– Собственно говоря, как термин диалектика впервые используется Сократом. – Худощавый профессор поправил очки и продолжил свою мысль: – Сократ использует этот термин, то есть диалектику, как метод или, если хотите, способ ведения беседы, как искусство ведения спора. При этом Сократ говорит о том, что спор должен вестись как рождающий истину, то есть не абы как… – Профессор оглядел всю аудиторию, видимо, остался доволен присутствующими слушателями и, слегка тронув бородку, продолжил: – Как частенько у нас, бывает, спорят, не слушая друг друга, а по Сократу – спорящие должны действовать как люди понимающие, что спор должен быть плодотворным, а не разрушительным, желательно без криков и не дай бог оскорблений. Следовательно, задача говорящих – не упражняться в заумной болтовне, а помочь родиться истине. – Профессор сделал небольшую паузу и несколько торжественным голосом произнёс: – Вот задача подлинной диалектики.

«Ага, – подумал молодой слушатель, сидящий на самом верху. – У нас задача сдать эту диалектику. Вот – наша подлинная задача!»

Он, прикрыв ладонью рот, шёпотом обратится к соседу:

– Ты, случайно не знаешь, этот сухарь – зверь или так себе?

Сосед не понял его и тихо спросил:

– Ты про кого говоришь?

– Ну этот, с бородкой – профессор, – прозвучал тихий ответ.

– Этот худой, наверное, строгий. Все худые строгие, – шёпотом ответил сосед.

– Да, тогда влипли мы! Зверь точно завалит! – прошептал первый слушатель.

Профессор строго посмотрел поверх очков и произнёс:

– Кстати, молодые люди, в переводе с древнегреческого «диалектика» дословно означает «раздельно говорить, излагать». Продолжим. – Профессор взглянул на первые ряды и, удостоверившись в том, что его готовы слушать, сказал: – В современном смысле слова диалектика в своём развитии прошла три этапа. Впервые она зародилась в Древней Греции и связана прежде всего с идеями Гераклита. И этот этап носит название стихийной материалистической диалектики. Второй этап развития диалектики связан с именем Гегеля. Гегель, Георг Вильгельм Фридрих – выдающийся немецкий философ, – произнёс профессор и сделал паузу – видимо, для того, чтобы слушатели прониклись некоторым уважением к этому Гегелю.

– Ну вот, – прошептал первый слушатель. – Столько имён – не запомнишь! А ещё, наверное, будут – этих философов много, а мы пред ними крохи несчастные.

– Ага, – согласился с ним второй. – Щас начнётся.

– Гегель приблизил диалектику к научному пониманию, – послышался голос с кафедры. – Именно Гегелю принадлежит открытие законов диалектики, открытие парных категорий диалектики…

Профессор сыпал терминами, останавливался, делая многозначительные паузы, и уже несколько раз кое-что пытался диктовать студентам, часть из которых усердно вели конспекты.

– Чего-то пишут, – прошептал первый. – А ты не пишешь?

– Не пишу, – ответил второй. – Всё равно придётся с кого-нибудь «сдуть».

– А если не дадут? – тихо спросил первый.

– Как это не дадут? – последовал ответ. – А солидарность?

С кафедры послышалось:

– То есть усилиями Гегеля диалектика превратилась в научную систему.

Профессор на несколько секунд остановился, повернул голову в сторону больших окон и, казалось, глядя на осенний академический парк, о чём-то задумался.

– Не нравится ему эта погода, – решил про себя первый студент. «А кому эта погода понравится, слякоть одна и скучища!» – подумал он и прошептал:

– Скучная, как эта диалектика.

А в аудитории продолжали раздаваться глухие слова профессора.

– Диалектика Гегеля носит идеалистический характер. Это диалектика понятий. Диалектика идеалистического развития мира. И, наконец, третий этап развития диалектики связан с именами Маркса и Энгельса. Здесь диалектика приобрела подлинный научный характер. Они, то есть Маркс и Энгельс, поставили диалектику с головы на ноги.

Первый студент повернулся к соседу и тихо заметил:

– Завалит нас фамилиями!

