По дороге быстро промелькнула тень, словно облако на мгновение закрыло солнце. Затем еще одна. И еще. Затем они услышали звук — хлопанье крыльев. Дайджаку.

— Я никогда не видела их так много, — выдохнула Яс. Она крепче обняла Ро и закрыла ему глаза рукой.

— Они ищут нас? — спросила Ма дрожащим голосом.

— Они просто пытаются всех запугать, — сказал Грис. — Они слишком высоко, чтобы искать кого-то конкретного.

— У них чертовски хорошо получается, — сказала Ма. — Давайте вернемся.

Яс взяла мать за свободную руку и потянула ее вперед:

— Там небезопасно.

Они продолжали идти, но их глаза были устремлены в небо, где роились Дайджаку.

— Они были здесь все это время? — спросила Ма.

— Должно быть, прилетели ночью, — ответил Грис. — Раньше в Киесуне их было немного — не больше дюжины.

Сердце Яс упало:

— Они знают, что принцесса прибудет сюда, так?

— Да, знают, я думаю. — Грис вытянул руку и всех остановил. — Дерьмо.

Конец улицы был наполнен Черепами. По меньшей мере дюжина. Мимо них просто так не пройти.

— Что нам делать? — спросил Яс.

Из одного из домов напротив них вышел седовласый мужчина.

— Сюда, — сказал Грис, направляясь к нему. — Извините.

Мужчина поднял глаза, потрясенный и испуганный. Он знал, что от незнакомца, приближающегося по улице, не будет ничего хорошего. Он попытался вернуться в свой дом, но рука Гриса легла на дверь, не давая ей закрыться:

— Мы не причиним тебе вреда. Нам просто нужна твоя помощь.

Яс и Ма последовали за шулка, когда он втолкнул мужчину внутрь, а затем Яз закрыла дверь так быстро, как только могла.

Мужчина попятился к лестнице, подняв руки и широко раскрыв глаза от страха:

— Пожалуйста, не делайте мне больно. У меня нет денег.

— Какая из комнат твоя? — прорычал Грис, возвышаясь над ним.

— Все в порядке, — сказала Яс, позволяя старику увидеть Ро на ее бедре. — Нам просто нужно ненадолго уйти с улицы. Черепа хватают людей.

Это напугало его еще больше:

— Вы не можете пойти к себе?

— Где твоя квартира? — снова требовательно спросил Грис.

Мужчина оглянулся через плечо и посмотрел вверх по лестнице:

— Вто... второй этаж.

Его квартира была во многом похожа на квартиру Яс, но мужчина, очевидно, жил один. Односпальная кровать с неубранными простынями занимала один угол. Обеденный стол был меньше и заставлен огарками свечей и несколькими пустыми бутылками. Яс боролась с желанием открыть окна, впустить немного свежего воздуха и прогнать затхлый запах.

— Садись. — Грис указал на стул.

— Но... но... — Мужчина не двигался с места, просто переводил взгляд с Гриса на Яс и обратно.

Яс вздохнула.

— Сядь, пожалуйста. Мы уйдем отсюда так быстро, как сможем. — Мужчина опустился на стул без дальнейших протестов, и Яс отдала Ро Ма, прежде чем присоединиться к Грису у окна. Стаи Дайджаку все еще заполняли небо, но ее больше беспокоило то, что происходило на улице. Черепа разделились на две группы, каждая заняла свою сторону улицы. — Они обыскивают каждый дом?

— Похоже на то. — Грис опустил занавеску на место. — У нас неприятности.

Яс посмотрел на Ма, державшую Малыша Ро. Бедняжка знал, что что-то не так, видел это по лицу матери. Старик тоже был в панике. Яс не могла его винить. Черепам было все равно, что он укрывает беглецов против своей воли. Он бы получил веревку вместе с остальными.

Она подошла к мужчине:

— Как тебя зовут?

— Х… Хоу… Хоутер. — Мужчина смертельно побледнел и затрясся.

Яс наклонилась, чтобы посмотреть ему в глаза:

— Меня зовут Яс. Мне жаль, что мы донесли до тебя наши проблемы, но, похоже, так устроен мир в наши дни — нам всем приходится делать то, что не хочется и у нас нет выбора.

— Я не скажу ни слова. Обещаю. Если вы сейчас уйдете, я буду молчать.

