Вероятно, смотря на латиноамериканские страсти люди новой России учились любить, а глядя на документальные киноленты — неизбежно помнить о продолжении соревнования их общей Родины с западными странами.

Вот уж чего было в избытке на постсоветских экранах — это развлекательных телепередач с неизменно хохочущими лицами участников, сидевших в своих креслах над очередным перлом юродствующего юмориста.

Будучи подростком без особой тяги к музыке и юмору, за просмотром телепрередач Иннокентий просто ждал прихода с работы родителей. Как раз к семи часам его мама Георгина Егоровна придёт из исторического музея, где на ней окажутся завязаны все административные вопросы, аккурат чтобы проверить его уроки.

Позже на такси приедет папа, Аркадий Лазаревич, бухгалтер-счетовод одной частной фирмы. Обязательно проверит его, Иннокентия, успеваемость. Несмотря на свой тогда ещё нежный возраст, у юноши не было ни единого сомнения в правильности выбора родителями его имени. В столь интеллигентной семье просто не могло сложиться по-иному.

Ближе к пятнадцати годам Иннокентий Буданов начал самостоятельные вылазки на футбольные матчи московского «Локомотива», ведь географическое расположение арены было идеальным с точки зрения транспортной доступности.

Столица только успела попрощаться со своим первым мэром в новейшей истории, а потому больших удобств в поездах ближайшего следования не находилось.

Кроме того, юноша подбивал поехать на игру кого-нибудь из вечно где-то пропадающих одноклассников, но те договаривались найти друг друга на трибуне или в перерыве между таймами.

Самым смешным во всей этой конспирологической истории была натуральная тишина во время футбольного матча, ведь болельщики «железнодорожников» свято любили свою свежепостроенную в начале нового века арену, а потому не являлись возмутителями спокойствия.

Больше всего уважения у окружающей публики вызывала фигура тренирующего команду в разные годы Юрия Павловича Сёмина, а среди кумиров совсем ещё юных мальчишек звучали имена Дмитрия Лоськова, Динияра Билялетдинова и Дмитрия Сычёва.

Шло игровое время, составы играющих команд менялись. На фанатских трибунах в разные моменты матча разворачивались баннеры примерно следующего содержания:

самый лучший коллектив (в адрес всего физкультурно-спортивного общества) и

Босс № 1 (в адрес именитого вратаря, недавно завершившего карьеру профессионала).

Особым шиком среди болельщиков «Локомотива» считалось сфотографироваться на фоне настоящего музейного экспоната — модели реально существующего паровоза с отмеченными на корпусе титулами клуба. Разумеется, в памяти Иннокентия и друзей были ещё свежи победы в чемпионатах страны 2002 и 2004 годов, как и завоевание Суперкубка 2005 года.

В те жаркие сезоны счастливые болельщики постепенно обрастали атрибутикой с автографами своих кумиров. Среди увлекающихся футболом под победную поступь «Локо» появлялось всё больше представительниц прекрасного пола.

— Да, наши сегодня зажгли в матче с «Работничками», — шумно выдохнул Буданов, остужая свежезаваренный пакетированный чай прямо за столиком кафе близ станции метро «Черкизовская». — Стоило землю рыть во время чемпа. Так и до лиги недалеко.

Весёлая компания, одетая в по-осеннему утеплённые куртки и шапки, весело прыснула со смеху.

— Ты чего, брателло: это же еврокубки… — улыбнулся самый высокий из них во все свои тридцать зубов, помня школьные драки. — Бразильцы схлестнутся, тут уже чья возьмёт.

— Возьмёт и приласкает. — сострил самый пухлый, указательным пальцем поправляя съехавшие на кончик носа очки. — Кому сейчас не хочется мулаточку?

Буданов громко отхлебнул ещё два глотка чая, а потом протянул пухлому шершавую пятерню:

— Молодчик, дело говоришь. У бразильянок буфера красивые. Уж как они своих на мире поддерживали…

За столом возникла неловкая пауза: компания из троих парней мечтательно замолчала.

