— Следующий год может оказаться провальным. Я имею в виду… — Я осмотрела маленькую больничную палату. — …посмотри, что с тобой случилось. В следующий раз может быть еще хуже. И тогда профессиональная лига уже не будет вариантом.

Он кивнул.

— Я осознаю возможные опасности.

Коул был таким же упрямым. Он бы остался еще на год, рискуя и желая доказать, что остальные ошибаются.

— На какое, по их мнению, время ты выбыл?

— Я буду играть на следующей неделе. Меня накачают кортизоном, и я буду в порядке.

— А что насчет головы?

— Пока она меня не подводила, — сказал Каден с уверенностью.

Я хихикнула, явно осознав, какую «голову» он имел в виду.

Телефон Брукса завибрировал на тумбочке, привлекая внимание. Но он не потянулся взять гаджет, я удивленно посмотрела.

— Тебе нужно взять трубку.

Он покачал головой.

— Это могут быть твои родители.

Парень пожал плечами.

— Не хочешь поговорить с ними?

Брукс резко оглянулся на меня, долго всматриваясь, перед тем как сказать:

— Моя мать в Калифорнии.

— Уверена, она могла бы сесть на следующий рейс. Может уже на нем.

Он покачал головой.

— Я уже с ней говорил. Сказал не беспокоиться. И что завтра выйду из больницы.

— Не хочешь, чтобы она была здесь?

— Не хочу, чтобы она волновалась. У мамы и так в жизни куча проблем. Не хочу добавлять еще.

Хотя я не знала, что Каден имел в виду, могла понять его нежелание обременять других, когда у тех были собственные трудности.

Телевизор тихо работал, а мы продолжали лежать. Медсестры проходили мимо, некоторые заглядывали, чтобы проверить больного, другие спешили к остальным пациентов.

— Мой отец мудак, — вдруг сказал Каден.

Я повернулась к нему, но парень не смотрел на меня.

— Что?

— Мой отец. Он засранец мирового масштаба. Он не позвонит, но гарантирую, что появится здесь, разыгрывая из себя отца года. Удивлюсь, если он не приедет.

— Мне жаль.

Каден пожал плечами, будто это не так уж и важно, но злость в его голосе говорила обратное.

— Я серьезно. Жаль, что тебе не повезло с отцом.

Парень посмотрел на меня, и впервые я увидела тяжесть в его взгляде.

— На самом деле, раньше я никогда и ни с кем о нем не говорил.

— Тогда я рада, что ты поговорил со мной. Потому что могу пообещать, что буду ненавидеть его вместе с тобой, за компанию.

Каден грустно улыбнулся. Телефон снова завибрировал, но Брукс опять проигнорировал его, и вернул внимание к телевизору.

Я посмотрела еще пару минут игры, прежде чем мои веки стали тяжелыми, и темнота медленно затянула меня в небытие.

* * *

Каден

— Сын?

Я вздрогнул, испугав Финли, уснувшую на моем плече. Мы оба были дезориентированы.

— Боже, — сказала Финли, сбросив ноги с кровати сразу же, как осознала, где находится.

— Что ты здесь делаешь? — Я даже не пытался скрыть свое презрение, когда злобно уставился на отца и его жену, стоящих в дверном проеме.

Финли окинула меня взглядом, давая понять, что я был прав насчет своего отца.

— У тебя травма. И твой тренер звонил, — объяснил отец, будто это было важно.

— Так из-за чего конкретно ты приехал? Из-за того, что у меня травма или потому, что тренер звонил?

Отец раздраженно вдохнул. Это ожидаемая реакция, когда он обычно не мог ответить на вопрос.

— Я довезу тебя до кампуса. Тебе нужно держать ногу прямой, а в автобусе это невозможно.

— Все нормально.

Финли засуетилась, подобрала свой рюкзак с пола, и направилась в сторону двери.

— Куда ты собралась?

Финли оглянулась, ее тело напряглось, и она осторожно сказала:

— Мне нужно вернуться, если хочу добраться домой на автобусе.

— Нет, не нужно. Если меня отвезут, то и тебя тоже. — Финли открыла рот, чтобы возразить, но я перебил: — Позвоню тренеру.

— Каден, серьезно. Я поеду на автобусе.

— Решила бросить меня? — Я решил выжать из травмы все, что мог.

