Опомнившись, мы одновременно разбежались по разные стороны дивана. Боясь посмотреть друг другу в глаза, мы поднялись. Я вышла из гостиной, а Луи, погасив огонь, улегся на диване. Видимо, сил подниматься наверх у него не было. Остановившись в дверях, я наблюдала за свернувшимся в клубок мужчиной. Беззащитный, маленький мальчик – таким он казался мне сейчас. Взяв с кресла плед, я укрыла мужчину и вышла из комнаты, направляясь к себе.

Тихонько пробравшись в спальню, я разделась и легла рядом с мужем. Одеяло я взяла второе, потому что Стефано все одеяло свернул в трубочку и обнял его, как игрушку.

– Где ты была? – Послышался пьяный голос мужа. Я повернулась лицом к нему. Он не спал. Его глаза смотрели на меня и не было ни намека на ревность, испуг или беспокойство. Он спрашивал чисто из праздного любопытства.

– В гостиной. Поела мороженого и пошла спать.

– Брата видела?

– Да. Он кое-как добрался до дивана и уснул там. Накрыла его одеялом.

– Хорошо. – Только и произнес он. Поцеловав меня в висок, он развернулся на другой бок и засопел.

Утро выдалось болезненным и туманным для мужской части поместья Россини. Я же, вспоминая странное окончание дня, с самого раннего утра порхала как бабочка. Проснувшись с восходом солнца, проспав при этом всего часа три, я принялась разбирать чемоданы. Покончив с этим, я выскочила из комнаты и оправилась на пробежку, пытаясь выкачать из себя все силы, чтобы проснуться не раньше, чем откроет глаза мой муж, но все было тщетно. Во мне не было ни намека на усталость и сонливость.

Вернувшись в дом и приняв душ, я спустилась на кухню и встретилась там с высокой худощавой пожилой женщиной. Она разбирала пакет с продуктами. На столе к моему приходу уже лежали различные йогурты, сырки, творожки и хлебцы. Конечно, все было обезжиренное.

– Доброе утро! – Поприветствовала я женщину и вошла на кухню.

Это была просторная кухня, на которой можно было не то что готовить, здесь можно было танцевать. И не одной! Серые глаза женщины вперили в меня свой взгляд. Она меня не узнавала.

– Я – Андреа, жена Стефано.

Она все еще непонимающе смотрела на меня. Я вздохнула, собираясь разложить все древо семьи Россини, как нервный звонки голосок раздался позади меня.

– Флора, это сеньора Андреа. Она гостья!

– Простите, сеньора! – Раскаялась женщина. Бросая на меня извиняющиеся взгляды. Девушка, что стояла позади меня, теперь подошла к плите и поставила на варочную панель турку. – Я здесь совсем недавно работаю, не разу не видела вас в гостях у хозяина.

– Уже в не первый раз! – Ругала экономку девушка. – Ты и мать сеньора Луиджи не узнала!

– Все в порядке, – поспешила успокоить я женщину. Я коснулась её худощавого плеча, ободряюще улыбнувшись. – Хотите, я помогу вам разобрать пакеты?

– Что вы! – снова спохватилась девушка. Её средней длины черное платье было идеально выглажено, а белый фартук оказался покрыт несколькими мокрыми пятнышками, что говорило о том, что девушка уже с самого утра на ногах. – Нельзя госпоже помогать прислуге! Мы за это деньги получаем!

– Да, спасибо за помощь, сеньора, но это наша работа. Гостье сеньоры Элизабет не нужно помогать мне. Не дай бог она узнает еще. – Женщина поежилась.

– Вообще-то сеньора Андреа – моя гостья.

С этими словами зашел на кухню слегка помятый во вчерашнем костюме Луи. Он улыбался, хотя я и видела по его лицу, что ему сейчас далеко не до улыбок.

– Флора, Изабелла, приберите в гостиной. Мы с моей гостьей сами справимся с завтраком.

– Но продукты… – запротестовала женщина, на что Россини лишь махнул рукой в сторону выхода.

Женщины покинули помещение, оставляя нас с Луиджи наедине. Было еще рано для пробуждения хмельного Стефано, а во сколько просыпалась жена хозяина этого дома я не знала. Я встала со стула и принялась раскладывать, купленные женщиной продукты.

