— Остановись! — Всплеск энергии отправил Тиннстру в полет через всю комнату.

— Ты гребаный ублюдок, — выплюнула Тиннстра, снова поднимаясь на ноги и готовясь к атаке. — Ты разрушил мою жизнь. Ты разрушил жизнь Зорики.

— Я ничего не разрушил. Я никогда не встречал тебя раньше. — Голос мужчины звучал испуганно, словно он говорил правду.

Тиннстра снова посмотрела на него. Более внимательно. Этот человек был так похож на Аасгода. Но не он. Нет. Этот был моложе, худее, нежнее. Она опустилась на пол, уставившись на мужчину:

— Кто ты, блядь, такой?

Мужчина попытался выпрямиться:

— Меня зовут Аасгод.

— Но не мой Аасгод.

Мужчина поморщился, двигая челюстью. Из рассеченной губы текла кровь.

— Я Аасгод. Но не твой. Твой Аасгод — это я... только старше. — Он попытался рассмеяться, но вышло больше похоже на сдавленный смешок. — Путешествия во времени сбивают с толку.

— Но это означает, что тебе было больше тысячи лет, когда я тебя встретила. — Тиннстра не могла в это поверить. Когда они разговаривали, Лорд-Маг говорил о прошлом, и это подразумевало, что он стар, но тысяча лет? Это было невозможно.

— Даже этого я не должен знать.

— Но Анама рассказала тебе о нас?

— И да, и нет. Я знаю, что вы из будущего, но не знаю причину. И знать не хочу. Это может иметь последствия...

— Да. Последствия. Я знаю эту часть. Анама достаточно вдалбливала это нам в глотки, но, очевидно, для нее правила другие. — Тиннстра огляделась и увидела дверной проем, ведущий в остальную часть дома. — Она здесь?

— Анама? Нет. Она сказала, что у вас трудные отношения, поэтому я предложил присмотреть за тобой, пока тебе не станет лучше.

— Трудные? Ха. Это еще мягко сказано. — Тиннстра поднялась на ноги, ее переполняли тысячи эмоций, но больше всего она злилась на притворство Анамы, ее проклятую Богами секретность. Как она посмела не рассказать Тиннстре об Аасгоде? — Что ж, спасибо за твою помощь. Мне лучше уйти, прежде чем я скажу что-то, что может изменить мир.

— Не хочешь ли ты сначала поговорить о твоих головных болях?

Это ее остановило:

— Моих головных болях?

— Я видел, как ты упала в обморок на улице. — Аасгод поднялся на ноги, его тон был добрым и нежным. — Насколько они плохи?

Тиннстра прикусила губу и подумала, не соврать ли. Но у нее больше не могло быть таких дней, как сегодня. Нет, если она собиралась быть готовой к появлению Черепов.

— Я не могу представить, что они станут еще хуже.

— И как давно ты пьешь воду Чикара?

— Я не...

— Пожалуйста. Я хочу тебе помочь.

Тиннстра отвела взгляд:

— Четыре года.

— И как часто ты ее принимаешь?

— Раньше это было всего раз в неделю...

— А сейчас?

— Два раза в неделю, но этого недостаточно. Нет, если я собираюсь остановить усиливающиеся головные боли. Вот почему я следила за Анамой. Я хотела...

— Выяснить, откуда она берет воду?

Тиннстра кивнула. «Анама знает?» Милостивые Боги, мысль об этом была ненавистна ей больше всего на свете.

— Конечно. За последние несколько лет ты украла у нее слишком много. Она должна была быть слепой, чтобы не заметить.

— Почему она ничего не сказала?

— Она беспокоилась о том, что произойдет, если она скажет, и не хотела рисковать расстроить девочку.

— Зорика! — Тиннстра покачала головой. — Меня слишком долго не было. Я должна вернуться...

Аасгод поднял руку:

— Она в безопасности. Не волнуйся.

— Но что, если... — Она остановила себя. Она не могла упомянуть о Черепах — если только Анама уже не рассказала о них Аасгоду. Будь проклята эта женщина.

— Кто бы вам ни угрожал, он не проломил врата, которые привели тебя сюда. Непосредственной опасности нет.

— Откуда ты это знаешь? — прорычала она.

— Мы установили сигнализацию, которая предупредит нас вовремя.

— Мы?

Асгод слегка склонил голову:

— Анама и я.

