– О боже мой. – Она покачнулась на каблуках. – Ты поклонник «Своей игры». Мне всегда было интересно, кто эти люди? Кто так страстно следит за этим шоу? А это ты.

Он усмехнулся.

– Нас тысячи. – Несколько секунд паузы. – По крайней мере, сотни.

Она явно подавила улыбку.

– Какое это имеет отношение к «Откупоренному?»

Предложение о помощи вертелось у него на языке, но он не мог этого сделать. Помогать означало бы проводить с ней больше времени, а он уже решил, что это не очень хорошая идея, несмотря на то, что он, кажется, не в силах продлить их знакомство. Разве она не выходила за дверь несколько минут назад? Он сам ее остановил.

– Может, ты не сможешь остановить работу «Откупоренного», но ты можешь помочь конкурировать аутсайдеру.

– Хочешь сказать, что засунуть кусок коры в их диско-шар – это не выход?

– Что?

Она сжала губы, ее глаза заблестели.

– Телефонные розыгрыши – тоже чересчур?

– Хэлли, боже мой. Ты что, разыгрывала этот новый винный магазин?

– Да, – прошептала она. – Ты из тех, кто может сесть с Лорной и найти способы сэкономить. Или обновить ее бренд. Мой подход менее логичный, более реакционный. Как я уже сказала, мы – два самых противоположных человека в мире.

– Ты не думаешь, что я мог бы устроить розыгрыш и кому-нибудь позвонить?

Черт подери, что только что сорвалось у него с губ? Безусловно, у него был сильный дух соперничества. Но Хэлли, очевидно, посчитала его скучным и занудным, и по какой-то причине он не мог позволить ей уйти с таким впечатлением о нем. Пусть даже это и было правдой.

Он никогда в жизни никого не разыгрывал по телефону.

– Нет, думаю, ты не смог бы, – ответила она, изучая свои ногти. – Джулиан Вос, винный король острова Святой Елены, разыгрывает по телефону местного продавца? Неслыханно.

Это все решило. Теперь у него не осталось выбора.

– Очень хорошо. – Он вытащил из заднего кармана телефон и ухмыльнулся, когда она через стол подтолкнула к нему рекламу, подперев подбородок согнутым запястьем и поджав губы, явно сомневаясь, что он на это пойдет. И в самом деле. Почему он ведет себя подобным образом? Чтобы произвести впечатление на женщину, с которой не имеет права проводить время? Или просто для того, чтобы ей стало лучше после того, как она расплакалась?

Потому что даже спустя несколько минут узел галстука у него под воротником, и тот явно противился ее плачу. Она была слишком ликующей. Слишком яркой для этого.

Эта женщина должна быть счастлива всегда. Он был достаточно умен, чтобы понимать, что один человек не может нести ответственность за счастье другого. Не в полной мере. Но поймал себя на том, что задается вопросом: каково это – исполнить эту роль ради Хэлли? Кажется, это будет только в другой жизни.

Постоянный даритель улыбок Хэлли.

Внезапно собственная преподавательская деятельность показалась ему не такой уж значимой.

Не будь смешным.

– Включи громкую связь, – попросила она: ее сомнения начали сдавать позиции.

Сделав, как она просила, он поднял бровь и набрал номер.

Она приоткрыла рот.

Молодой человек ответил после пятого гудка.

– Привет, это «Откупоренный». – На заднем плане гремела музыка. – Мы вас напоим и скажем, что вы прекрасны.

Джулиан и Хэлли обменялись уничтожающими взглядами. Его поразило, что этот маленький акт бунта превратил их в своего рода товарищей по команде. Временно, конечно.

– Да, здравствуйте, – отрывисто сказал он. – Это департамент здравоохранения. Боюсь, у меня очень плохие новости.

Пауза затянулась.

– Департамент здравоохранения? Какие… – забормотал он, – плохие новости?

– Да, нам придется вас закрыть.

Кажется, у Хэлли отнялись ноги. Она зажала руками рот, навалилась корпусом на столешницу в поисках поддержки и прохрипела:

– О боже мой.

– Из-за чего нас закрывают? – заскулил ему на ухо джентльмен.