– Ты вообще ничего сытного не едите? – Удивилась я, запихивая третью упаковку обезжиренного творога в холодильник. Повернувшись вполоборота к столу, я показала рукой на продукты. – Здесь же все искусственное.

Незаинтересованный в моих тирадах Луи, достал из навесного шкафа молотый кофе и засыпал его в турку. Молча помешивая жижу в емкости, он стащил из вазы печенье и принялся его жевать. Я вздохнула и продолжила укладывать продукты. Покончив с ними, я решила испечь блины – единственное более-менее жирное блюдо, которое возможно приготовить в этом доме. Луи, приготовив кофе, налил его в кружку и, облокотившись на столешницу, с интересом стал наблюдать за моими действиями. Я же была в безнадежных поисках пшеничной муки, но я увидела всевозможные вариации продукта, но только не то, что мне было нужно.

– Загляни в последний ящик, – усмехнулся мужчина, делая глоток горячего кофе. – Там в глубине есть небольшой пакетик. Тебе должно хватить.

Я бросила скептический взгляд на мужчину, не веря в то, что все-таки найду что-нибудь, последовала его совету. И…О, чудо! Найдя небольшой пакет с мукой, я лучезарно улыбнулась и, как победный трофей подняла его над головой, чем вызвала смех мужчины.

– Я нашла!

– Значит, у меня сегодня будет завтрак. – Поставив кружку в раковину, Луи уселся за стол и стал дальше наблюдать за мной.

Обернувшись на его голос, я увидела приятную картину – он сидит на кухне, солнечные лучи пробираются сквозь облака и бросают свои стрелы в окна, затрагивая Луи. Он прикрыл один глаз, жмурясь от солнца, и улыбался. Сегодня его улыбку я видела куда чаще, чем во все прошлые наши встречи. Мне хотелось надолго запечатлеть этот момент. Он был таким домашним и родным, что в моей голове промелькнула мысль, что я была бы не против всю жизнь встречать утро на этой кухне.

– Завтрак будет у меня. Это же я добыла муку. – Подмигнула я и развернулась к нему спиной, принимаясь за работу, но пакет с мукой резко выпал из моих рук, когда я почувствовала горячее тело мужчины позади меня. Я оказалась в ловушке его рук, когда тот потянулся за этим пакетиком, и поймав его, спрятал себе за спину. Его голос раздался около моего уха, чем вызвал волну мурашек.

– Но это я тебе сказал, где она лежит.

Я боялась развернуться. Со вчерашнего вечера я ни разу не могла выбросить из головы наш разговор, его пьяные речи и почти что случившейся поцелуй. Мне так сильно хотелось этого, но так было страшно.

Что же происходило со мной?!

– Хорошо. Но тогда ты поможешь мне? – Спросила я, но в ответ почувствовала лишь холодный воздух там, где только что я чувствовала тело Луиджи. Развернувшись, я увидела мужчину в дверях. Он поставил пакет с мукой на столешницу, я сам намеревался уйти. Услышав это, он бросил на меня долгий изучающий взгляд, словно извиняясь за вчерашнюю слабость. Но вскоре эта грусть превратилась в легкую улыбку.

– Я пойду в душ, а ты приготовь нам вкусный завтрак.

– По рецепту Марго, – зачем-то добавила я. Будто бы это могло нас сблизить.

– Тогда я постараюсь скорее спуститься вниз.

Он ушел на второй этаж в свою спальню, а я принялась готовить. Когда я допекала уже последнюю партию блинчиков, мужчина спустился ко мне уже будучи свежим и надушенным. Вдохнув аромат его парфюма, я словно снова очутилась в больнице, четыре года назад. Я даже закрыла глаза, вспоминая, как в бессознательном состоянии я чувствовала рядом с ним покой. Я не могла надышаться этим ароматом. Хотелось уткнуться носом в его шею и пить, пить его запах, пока он весь не иссякнет.

Это пытка – находиться с ним в одном помещении!

Места на кухне в миг показалось мало. Он заполнил собой все, оставляя мне небольшой клочок около плиты. Куда бы я ни посмотрела, ни шагнула – везде видела силуэт Россини.

– Как там завтрак? – Поинтересовался мужчина, выталкивая меня из транса. Я положила последний блинчик в тарелку и поместила ее на стол, где уже стояли стаканы с вишневым соком. – М-м-м! – Почувствовав аромат, исходящий от блинов, мужчина улыбнулся улыбкой чеширского кота. – Погоди-ка!