Я прикрываю глаза, чувствуя, как между моих ног скопилась горячая влага, и свожу колени вместе. Уверена, если бы я сейчас прикоснулась к себе, представляя лицо Лиама, я бы тут же кончила. Но я хочу испытать свой первый настоящий оргазм не от своей руки. Я хочу испытать его от рук мужчины. Конкретного мужчины. Я хочу, чтобы чёртов Харрис довёл меня до оргазма. У него красивые и явно умелые пальцы, а ещё слишком длинный язык, уверена, не менее умелый. Когда я представляю, как моя первая любовь ласкает меня, мои щёки начинают гореть, а каждый нерв в теле буквально оголяется.

Боже, я что, совсем опьянела от двух коктейлей? Почему я думаю об этом?

Я так сильно завелась, что не могу справиться даже с собственным дыханием. У меня ещё никогда не было такого возбуждения. Подняв голову, я встречаю пристальный взгляд Харриса. Он стоит, оперевшись о стену, и внимательно за мной наблюдает.

Твою мать! Он что, всё видел?

Сердце в груди начинает бешено колотиться. Так, спокойно. Ну что он мог увидеть? Он наверняка ничего не понял. Я просто на него смотрела.

И представляла, как он трогает тебя своими пальцами и языком.

Харрис отталкивается от стены с явным намерением подойти ко мне, но в этот момент сзади его обвивают чьи-то руки. Женские руки. Из-за его спины появляется миниатюрная девушка в кислотно-розовом платье и, поднявшись на носочки, целует его в губы, а через несколько секунд руки Лиама уже обвивают её талию.

Ну конечно, у него есть девушка. Долбаная идеальная блондинка.

Саммер

Какой же ублюдок. Совсем недавно он заигрывал со мной и так же обнимал меня за талию, когда у него всё это время была девушка, о которой он даже ни разу не обмолвился. Харрис просто лживый лицемерный ублюдок.

Эта блондинка выглядит безупречно, а как же иначе? Идеальный нос и пухлые губы, идеальные белоснежные зубы, идеальная, явно силиконовая грудь (слишком уж большая для её маленького тела). Короче говоря, она – идеал. Уверена, её кожа пахнет розами и везде гладкая, как шёлк. Тоже, наверное, какая-нибудь певица или фотомодель, хотя с такой внешностью она с лёгкостью может быть и той, и другой одновременно.

Значит, я угадала. Блондинки – вот его страсть.

Не ты, Саммер, и хватит уже на что-то надеяться. Он больше не просто твой сосед-говнюк, он популярный рок-музыкант, у которого есть всё и заполучить он может любую, и ты ему уж точно не нужна.

Смотря на блондинку, которая так откровенно трётся о бёдра Харриса своим задом, мне хочется сходить в туалет и проблеваться. Единственное, что меня радует, это почему-то не очень довольный вид самого Харриса. Он выглядит так, будто его сейчас тоже стошнит. Странно. Наверное, его девушка просто пьяная и ему за неё стыдно. Так тебе и надо, лжец проклятый.

Я фыркаю, делаю слишком большой глоток уже тёплого и совсем невкусного коктейля в попытках избавить свой мозг от тягостных дум, но давлюсь и закашливаюсь.

– Ты чего? – Саша заботливо хлопает меня по спине, и я качаю головой, не переставая кашлять. Подруга протягивает мне бутылку с водой.

Я тут же делаю несколько глотков, и мне становится легче.

– Спасибо.

– Не за что. Ну как тебе тут? – спрашивает Саша, потягивая свой коктейль через трубочку и весело болтая ногой под музыку. – Элиас понравился?

– Тут нормально, только шумно, – отвечаю я, не отрывая взгляда от сладкой парочки. – А Элиас ничего, но не в моём вкусе.

– А кто в твоём вкусе? Тут есть из кого выбрать.

«Твой долбаный брат в моём вкусе», – хочу рявкнуть я, но вовремя прикусываю язык.

– Не надо мне никого.

– Смотри сама, но секс с первым встречным может быть очень горячим.

– Саша! – Я закатываю глаза, а она лишь невинно пожимает плечами и ухмыляется. Порой её язык бывает очень развязным, но мне нравится, что она всегда говорит то, что думает.

Я легонько пихаю подругу плечом и, прежде чем успеваю подумать, спрашиваю:

– Это девушка Лиама?

