Так что это означало, что это была игра — игра силы. Рааб, очевидно, считал, что Дрен был легкой добычей, слишком избитый после боя с Черепами, чтобы встать у него на пути. Что ж, его ждет кровавый шок, когда Дрен вернется. Этот человек задолжал долг крови, и Дрен собирался его взыскать. Он, однако, не будет торопиться. Заберет Рааба, когда тот этого не будет ожидать. Пока он жив, чтобы это сделать.

— Убийца. — Чья-то рука встряхнула его, разбудив. — Мы здесь.

Дрен заставил себя открыть глаза. Было все еще темно, но на горизонте виднелось слабое обещание рассвета:

— Где это, здесь?

Они остановились на дороге. Справа огромная канава отделяла дорогу от горы, которая поднималась все выше и выше — сплошь иззубренные скалы и гигантские валуны, такие высокие, что у Дрена кружилась голова при одном взгляде на них. Левая сторона тоже была не слишком привлекательной: кустарники, деревья и заросли с большим количеством шипов. Остальные спешились и начали разгружать фургон.

Креза указала прямо перед собой:

— До Анджона примерно полтора дня пути. Мастик спрячет повозку и лошадей, пока остальные будут готовиться к приему Черепов.

— Если они придут, — сказал Дрен, глотнув воды, чтобы успокоить горло.

Креза улыбнулась:

— Придут.

Дрен спрыгнул вниз, затем оглядел гору и кусты:

— Мы же не собираемся ждать их здесь, ага?

— Мы вскарабкаемся на гору. Примерно в двадцати футах есть тропинка, где мы будем скрыты от дороги. Мы будем прятаться там, пока они не придут.

Дрен снова посмотрел на гору и вздохнул:

— Отлично. Я надеялся, что мы будем карабкаться.

Креза хлопнула его по плечу, на его взгляд, слишком сильно.

— Молодец, что вздремнул, немного подзарядился. — Она взяла колчан со стрелами и повесила его на плечо.

— Спасибо. — Дрен прошел в заднюю часть фургона, жалея, что он не со своей командой, а с этими незнакомцами.

Фургон был пуст, если не считать маленькой коробки с шарами. Его снова пробрала дрожь. На нем были перчатки, но он все равно не мог заставить себя прикоснуться к ним.

Один из ханранов наблюдал за ним — Мастик или как там его звали — тот, кто вел фургон. У него было странное выражение лица, как будто он учуял запах чего-то гнилого.

— Ты же не хочешь поменяться местами, так? — огрызнулся Дрен. Мастик отвернулся так быстро, как только смог. — Ну, я так и думал. Не виню тебя.

Креза подошла с Силкой и двумя другими. Дрен должен был спросить их имена раньше, но он слишком устал, чтобы беспокоиться об этом сейчас. Затем он заметил, что пятеро Шулка образовали полукруг вокруг него.

— Прежде чем мы уйдем, напомни нам, как работают бомбы, — сказала Креза, понизив голос. — Не хочу никаких неприятностей.

Дрен открыл коробку, чтобы все могли увидеть шары.

— Они просты в использовании. Ты просто даешь им кровь — размазываешь, плюешь, капаешь, не имеет значения. Чем больше крови, тем быстрее они активируются. Внутри есть жидкость, которая нагревается. В тот момент, когда ты увидишь, что жидкость закручивается, бросай шар. Держи его подольше, и ты вместо этого умрешь.

Креза посмотрела на остальных:

— Поняли?

— Легко, — сказал Мастик, но он не смотрел ни на Крезу, ни на шары. Он наблюдал за Дреном, серьезно глядя на него.

— Что-то не так? — спросил Дрен, зная, что что-то не так.

— Ну, «убийца», что-то вроде того. — Креза посмотрела ему прямо в глаза, вся доброта исчезла, она вытащила стрелу из колчана. — Я рассказывала тебе о моем брате — моем младшем брате — и о том, что он умер. Я любила этого человека. Храбрый, умный, забавный. Благодаря ему я выжила в той заварушке в Гандане, а потом он, не колеблясь, отправился на юг со мной и Джаксом, чтобы продолжать сражаться.

— Я помню, — сказал Дрен пересохшим ртом.