Милостивые Боги, еще один секрет.

— Почему она не рассказала мне об этой «сигнализации»? Если бы она рассказала, я бы не тратила столько времени… на постоянную охрану.

— Мы подумали, что тебе лучше не знать.

— Клянусь Четырьмя Богами... Ты такой же плохой, как и она. — Она схватила свое оружие. С нее достаточно этой чепухи. — Ты такой же плохой, каким всегда будешь. Ты не Бог, знаешь ли. Ты не можешь выбирать, чьи жизни ты портишь.

— Тиннстра. Пожалуйста. Мы говорили о твоих головных болях.

Она впилась в него яростным взглядом, желая причинить боль ему, Анаме, и все же она знала, что просто избегает разговора, которого не хотела, что просто еще один способ убежать.

— Я могу тебе помочь, — сказал Аасгод.

— Откуда я знаю, что могу тебе доверять?

— Ты не можешь знать. Еще нет. Но разве тебе есть, что терять?

— Все.

— Ты уже пошла по темному пути, Тиннстра. Если ты будешь продолжать идти, то обнаружишь, что конец пути не там, куда ты хочешь попасть. Я могу отвести тебя в лучшее место, где ты сможешь быть тем, кем хочешь быть.

— Откуда ты знаешь, чего я хочу?

— Каждый, кто начинает пить воду Чикара, хочет одного и того же — быть лучше, чем он есть. Без нее я был бы просто человеком. С ней я могу сделать это. — Аасгод протянул руку, и молния проскочила от одного пальца к другому.

— Милый трюк, — сказал Тиннстра. — Но я видела, как ты делал лучше.

— Я уверен, что видела.

— Итак, что с моими головными болями? — Она снова села на кровать, но оружие оставила в руках. Коридор все еще был там. Она может уйти в любой момент.

— Расскажи мне о них.

— Боль всегда рядом. В основном это не более чем мелочь на задворках моего сознания, но иногда она вспыхивает так, что... Ну, ты видел, что произошло сегодня.

— Есть ли закономерность в плохих днях?

Тиннстра кивнула:

— Да. Становится хуже, когда я нахожусь рядом с людьми, обладающими магическими способностями. Сегодня, когда я приехала в город, их было слишком много.

— Вода Чикара действует двояко, — ответил Аасгод. — Если у тебя есть магический потенциал, она активизирует силу внутри тебя, как искра при разжигании. Если у тебя ее нет — а у тебя ее нет — она накапливается внутри тебя, изменяя тебя. В некотором смысле, она становится растопкой в ожидании искры. То, что ты испытываешь — твои головные боли — это реакция на близость магии, в которой она нуждается. Чем больше силы рядом с тобой, тем сильнее боль. — Аасгод сделал паузу. — Магия — опасная штука. Она может уничтожить всех нас, если мы не будем осторожны.

— Даже тебя?

— Даже меня, различными способами. Сила вызывает привыкание. Нет необходимости танцевать в небе, но я вижу это каждый день. Магия тратится впустую ради быстрых острых ощущений, потребности быть... чем-то большим, чем мы есть, пусть и на короткое время. Никто не застрахован от такого удовольствия.

Тиннстра вздохнула. Она думала о том же. Магия Айсаира была растрачена впустую теми, у кого она была.

— Мы все на темном пути, Аасгод, и я знаю, куда он ведет. Я знаю, что происходит. Никто из нас не сбежит. — Тиннстра вспомнила умирающего человека, сжимающего в руках два последних пузырька с водой Чикара. Мир, где Анама была последней в своем роде. Страна, наводненная Черепами и монстрами. — Мы все в конечном итоге станем рабами Кейджа, если ничего не предпримем, пока у нас еще есть время.

— Кейджа? Твои враги в будущем — Эгрил?

Тиннстра вздохнула:

— Анама действительно ничего тебе не сказала?

— Да, ничего.

— Тогда почему ты ей помогаешь?

— Потому что она принесла мне письмо от меня самого. В нем говорилось, что я должен дать ей все, что ей нужно. Мне было сказано достаточно, чтобы я не смог отказаться. Вот почему ты живешь в моем доме, ешь мою еду — и вот почему я даю Анаме столько воды Чикара, сколько ей нужно.

— Милостивые Боги. — У Тиннстры закружилась голова от того, что сказал Аасгод. — Вилла твоя?