— Дело в том, Хоутер, что Черепа ищут меня и вон того мужчину. — Яс указала большим пальцем через плечо на Гриса. — Любой, кто будет с нами, тоже будет арестован.

— Но я вас не знаю. Я не имею к вам никакого отношения, — сказал Хоутер.

— Черепам на это плевать. Они повесят нас всех. Ты хочешь потанцевать на веревке?

— Н... н... нет.

— Хорошо. Потому что вон та дама — моя мать, и она держит на руках моего сына, и я не хочу, чтобы их повесили.

Хоутер посмотрел на них так, словно видел впервые:

— Но что нам делать? Если они найдут вас здесь...

Яс взглянула на Ма. Ей это не понравится, но Яс не видела другого выхода:

— Я со своим другом отсюда уйду, но моя мама и мой сын останутся.

— Нет, мы не... — начала было Ма, но Яс приложила палец к губам и заставила ее замолчать.

Она снова переключила свое внимание на Хоутера:

— Вы двое можете притвориться счастливой семьей, когда они приедут. Позволь Ма говорить, и Черепа оставят вас в покое. Как только все будет безопасно, она отправится своей дорогой, а ты сможешь вести себя как обычно.

Старик кивнул:

— Хорошо.

— Но, — сказала Яс, вытаскивая нож из-под пальто и приставляя кончик лезвия к глазу Хоутера, — если с ней или с моим сыном что-нибудь случится из-за того, что ты не подыграл, мы с моим другом вернемся, и ты пожалеешь, что Черепа тебя не повесили. Понял?

Хаутер уставился на лезвие:

— Понял.

— Хорошо. Рада, что все улажено. — Яс отложила нож и вернулась к Ма. Она взяла сына на руки и поцеловала его, наполняя легкие его чудесным запахом, ощущая его тепло, пытаясь запомнить каждую деталь своего идеального мальчика. — Ты будешь хорошим для бабушки, а? — Она снова поцеловала его. — Я тебя люблю. — Она передала его обратно Ма, ненавидя необходимость это делать.

— Я позабочусь о нем, — сказала Ма.

Яс поцеловала ее в щеку, благодарная за то, что она не собирается снова ссориться из-за того, что ей делать. Это и так было достаточно тяжело. Ее сердце разбивалось все сильнее с каждым шагом, который она делала к двери, где ждал Грис.

Грис кивнул ей:

— Это правильный поступок.

Яс ничего не сказала, просто прошла через дверь в коридор, не оглядываясь. Она не хотела, чтобы ее плачущей вид был последним, что Ро запомнил о своей матери. Как только дверь закрылась, она вытерла слезы. Для этого будет достаточно времени, если они спасутся:

— Что нам делать теперь?

— Мы не можем выйти на улицу, так что остается крыша, — сказал Грис.

— Но Дайджаку...

— Если мы будем осторожны, то сможем передвигаться так, что они нас не заметят. Они пытаются напугать целый город и не ищут нас. Пока.

— Мне действительно следовало послать ее нахуй, — сказала Яс, поднимаясь по лестнице.

— Кого?

— Неважно. — Не было смысла проклинать Кару перед ее друзьями, особенно теперь, когда она была заключенной или мертвой. Но если когда-нибудь я снова увижу Кару живой, я ее убью.

Дверь на крышу была не заперта, и Яс приоткрыла ее достаточно, чтобы выглянуть наружу. Если с земли вид такого количества Дайджаку приводил в оцепенение, то на крыше было еще хуже. Они заполнили небо, такие чужие на вид, со своими треклятыми копья-мечами. Нетрудно было представить, как один из них ее вскрывает. Яс боялась, что никогда больше не увидит своего сына.

54

Джакс

Киесун

Джакс проснулся. Живой. Он принял яд, почувствовал, как тот делает свое черное дело, почувствовал, как мир ускользает — тогда почему он не умер?

— Кейн! Кейн! — позвал Джакс. — Кейн!

Нет ответа. Пожалуйста, пусть я умру. Пожалуйста.

Он попытался пошевелиться, но путы его удерживали. Каменные стены, изогнутый потолок, гнилые кирпичи — вот и все, что он мог видеть. Если бы он поднял голову, то увидел бы дверь камеры. Он все еще был заключенным. Черепа осветили комнату факелом где-то позади него. Он чувствовал запах гари, видел, как его свет мерцает на покрытых шрамами стенах. Это напугало его, потому что он знал, что свет предназначался не ему, а тому, кто придет.