«Мы не знаем, как близко позволяет подойти эта твоя способность. Если метр, то ты успеешь схватиться. А если три? Она нашпигует тебя прямо в прыжке», — прозвучал в голове голос Кукши. Это была его последняя фраза перед тем, как я вошёл в помещение, и теперь она не давала мне покоя.

Упершись в угол, я стал подходить к турели по той стене, на которой она была закреплена. Каждый следующий шаг давался тяжелее предыдущего. Единственное, что держало моё сознание от того, чтобы не запаниковать, это то, что «глаз» турели шарил совершенно по другому углу. Причём, чем ближе я подходил, тем беспокойнее себя вела Актиния. Создавалось впечатление, что оно чувствует меня. Чувствует, но не может уловить где я. Это могло объясняться заражением. Оно наделяло своих носителей каким-то шестым чувством, которое определённо существовало, но было необъяснимо.

До одной из щупалец уже можно было почти допрыгнуть, когда окуляр турели дернулся, и повернулся ко мне. Я прямо почувствовал, что мой покров больше не действует. Слишком резкой и направленной была реакция. Ноги сами толкнули меня вперёд. Я прыгнул, пытаясь коснуться одного из жгутов, но промахнулся, споткнулся и повис на пулемёте. Огненный шквал ударил в то место, где я только что был. А моё сознание по металлическим частям полетело внутрь механизма турели.

Я был в воде. Эта штука, эта турель, колыхалась внизу, окруженная огромным количеством рыб, двигающимся в такт течения. Я совершил толчок… ещё… ещё… пока не «подплыл» к ней. Она была просто огромна. Её центральная часть раскрылась и проглотила меня полностью.

Во тьме моргнул огонёк, я разжёг свою силу и подводный монстр оказался разрублен надвое. Потом на четыре, на восемь… Всё быстрее и быстрее, я кромсал её в капусту и носился как молния. Потому что вода очень хорошо проводит электричество.

* * *

Когда я открыл глаза, то понял, что лежу под турелью, а её щупальца-пулемёты колышутся надо мной. Я встал, и она не отреагировала. Механизм был подчинён мне. Я коснулся её и сразу определил, где коммутатор.

Когда Кукша и Кузьма вошли в комнату, я уже нашёл место хранения коммутатора и поднял его из пола. Все сервера располагались на мобильном шасси, которое было утоплено в пол и выдвигалось при ремонте. Это позволяло не только комфортно обслуживать вычислительный компонент систем ведения огня и защиты крепости, но и безопасно вести огонь турели, чтобы не задеть ничего критически важного в комнате.

Как я и полагал, нечто, что заразило крепость, уничтожило связь между компонентами. С помощью своей силы, я попытался разобраться в хитросплетениях линий, но тут всё было не так просто, да и коммутатор был почти сожжён в пепел. Легче заменить, чем перепаять его хоть на какую-то работу.

И тут ко мне пришло чувство, что кто-то причинил вред одному из обращённых мною механизмов. Они уничтожили гаубицу. Я вырвал провода, что шли к автоматическим зенитным орудиям и послал импульс сразу во все из них.

Чувство получилось странное, как будто моя личность расщепилась и я смотрю на мир через восемь глаз, как какой-нибудь паук. Все глаза были направлены в небо. Наши враги имели наглость сесть на посадочную, площадку, как будто их кто-то звал. Все мои восемь глаз устремились на эти прибывшие двадцать меков. Их наглость вывела меня из себя, и я отдал приказ…

* * *

— Все цели уничтожены, — сообщила Мила Кузьме, как только я отключился от этих турелей. — Вы вовремя.

— Молодец, сынок, — заулыбался дед. — Сможешь отработать с помощью гаубиц по этим злодеям?

В следующие пол часа я подключался у гаубицам и отправлял «подарки» по адресам, которые сообщала Мила. Вскоре мы значительно расширили кольцо блокады вокруг крепости и «наказали» все слишком наглые отряды врага, рискнувшие подойти ближе, чем била наша артиллерия.