– Кто?

– Вон та, маленькая, которая с ним обнимается. – Я киваю головой в их сторону.

Саша следит за моим взглядом, и её лицо вдруг искажается гримасой, будто она съела что-то мерзкое.

– Барбара Гриффин, – шипит она. – Ну, типа того.

– Что значит «типа того»?

Саша оглядывается по сторонам с таким видом, словно собирается доверить мне какую-то секретную информацию, склоняется к моему уху и еле слышно шепчет:

– На самом деле они не встречаются по-настоящему, между ними заключён пиар-контракт. Знаешь, что это?

Я качаю головой.

– Это значит, что они просто разыгрывают отношения на публику ради собственной выгоды. Лиам – чтобы подогреть интерес к своему новому альбому, а Барбара – к своей главной роли в недавно вышедшей мелодраме. Она начинающая актриса, под Памелу Андерсон в молодости косит, но ей до неё, как до луны.

– Она тебе не нравится?

– Нет, она чересчур высокомерная. Сделала нос, сиськи, губы накачала и считает себя теперь чуть ли не первой красавицей Голливуда, хотя тут таких, как она – каждая вторая. До того, как стать актрисой, она была фотомоделью в том же агентстве, что и я, и постоянно ко всем подлизывалась. Она буквально увела у меня из-под носа съёмку для обложки Harper’s Bazaar просто переспав с одним из главных.

Глаза подруги гневно вспыхивают, и она с шумом допивает свой коктейль.

– Ого, а кажется такой милой.

Я смотрю на Барбару и начинаю ненавидеть её ещё больше.

– Это только кажется. Актриса из неё так себе, но режиссёрам она почему-то нравится. Наверное, после съёмок она делает им глубокие минеты. – Саша хватает ещё один коктейль, а я не могу удержаться от смеха. Редко вижу подругу такой злобной по отношению к кому-то. – Не знаю, что в ней все находят, по мне она просто наглая стерва, – продолжает Саша. – Но Пол решил, что им с Лиамом будет выгодно побыть какое-то время в компании друг друга.

– То есть, они просто должны быть вместе и обниматься на глазах у папарацци?

– Не знаю, что там прописано у них в контракте, но целоваться точно должны. Может, и трахаться тоже, но, думаю, они и так это делают. Лиам не очень разборчивый, а она и подавно.

Мне неприятно слышать, что они спят друг с другом, хотя это с первого взгляда на них было понятно. Не хочу, чтобы Саша видела, что меня это задело, и пью воду, скрываясь за бутылкой, как за щитом.

«Это не должно меня волновать, это не должно меня волновать», – я повторяю это несколько раз, словно мантру.

В зале приглушают свет и делают музыку тише, а на сцену выходит эпатажный ведущий с синими волосами, в фиолетовом блестящем костюме, который похож на Цезаря Фликермана из «Голодных игр». Он торжественно объявляет имена тех, кто сейчас будет выступать, и зал взрывается аплодисментами. Я тоже присоединяюсь, правда, без особого энтузиазма, потому что за наш столик подсаживаются Лиам с Барбарой.

Вблизи она ещё более хорошенькая и крошечная, но рядом с Лиамом совсем не смотрится. Она выглядит слишком маленькой на его фоне и чересчур вызывающей в этом мини-платье розового цвета. Я отворачиваюсь от них, чтобы не видеть, как она буквально облизывает всё его лицо, а то меня реально стошнит. Пытаюсь наслаждаться выступлением звёзд, но боковым зрением постоянно замечаю кислотное платье и раздражаюсь. Эта Барбара словно неоновый фонарь, вот бы её на стену прилепить и оставить там.

Мимо нашего столика проходит официант, и я хватаю сразу два разных коктейля. Когда ставлю их на стол, ловлю на себе взгляд Лиама. Он вскидывает брови, указывая подбородком на бокалы, и опять хмурится. Что ему на этот раз не нравится? Я демонстративно отпиваю сначала из одного, затем из другого и мило улыбаюсь Харрису. Могу позволить себе напиться, если захочу. А если эта неоновая дама будет оставшийся вечер сидеть тут и мозолить глаза, скорее всего так и сделаю. Я даже немного жалею, что Элиас меня покинул, и чувствую себя такой одинокой и никому ненужной.