Девушка подняла голову, явно не собираясь грубить в присутствии моего отца и его жены. Ее взгляд прошелся по моему лицу, в ее милых чертах читалась нерешительность. Я бы отдал все, чтобы узнать, о чем она думала.

— Ладно. Но мне нужен кофе, — проворчала Финли, а затем развернулась и вышла. Что-то остановило ее, и девушка обернулась через плечо. — Сначала скажи мне, как ты себя чувствуешь.

Мои губы медленно расплылись в улыбке. Конечно, она обязательно бы спросила.

— Теперь уже лучше.

Финли закатила глаза, покачала головой и, пробормотав что-то себе под нос, вышла из палаты,

Чувство триумфа охватило меня, пока я вглядывался в ее спину, исчезающую в холле. Взяв телефон с тумбочки, я полностью игнорировал отца. Лесли всю ночь разрывала мой мобильник, но мне не хотелось брать трубку, так как я не знал, что сказать. Особенно тогда, когда здесь находилась Финли, и все казалось таким обычным. Будто так и должно быть.

Присутствие Лесли рядом не принесло бы мне спокойствия, которое ощущалось рядом с Финли. Эта мысль крутилась в моей голове, пока Финли спала у меня на плече. Так что было полно времени на размышления. О почти свершившемся поцелуе. О том, как я себя чувствовал в ее присутствии. О том, что она пришла помочь.

Не раз я ловил себя на том, что зарываюсь носом в ее волосы и вдыхаю запах кокосового шампуня. Это было все, на чем я мог сосредоточиться. Хотя, нет. Не все. Ее тело, прижавшееся ко мне, заставляло меня держать себя в руках. Я даже обдумывал, как объяснить свой утренний стояк, если она проснется слишком рано. А еще ее губы. Я понятия не имел, почему так и не смог поцеловать ее, когда она была настолько близко. Видимо, как и в бассейне, кто-то свыше, определенно, испытывал мою решительность.

И даже если между мной и Финли на самом деле ничего не происходило, я знал, что мне нужно быть рядом с ней. Понимал, что мне нужно провести с ней больше времени.

— Сын? — голос моего отца вырвал меня из мыслей. — Может, тебе стоит дай ей уехать с командой? Мы могли бы поговорить.

Я поднял глаза. С нашей последней встречи седых волос на голове отца стало чуть больше. Он появился на одной из моих игр в прошлом году, встречая у раздевалки после победы. Тогда я недвусмысленно дал понять, что не рад ему. Тот, кто так мало уважал мою мать, не заслуживал моего почтения.

— Ты не можешь сказать мне ничего такого, что не могли бы услышать другие, — сказал я и поднял телефон к уху. Отец на этот действие сжал зубы, и его челюсть напряглась. — Привет, тренер… Да, я в порядке… Да. Он только что приехал. Сказал, что подвезет меня обратно… Надеюсь, вы не против, что я предложил Финли поехать с нами? Да… Хорошо. — Я посмотрел на отца и протянул ему телефон. — Бернс хочет поговорить с тобой.

Отец взял телефон и вышел в коридор.

Его жена уставилась на меня с тем же разочарованием, что и моя мать, когда смотрела на меня.

— Он правда беспокоится о тебе.

— Забавно. Потому что меня создалось впечатление, что он беспокоится только о себе.

Она ненадолго закрыла глаза, явно собираясь силами, чтобы разобраться со мной.

— Твой отец совершил ошибку много лет назад, Каден. Мы оба совершили. Но сейчас мы вместе. У нас семья. Ты не мог бы просто забыть прошлое и позволить ему быть частью твоего будущего? Позволь нам обоим быть частью этого.

Я прищурил глаза и окинул взглядом женщину, которая разрушила нашу семью. Меня раздражало в ней все — от идеальной укладки до брючного костюма.

— Ты хочешь знать, почему я не могу отпустить прошлое? Почему у меня никогда не будет отношений с этим человеком или с тобой? Потому что во мне есть такое чувство, как преданность. И оно целиком и полностью принадлежит моей матери. Это чувство для нее. И уж точно не для тебя.

Мачеха кивнула, миллионы мыслей отразились на ее лице.

— Должно быть, хорошо жить в твоем мире, — сказала она тихо. — В мире, где все разделяется только черное и белое. — Женщина надолго замолчала, прежде чем пронзить меня взглядом. — Обязательно передай привет своей девушке от нас. Лесли, не так ли? — сказала она, и больше не стала утруждать себя разговором, развернулась и вышла из палаты.