— Но я не рассказала тебе, как он умер. — Креза проверила натяжение тетивы своего лука. — Видишь ли, он был на страже несколько ночей назад. Возле склада в доках. Простая работа. Следил, чтобы никто не беспокоил босса, пока он разбирался с местным нарушителем спокойствия.

Дрен знал, кто этот нарушитель спокойствия. Знал его слишком хорошо:

— Мы с Джаксом все перетерли. Мы помирились.

— Я знаю, — сказал Креза с холодной улыбкой. — Нам всем это сказали. Но мы говорим о моем младшем брате, и ты, «убийца», размозжил ему мозги камнем.

— Послушай… Извини… Тогда мы были не на одной стороне. Я…

Мастик ударил его кулаком прямо в челюсть, быстро и сильно. Дрен упал на колени, а затем чей-то ботинок опрокинул его на спину.

Креза наклонилась и плюнула на него:

— Конечно, мы были на одной стороне. Мы все гребаные джиане, так? Я не вижу гребаной маски на твоем лице.

— Прости... — Он подался назад, пытаясь найти хоть какое-то пространство. Он должен встать на ноги.

— Какой толк от твоего «прости» моему брату, а? Это вернет его обратно? Нет, блядь, не вернет!

— А как же Черепа на дороге? — В голосе Дрена прозвучало отчаяние. Он знал это, но ему было все равно.

— Мы позаботимся о Черепах. В конце концов, мы лучшие из лучших.

— Так ты собираешься меня убить? Это сделает тебя таким же, как я.

Креза рассмеялась:

— О, я не такая, как ты. Нисколько. Я дам тебе шанс, прежде чем пущу стрелу в твое сердце. Беги так быстро, как только сможешь, и, может быть, Боги позаботятся о твоей жалкой заднице, и ты сможешь выжить. Но если это случится, чтобы я больше не видела тебя на улицах Киесуна.

Она отступила, давая ему место. Остальные последовали ее примеру. Дорога обратно в Киесун исчезала в темноте.

Дрен поднялся на ноги, переводя взгляд с одного ханрана на другого, ожидая удара ножом или мечом в живот, но ничего этого не последовало.

— Так не должно быть.

— Должно, — выплюнула Креза. — А теперь беги.

Дрену не нужно было повторять дважды. Он бросился бежать так быстро, как только мог. Он придерживался дороги, предпочитая скорость, надеясь, что темнота его скроет. Не то чтобы канава с одной стороны и колючки с другой были каким-то вариантом — он бы в конечном итоге сломал ногу или запутался, и в любом случае был бы все равно что мертв.

Сколько пройдет времени, прежде чем она выпустит стрелу? Он не осмеливался оглянуться, ему требовалась вся его скорость, он бежал так быстро, как только мог, но все равно недостаточно быстро. В его голове промелькнула Эндж. Он должен вернуться к ней. Вернуться в свой город. Ему не следовало уезжать.

Его легкие вспыхнули от боли, горло сжалось, предавая его. Он кашлял на бегу, теряя скорость, задыхаясь. Он споткнулся, растянулся, ударившись коленями и ободрав кожу о землю и камни. Он кашлял и отплевывался, пока полз на четвереньках вперед.

Он услышал свист позади себя, быстро приближающийся к нему. Когда это произошло, боль пронзила его, и Дрен снова упал. Он лежал в грязи, чувствуя, как огонь распространяется по его телу. Увидел темный наконечник стрелы, торчащий из его плеча.

Он поднялся на ноги, кашляя кровью. Мир закружился вокруг него, и он сделал неуверенный шаг вперед. Оступился. Сделал еще шаг. Он должен уйти, пока она не выпустила еще одну стрелу. Каким-то образом спастись.

Земля накренилась, отбросив его в сторону. Он упал, и мир погрузился во тьму. Когда он открыл глаза, он был среди кустов и колючек, все еще на ногах, все еще живой.

Он снова закашлялся кровью и упал в объятия кустарника.

33

Раласис

Лейсо

На этот раз Раласис поднялся по лестнице, а не спустился в таверну. Он не собирался оказаться запертым в подвале, когда придут солдаты. Его ботинки издавали ужасный грохот, но пока он мог рисковать. Скорость — вот что ему нужно. Скорость — и изрядная доля удачи.

К тому времени, как он добрался до четвертого этажа, его грудь горела, но там была дверь на крышу. Прямо перед ним. Его выход наружу.