Потом ещё пол часа мы очищали все системы обороны от заражения. И вскоре в крепости не осталось турели, которая охотилась бы на людей. Оставались всё ещё бродившие по коридорам боевые автоматоны, но часть из них уничтожили очищенные и перепрограммированные мною турели. А кроме того, мы уже успели сколотить свой отряд, так что проблем с этим быть не должно.

— Пришло время двинуть эту крепость, — улыбнулся Кузьма.

— Я надеюсь, вы не будете подвергать жизнь наследника рода ещё опасности? Там, в главном вычислительном центре, нет никаких систем защиты, что попытаются уничтожить его? — спросил Кукша, и даже механический голос коробки не смог обмануть относительно того сколько льда было в этой интонации.

— Не боись, железный, — махнул рукой дед. — Парень своё дело знает. Да и награда за ваши труды будет более чем щедрая.

— Ну-ну, — тихо произнёс мой советник.

— Там, внизу конечно есть система обороны. Но хуже всего то, что если эта тварь сохранила контроль над системой самоуничтожения, то нам каюк, как только она почувствует неладное, — сообщил Кузьма.

— То есть всё это время, мы все могли взлететь на воздух? — поднял брови Кукша.

— Ну, если она не самоуничтожилась в первые десять минут, как захватила власть, — заметил дед. — Значит в её планы это не входило. К тому же взрывчатки там только на машинное отделение. Там основные мои секреты. Я бы никогда не стал пичкать взрывчаткой всю крепость. Я ж не совсем дурак…

Кукша выдохнул через сомкнутые зубы.

— Как далеко взрывчатка заложена от главного центра? — задал вопрос я.

— Ну, — на секунду задумался Кузьма. Парочка есть в вентеляционных лазах. Она закреплена к балкам, чтобы завалить главный зал, пока он будет гореть, и не позволить ничего из него вынести.

— Я думаю мы обезвредим один заряд, и через его подключение посмотрим, как можем обезвредить другие, — предложил я. — Вдруг центр вычислений порвал и эту цепь.

— Мы уже сделали достаточно, и нам должны быть благодарны, — заметил Кукша.

— Я вам благодарен, — ответил Кузьма. — Но если я от сюда не выберусь. А я не выберусь без крепости, то благодарить вас будет некому.

— Давай, закончим с этим, — решил я прервать спор и двинулся к коридору, который должен был вести нас на нижнюю палубу.

* * *

Кузьма в очередной раз удивил меня тем, как хорошо знает эту крепость. Мы использовали вентиляционные лазы для приближения к вычислительному центру. Как объяснил Кузьма, «так безопаснее». Хотя на мой взгляд в этой крепости не было ничего безопасного. Он с лёгкостью перерезал провод, ведущий к заряду, примотанному к несущей балке, и протянул мне два зачищенных проводка. И меня снова как будто засосало во тьму.

Во мгле заражения включился свет. В нём стоял странный клоун. Он был одет в одеяния с бубенчиками, как изображают шутов при дворах королей в средневековье. Только его наряд был чёрный с серебряными звёздами. Лицо его было раскрашено, как у Пьеро. Однако этот оскал… чисто арлекиновская гримаса. По сравнению с которой перекошенное лицо Кукши — застенчивая улыбка.

— Попался, — тоненьким голосочком проговорил паяц и щёлкнул пальцами.

Я почувствовал, как его воля побежала по проводам в разные уголки вычислительного центра и машинного отделения.

Так вот зачем это было сделано. Это ловушка, для меня или такого как я. А все уничтоженные коммуникаторы служили простой цели — никто не должен был связаться с вычислительным центром удалённо. Я должен быть в досягаемости взрыва, без шансов выжить. Как только сигнал клоуна дойдёт, мы все взлетим на воздух. Только если…

Если я не обезврежу всю взрывчатку первым. Я только недавно проделал это с турелями. И теперь, как только попал в эту мглу, понял, что все детонаторы связаны, расщепил свою силу и пустил её по каждому ответвлению. Меня было пятьдесят, пятьдесят осколков, стремящихся к заряженному бедствию, которое пока спало. Нам всем не надо было делать разные вещи, мы все достигали и делали одно. Мы проникали внутрь схем и предотвращали детонацию.