— Урок усвоен, Ма, — прошептала она себе, поднимаясь по лестнице. — С этого момента я буду заниматься своими делами. — Конечно, она не скажет этого своей маме, не в лицо. Эта женщина никогда бы не позволила Яс это пережить.

Она все еще улыбалась этому, когда услышала голоса, доносящиеся из ее комнат. Ма с кем-то разговаривала. Яс замедлила шаг, ее рука уже лежала на рукояти ножа, ожидая худшего. Потом Ма рассмеялась, рассмеялась так, как Яс не слышала от нее уже Богам известно сколько времени, и Яс не знала, не надо ли беспокоиться еще больше.

Она остановилась за дверью, прислушалась и услышала голос другой женщины. Это была Рена снизу. Она тоже смеялась. Запах чего-то готовящегося наполнил коридор, и, несмотря на свою нервозность, в животе Яс заурчало в предвкушении.

— Привет, — сказала Яс, входя в комнаты. Ма и Рена сидели за столом, в то время как Малыш Ро играл с деревянной фигуркой на полу. В углу на огне булькал горшок с чем-то вкусным.

Обе женщины потрясенно на нее посмотрели.

— Убери нож, любимая, — сказала Ма, опустив глаза.

Яс проследила за ее взглядом и увидела, что держит в руке нож. Она не помнила, как его вытащила.

— Извините. Я… Я… — Она подошла к столу и положила его. — Извините.

— Не волнуйся. Я тебя не виню, — сказала Рена.

— Ч... что? — Яс уставилась на женщину. Что она знала?

— Нож. Ты просто осторожна. — Рена пересела на другой стул. — Присаживайся, ты выглядишь так, будто тебе нужен отдых.

Яс села на предложенное место, не сводя глаз с Рены. Она была так похожа на свою сестру. Даже голос был похож. Это было ужасно.

Ма пододвинула чашку к Яс.

— Рена нашла немного вина и принесла его наверх, чтобы поделиться с нами. — Она налила в чашку изрядную порцию. — Похоже, тебе оно тоже не помешает.

Яс потянулась за чашкой дрожащей рукой:

— На улице происходят какие-то нехорошие дела. Я немного перенервничала.

— Выпей, — сказала Рена. — Вино определенно помогло нам обоим. — У нее покраснело лицо, как и у Ма. Они уже выпили по первой чашке. — А еще есть еда.

Яс пригубила вино. Оно было мягким и насыщенным на вкус. Не такое, к которому она привыкла:

— Вкусное. Где ты его нашла?

— У меня есть несколько бутылок, внизу, — сказала Рена. — Арга обычно тайком выносила их оттуда, где работала. Ее босс, по-видимому, был любителем выпить.

Яс внезапно перестала испытывать жажду. Она поставила чашку, почувствовав тошноту. Арга и остальная кухонная команда обычно распивали бутылочку после тяжелого рабочего дня.

— Арга — твоя сестра, верно? — спросила Ма. — Где она работала?

— Я не люблю этого говорить, — ответила Рена, опустив глаза. — Некоторые люди понимают это неправильно.

— Это не может быть хуже, чем некоторые места, где работала Яс, — сказала Ма. Яс бросила на нее взгляд, пытаясь заткнуть, но Ма не заметила, а если и заметила, то ее все равно было не остановить. — И ничего не может быть хуже, чем чертов Дом Совета.

Рена вскинула голову.

— Там и работала Арга. — Она посмотрела на Яс. — Ты сказала, что знала Аргу, а не то, что ты с ней работала.

— Все так, как ты говоришь, — быстро сказала Яс. — Люди неправильно это воспринимают, когда узнают. Меня из-за этого обзывали несколькими именами, угрожали.

— А, черт бы их побрал, — сказала Ма, махнув рукой. — Ведь нужно зарабатывать на жизнь, так? Зарабатывать немного монет.

— Ма, оставь это, — сказала Яс, бросив на нее еще один взгляд.

— Конечно, она сожгла это чертово место дотла, — со смехом сказала Ма, наполняя свою чашку. — Так что я не понимаю, как кто-то мог назвать ее коллаборационисткой.

— Ты сожгла Дом Совета дотла? — спросила Рена. — Мне казалось, что он просто пострадал от пожаров прошлой ночью.

— О нет, нет, нет, — сказала Ма. — Яс помогала Ханран. Она отправилась спасать мир. Оставила свою старую маму присматривать за Малышом Ро.