Высокий откусил передними зубами сосиску в тесте и принялся сосредоточенно жевать, словно вспоминал в уме накопившийся за годы подростковый опыт.

— Инок, да ты гений! — спустя секунд десять проговорил он, хлопая того по плечу в поисках отсутствующего погона. — У меня как раз ещё постер с разворота “Total Football”сохранился!

В ответ Буданов расплылся в довольной улыбке, проглотив остатки чайного кипятка.

— А ты думал? Натуральный боди-арт!

Услышав волшебное слово, Пухляш улыбнулся веснушчатым лицом ещё шире — да так, что очки едва не запотели.

— Что, даже круче «Плейбоя»?

Высокий из уважения к другу не стал смеяться, а вместо этого ловко воспользовался новой паузой в разговоре и лишний раз откусил сосиску.

Пока тот жевал, Буданов бросил стаканчик с мокрым чайным пакетиком в урну, и посмотрел на наручные часы. Время было ещё детское, друзьям расходиться не хотелось.

Когда вся троица освободилась и вышла из-за стола, юноши спустились со ступенек парадного входа в кафе и мелким шагом направились к метро.

В силу возраста Иннокентию не довелось в ранние годы посмотреть кинофильм «Запасной Игрок». В процессе переключения телеканалов юноша часто натыкался на мелькающие калейдоскопом кинороли актёра Георгия Вицина, но роль футболиста Веснушкина так и осталась нераскрытой.

Может быть, фильм образца 1956 года не попадал в сетку вещания по разным причинам, а может быть и так, что из всей семьи телеканал «Культура» предпочитала лишь администратор музея Георгина Егоровна.

Во всём разнообразии программ просвещения ей больше приходились по сердцу истории о прославленных советских актёрах, архивные записи классических спектаклей и золотой фонд отечественного кино. Так и смотрела сильная и гордая русская женщина телевизор за домашними заботами — глажкой и стиркой.

Ближе к восьми вечера домой возвращался Аркадий Лазаревич, самодовольно думая, что незабвенный хит группы «Комбинация» посвятили именно фирменным счетоводам. Ещё он искренне радовался, что сумел дожить до начала двадцать первого века благодаря огромному числу вакансий в новомодные столичные офисы. Многим его одноклассникам повезло гораздо меньше.

Он не возражал против желания супруги посвящать каждый вечер в семейном кругу культуре и искусству. В этом выражался его мощный скептицизм по поводу всех несовершенств отечественной политической системы, выработанный годами.

Так и смотрел юный Буданов плоды просвещения русской классики во время каждого семейного ужина. Игровой приставки у него отродясь не было, а типичная для мальцов его поколения склонность к русскому рэпу отсутствовала начисто.

Зато в его уютной каморке в «хруще» на окраине города существовал целый филиал храма имени Диего Армандо Марадоны, если таковой имел место быть. Через футбольные постеры, настоящие витражи спортивных «святых», наклеенные скотчем поверх обоев, юноша познавал силу успеха и стремился быть таким же успешным хотя бы на уроках физкультуры.

Его отец хранил в глубине гостиной фурнитуры настоящую реликвию — виниловую пластинку «Футбол России» образца 1992 года с настоящей записью голоса Иосифа Кобзона. Настоящее отражение отечественного спорта в искусстве. Буданов ни за что бы не выменял этот диск, поскольку искренне любил футбол, каждые выходные дожидаясь перед экраном телевизора очередных матчей.

— Тётя, будьте так любезны, вот этот альбом с наклейками.

— Вам какой? — ответили с той стороны окошка киоска «Печать».

Иннокентий потупил глаза, словно его просьба несла в себе малую толику пошлости.

— Вот эту, «Премьер-Лига» с футболистами.

На аккуратно сложенную периодику, а также свежие номера «Советского спорта» и «Спорт-Экспресса» аккуратно лёг альбом с игроками Чемпионата России на глянцевой обложке. Буданов позволил себе довольно улыбнуться. Сложилось такое впечатление, что продавец почувствовала его улыбку через окошко.