Извини, очень надо.

Я кивнул, оперся задом о стол, катал по дну примерно на один глоток коньяка. Зуд прекратил электростимуляцию. Кожа немножко пощипывала, мышцы слегка гудели в ответ на сеанс электромассажа. Можно было бы раздеться, но стоять нагишом даже перед другом мне было не комильфо.

Графеновый комбез обеспечивал и охлаждение и вентиляцию и, если понадобится – защиту от различных ударов, что особенно полезно на улице, когда не хочется ждать, пока в меня врежется какой-нибудь зазевавшийся курьер на электросамокате или сигвее.

Я допил остаток коньяка из бокала и поднял бутылку в которой оставалось больше трех четвертей. Чтобы Юрке был слышен мой голос, я произнес как можно громче:

– Тебе еще налить? – Я не любитель надираться, но сейчас случай особый, а первые двадцать пять миллилитров для здоровых мужчин – это даже не терапевтическая доза, так, дегустация. Юру надо ушатать немного, я вижу, что его вся эта ситуация морально очень сильно истощила. Конечно, вряд ли он запьет, ума и выдержки нам хватает, но ничто не проходит бесследно особенно для нервной системы. Лучшего средства от ситуативной депрессии, чем немножко хорошего алкоголя природа еще не выдумала. Как и в любом случае, главное – вовремя остановится.

Юра отворил дверь туалета и вышел в коридор, чтобы перети в ванную – помыть руки, но не успел ответить.

Раздался оглушительный треск. Входную дверь вдруг сорвало с петель, пыль облаком закрыла коридор. В квартиру разом ворвались люди в камуфляже и масках, с оружием. Дверь Юру шмякнула по спине, и он упал ничком. Вооруженные люди в масках и шлемах пробежались по двери, дико орали:

– Всем лечь! Работает СОБР!

Я не успел поставить рюмки на стол, стоял столбом, пока их не выбили у меня из рук и мощный удар прикладом в плечо не заставил упасть на пол кухни ничком. От синяка уберег мгновенно отвердевший графен киберсьюта.

Юркина голова виднелась из-под сорванной зарядом железной двери. Он вообще там жив? В сознании? Я ни о чем не мог думать. На голову Юры вертанулась с плиты кастрюлька с горячей кашей, он вскрикнул и зашипел от боли.

Живой!

Нас рывком подняли на ноги, заломили руки за спину и сковали пластиковыми стяжками. Дверь выставили в общий коридор.

– Кто из вас Свиридов? – раздался голос, по-видимому, командира группы.

– Я, – сдавленно отозвался Юра. – Я Свиридов. Кто вы? Что вам нужно?

– Вы арестованы.

Эта фраза прозвучала ровно, обыденно. Командир группы стянул с головы балаклаву. Мужчина с ранней сединой, средних лет, жесткое немного прямоугольное лицо с глубокими складками в углах рта, серые глаза без намека на сочувствие. Да и с какой стати? Что мы ему? Что он нам? Как выразился принц датский Гамлет.

Нас подняли на ноги. После осмотра квартиры, путы срезали. Мою личную карту и лицензию на киберсьют тоже проверили.

Начальник группы положил на стол две визитки.

– Все вопросы к следователю, наше дело провести задержание и доставить в СИЗО, – прервал он мою попытку хоть что-то выяснить, – звоните завтра с девяти до пяти. А это круглосуточный ремонт железных дверей.

– За чей счет ремонт? – осведомился я, не надеясь на ответ.

Командир, выходя последним, только коротко глянул, и в этом взгляде читалось очень ясно. За свой.

Я остался ждать Юркину жену и подбирать слова, чтобы объяснить и Юркино отсутствие, и разгром в квартире, и выбитую дверь. Электронному замку каюк.

Светлана села на пол, выйдя из лифта. Она поняла, что Юрку взяли, и минут пять я ее отпаивал водой и коньяком. Объяснил ей, как мог, что произошло, успокаивал, что все это какое-то недоразумение.

Она пришла в себя, немного успокоилась, переоделась, потому что дома в уличном киберкостюме жарко, и сразу кинулась звонить нашему скоропомощному адвокату Хазину.

Голос ее срывался на рыдания, но коньяк все-таки немного помог, и она сумела внятно объяснить, что только что Юру арестовали, но за что?

Я смотрел на нее в домашнем халатике и думал, что жизнь вынудила женщин перейти на более практичную комбинированную одежду заодно стимулировав их больше внимания уделять фигуре, благо, что технически это теперь стало намного проще. Электротренажер, вмонтированный в одежду, в нательное белье позволял поддерживать идеальную форму тела.

В «Спорт-мастере» широченный выбор легких и недорогих киберсьютов для похудения и набора мышечной массы. Электростимуляторы, работая по индивидуальным программам это делают за полгода, максимум за год, превращая любую жиробасину в настоящего атлета.

Все, что требуется – для начала накопить денег и купить самую недорогую модель киберсьюта и, не снимая его даже на сон, проносить примерно год. Более продвинутые модели делают еще и вакумный LPG-массаж, отчего тело становится крепким и упругим. Такие называли «прощай целлюлит».

Так что встретить на улице женщину с дряблым животом и бедрами по типу «рейтузное ожирение» или брюхатого пивного бочонка стало сложнее, если человек хочет выглядеть подтянуто и спортивно, ему стало проще этого добиться.

Большинство взрослых людей на улице теперь подтянутые и сексапильные. Мужики в этом отношении инертнее. Но мода на красивые фигуры, здоровье берет свое и в их среде.

Фетишисты со своей страстью к облегающим одеждам остались в прошлом, сконцентрировавшись на нездоровых тканях типа латекса, лайкры и прочей ерунде. Кто хочет быть здоровым и красивым плюет на стыд, поносить киберкостюм в обтяжку какое-то время. Многие потом уже не могли отказаться от функциональной, здоровой и красивой одежды. А главное до отказа набитой всякими вспомогательными гаджетами, как мой Зуд. Мне без него очень неуютно, как без друга, секретаря.

Все начиналось в двухтысячных и небольшой фирмы «Нейромионикс», которая разрабатывала алгоритмы для процессоров киберсьютов и еще немного их шила под заказ. Сами костюмы при этом ориентировали больше на спорт.

В тридцатых годах на идею общего миостимулятора с обратной связью обратили внимание китайские концерны, и за пару лет наводнили рынок относительно недорогими киберсьютами для медицины, спорта, косметологии, охраны и спецслужб.

Нейромионикс успела защитить свои разработки патентами и продолжила выпуск под заказ элитных дорогих моделей из особых материалов, типа биополимеров и графена, сделав акцент не только на электромассаж, но и на безопасность.

Такая модель у меня, но программу и алгоритмы поведения для нее писал я сам. И плевать, что мы такие выглядим, как робокопы из старого фильма. Здоровье и жизнь важнее. Но главный прорыв в продаже киберсьютов случился, когда какие-то из концернов пролоббировали в Госдуме законопроект о финансовой поддержке всех, кто заботится о своем здоровье, включая и приобретение киберсьютов, а не только посещение фитнесзалов. Спецслужбы поддержали эту идею, потому что забить электронику этой шкуры различными подслушивалками и геотрекерами очень просто. Все на благо пользователя и государства. В каждом процессоре костюма есть контроллер состояния работы сердца и дыхания, так что если не дай бог что… киберсьют сам «скорую» вызовет или полицию. Задно и полиция могла теперь при необходимости обездвижить любого человека в таком костюме. Кроме меня, конечно.