— Ма, хватит, — сказала Яс, но было уже слишком поздно.

— Арга все еще была там, когда ты подожгла дом? — спросила Рена, внезапно протрезвев. — Ты ее видела?

— Нет, не видела, но Ма преувеличивает. Я ничего не поджигала. Ханраны пытались спасти кого-то, кого захватили Черепа. Я только показала им, как попасть внутрь здания. Вот и все.

— Когда ты в последний раз видела Аргу? — спросила Рена.

Когда отравила ее, подумала Яс. Когда она умерла.

— В конце нашей смены, как обычно. Мне жаль. Я не знаю, где она.

— Я преувеличиваю? — Ма залпом допила вино и вытерла рот тыльной стороной рукава. — Преувеличиваю? Мы с Ро были почти пленниками в нашем собственном доме. С полдюжины ханранов присматривали за нами, следя за тем, чтобы Яс делала то, что ей было сказано. — Она наклонилась вперед. — Честно говоря, я думала, что с нами покончено. Они угрожали нас убить. Они заставили Яс отвести их в Дом Совета. Следующее, что я узнала, — город охвачен пламенем.

— Ма... мы можем не говорить об этом? — прошипела Яс.

Рена поняла намек, даже если этого не сделала Ма. Она встала, одернула юбку. Яс не могла не заметить, что Рена не смотрит в ее сторону.

— Уже поздно. Я, пожалуй, пойду — мне завтра рано вставать и снова искать Аргу и детей.

— А как насчет еды? — спросила Ма, указывая на плиту. — Она почти готова.

— Я сейчас не голодна. Вы ешьте. Я уверена, что Ро не откажется от второй порции, — сказала Рена.

— Если ты уверена, — сказала Ма, проверяя, сколько вина осталось в бутылке.

— Увидимся, — сказала Рена в точности так, как ее покойная сестра.

— Береги себя, Рена. — Яс чуть не подавилась словами. Рена казалась порядочной женщиной, и Яс забрала ее семью, чтобы защитить свою собственную. Она знала, что должна рассказать этой женщине о том, что произошло, рассказать ей правду о том, почему она это сделала, но это было невозможно. Рена никогда не поймет. Она никогда ее не простит. Яс даже не была уверена, что хотела бы этого.

Все было так запутано.

29

Франсин

Лейсо

Франсин смотрел из окна дворца на город. Несмотря на поздний час, город был залит светом, и он слышал доносящийся снизу гул голосов, похожий на стрекотание насекомых. Мейгорцев волновали только материальные вещи и плотские удовольствия. Их аппетиты не знали границ.

Он ждал в маленьком кабинете рядом с королевскими покоями, комнате, полной пестрой золотой мебели и безвкусных картин и украшений — отражение высокого статуса и плохого вкуса Тиана Косы.

Слава Кейджу, ему придется мириться со всем этим меньше чем день. Лорд Бакас и армия Его Императорского Величества сожгут все это место дотла. В конце концов, очищение огнем было лучшим способом справиться с язычниками.

Было несколько преданных Кейджу людей, которым он позволил бы жить в награду за их службу Империи, в то время как других держали бы в качестве рабов для обработки земли, но на этом все. Франсин знал, что большинство мейгорцев вели слишком разнузданный образ жизни, чтобы принять истинную веру. Не было смысла пытаться их обратить. Лучше отправить их служить Кейджу в Великой Тьме и отдать землю семьям эгрилов, желающим эмигрировать. Пусть они создадут нацию истинно верующих.

Он улыбнулся, представив лорда Бакаса, въезжающего через врата Тонин со своей армией. Какая слава ожидает их всех!

И, конечно же, он отдаст лорду Бакасу тело девочки. Только ради одного этого момента стоило жить.

Он вытянул шею, борясь с желанием почесать лицо. Он носил фальшивое лицо уже больше двенадцати часов, и оно начинало чесаться. Раздражение было терпимым, но по прошлому опыту он знал, что будет только хуже, пока ему не захочется расцарапать себе лицо ногтями.

Боль — это хорошо, напомнил он себе. Что такое зуд по сравнению с вечной славой стоять по правую руку от Кейджа? Ничего.

Как только его помощник вернется с известием о смерти девочки, он уйдет в свою комнату и ляжет спать. А сейчас ему нужно немного больше терпения.