– Из-за диско-шара. – Бока Хэлли затряслись от смеха, из-за чего ему стало почти невозможно сохранить невозмутимое выражение лица и удержать собственное холодное, мертвое сердце от исполнения канкана. – Согласно разделу пятьдесят три тире М руководства по охране здоровья, вы прямым образом нарушаете право публики избегать плохих танцев.

Резкое ругательство.

– Очередной розыгрыш? Вы что, заодно с той женщиной…

– Да. – Джулиан отключился и аккуратно положил телефон. – Вот как это делается.

Все еще не в силах сдержать смех, Хэлли прижала руку к груди.

– Это было… как… розыгрыш с кадиллаками[16]. Оттолкнувшись от столешницы, она одарила его воодушевленным взглядом и слегка встряхнулась. – Спасибо. За исключением друзей, которых я втянула в это противостояние, я со своим возмущением чувствовала себя довольно одинокой.

Он заставил ее чувствовать себя менее одинокой. Вдобавок к тому, что вызвал одну из ее улыбок Хэлли.

Это похоже на рождественское утро. Ему всегда это говорили, а он никак не мог понять, потому что распаковка подарков в семье Вос всегда была делом тихим и поспешным.

Теперь он мог лучше понять эту фразу.

– Это не проблема, – лаконично сказал он.

Они довольно долго кивали друг другу.

– Что ж, даю слово, что никогда больше не буду смеяться над воинами форума «Своей игры».

Его губы дрогнули.

– Тогда, я полагаю, моя работа здесь закончена.

Как только он произнес эти слова, ему захотелось взять их обратно. Потому что она, кажется, истолковала их не так, как он предполагал. В том смысле, что пора уходить.

Кивнув, она сказала:

– Пока, Джулиан. – Она прошла мимо него к выходу из кухни, оставляя в воздухе аромат земли и солнечного света. – Выпей эти две порции. Ты их определенно заслужил.

Все, что он мог сделать, это чопорно наклонить голову, повернуться и последовать за ней к входной двери.

Джулиан наблюдал в окно, как она воссоединилась с подвывающими и тявкающими собаками, которые праздновали ее возвращение всю дорогу до грузовика. Обменялся с ней долгим взглядом через лобовое стекло, когда она забралась на водительское место, и тут до него медленно дошло, что она так и не сказала ему, откуда они знакомы. Или где встречались. Тиканье часов достигло его ушей, отвлекая, и в груди стало так тесно, что перед глазами сузился обзор. Насколько наперекосяк пошло его расписание с тех пор, как она появилась? Он понятия не имел. Пытаясь сосредоточиться, он прижал ухо к тикающим часам на запястье и заставил себя сконцентрироваться на минутах. На предстоящих нескольких часах. Тех, что уже миновали, он не мог изменить.

И не хотел. Не вернул бы назад ни секунды, проведенной с Хэлли. К сожалению, начиная с этого момента, он не был уверен, что будет разумно продолжать тратить время.

Но, может быть, ради завершения, он перед сном еще раз заглянет на сайт «Цветы Бекки»…

Хэлли уставилась через стол на Лавинию, на самом деле смотря сквозь нее.

Вокруг них в обеденном зале «Отелло», ее любимого бистро на острове Святой Елены, кипели разговоры. Они уже изрядно разорили хлебную корзинку и ожидали семейную тарелку острых креветок с чесноком и лингвини[17]. Естественно, они выбрали к блюду белое вино, и, боже, то, что они заказывали уже вторую бутылку до того, как на столе появлялось основное блюдо, никогда не было хорошим знаком. Может быть, они и сократили потребление алкоголя днем, но явно не испытывали угрызений совести, делая это вечером.

Однако Хэлли не могла перестать подносить бокал ко рту. Она создавала новое состояние бытия. Сбивающее с толку опьянение. В свою очередь, нынешнее состояние Лавинии больше походило на раздраженное предвкушение с оттенком небрежности, но она выпила гораздо меньше, чем Хэлли. Итак, очевидно, все когда-то бывает в первый раз. Например, напившаяся в хлам британка (которая когда-то была администратором передвижного театра «Гориллы»).