– Ага, – согласился сосед и, склонившись над толстой тетрадью, что-то там записал.

– Конспектируешь? – прошептал первый студент.

Сосед не ответил и продолжил водить ручкой по белому листу.

«Конспектирует», – решил про себя первый и аккуратно крупными буквами вывел на первом листе: «Диалектика».

– Диалектику Гегель противопоставляет метафизике, – донеслось с кафедры. – В понимании Гегеля диалектика – это антиметафизика. – Профессор взглянул на первые ряды слушателей и произнёс: – Что такое метафизика? Само слово «метафизика» что означает?

С первых рядов донеслось не очень уверенное:

– «После физики».

– Да, – обрадованно подтвердил профессор. – Именно «после физики». Некоторые говорят, что этот термин появился у Аристотеля, но это не так…

За окнами потемнело, и пошёл нудный осенний дождь. В аудитории стало зябко, и первый студент шёпотом заметил:

– В Древней Греции таких гадких погод, наверное, не бывает. Там тепло, солнышко – там можно и диалектикой заняться, а здесь…

– Ага, – тихо согласился сосед и продолжил что-то рисовать в своей тетради.

– Гегелевская диалектика, – послышалось в аудитории. – Есть учение о развитии, учение о взаимодействии всего сущего…

Первый студент чуточку помельче, чем первая запись, вывел под словом «Диалектика»: «Учение о развитии».

– Гегель пошёл дальше Канта, – произнёс профессор. – Иммануил Кант – родоначальник классической немецкой философии…

«Ещё один», – уныло подумал первый студент, записал: «Иммануил – родоначальник» и заглянул к соседу в тетрадь. У соседа весь лист был исчиркан каракулями, среди которых в некоторых местах просматривались какие-то фантастические машины и агрегаты.

«Наверное, знает эту диалектику – вот и рисует что попало», – подумал первый студент и тревожно прислушался к аудитории.

– Закон единства и борьбы противоположностей, – громко и как-то торжественно произнёс профессор. Затем он слегка потёр пальцем нос, огладил длинные волосы на затылке и продолжил: – Именно существование противоположностей заставляет мир естественным образом развиваться.

«Ага, – подумал студент. – Он и я суть естественные противоположности. Его противоположность меня смять может, а моя только тихо сопротивляется».

– А вот метафизика отрицает качественные скачки, тогда как закон взаимного перехода количественных и качественных изменений… – Профессор ещё раз повторил процедуру потирания носа и волос и продолжил: – Развитие представляет собой единство количественных и качественных изменений. На определённом этапе количество приводит к новому качеству, а новое качество порождает новые возможности…

– Новые возможности, – шепчет студент и внимательно приглядывается к сидящим ниже его слушателям. «Надо бы с кем-нибудь познакомиться поближе», – про себя решает он и продолжает наблюдать за аудиторией.

– Проще говоря, этот закон говорит нам о том, что ничто не вечно и каждая новая стадия (новый этап) развития так или иначе отрицает предыдущую. Таким образом, закон…

«Сделаю “шпоры”, – размышляет про себя студент. – Или у кого-нибудь раздобуду».

– Таким образом, – повторяет профессор, – закон отрицания отрицания определяет направленность развития, определяет связь нового и старого. Отрицание отрицания, то есть двойное отрицание, представляет собой сохранение некоторых свойств старого в новом…

– Ничего, – шепчет студент, – прорвёмся через отрицание отрицания, что-то ведь должно остаться. Не может не остаться, ведь это – диалектика.

А с кафедры продолжали звучать философские мысли, и студенту показалось, что он уже начинает что-то понимать в диалектике; показалось, что он сидит даже не здесь в большой аудитории, а где-то совсем в другом месте, а может быть, плывёт над облаками, всё дальше и дальше удаляясь от земли. И вот он в пустоте, где далёкие звёзды ещё не приблизились к нему и ему страшно оттого, что он может и не вернуться назад, и в то же время радостно оттого, что он летит всё дальше и дальше в неизведанное.