— Но сумеет ли ютпа одолеть воинов, у которых два или три драконьих меча?

— Дюжина ютпа и всего какие-то три меча? — рассмеялся Шудур. — Скажи, давно ли ты расстался с Айнуром?

— Как только он вернулся с отрядом в предгорье.

— Так он так близко? — нахмурился колдун. — Что он задумал?

— Откуда ж я знаю? — развёл руками шпион. — Пользуясь случаем, я тут же закинул твой амулет в болото и отправился в саха* под предлогом разведки в городе. И вот я здесь.

— Вернись к Айнуру! — приказал колдун. — Дождись безлунной ночи. Брось в болото человеческий труп и тут же беги оттуда. Дальше всё довершится и без тебя.

— А что потом? — спросил шпион, поднимаясь с ковра и кланяясь так низко и ловко, что Шудур опять не смог разглядеть выражения его смуглого лица.

— Отправляйся в горы, — сказал Шудур, немного подумав. — Иди в аил кожевников. Жди человека из клана Чёрной Лисы. Он сообщит тебе мои дальнейшие указания.

* * *

*Саха — каменный круг в городе вайгальцев, этакий магический предел, где живут колдуны.

Глава 10

Мозг с орех

В себя я пришёл от ровного молочного сияния.

Я лежал на земле, а надо мной нависала потрясённая морда ютпы. Жуткая пасть была разинута, но так, словно зверюга слегка подавилась мною и теперь её дико тошнило.

А ещё я увидел над собой Йорда, Незура, Багая и других старших парней с жердями. Они воспользовались замешательством твари и разом ударили её в раздутое брюхо.

Инстинкты сработали верно: я откатился. И тут же желудок ютпы вывернуло на то место, где я только что лежал, отвратительной чёрной слизью, пахнущей болотом и кровью. А сверху плюхнулся здоровенный полупереваренный комок.

— А! Не нравится! — заорал Чиен, подскакивая почти вплотную и втыкая сияющий меч в откляченную нижнюю челюсть твари.

— Прыгай вперёд! — заорал я фехтовальщику. — Вперёд!

Сзади на Чиена уже летела, взвившись в прыжке, ещё одна ютпа, поменьше и пошустрее. Вскочить и насадить её на клинок я не успевал.

Фехтовальщик замешкался на какое-то мгновение. Чёрная тень накрыла его, и тут же ночь вспыхнула от веера молочно-белых пятен, словно я был в театре и кто-то бил по сцене из световой пушки.

Белые, безобидные пятна света закружились над нами.

Тварь, однако, заверещала от боли. А в следующее мгновенье получила мечом в морду — дотянуться до брюха я всё-таки не успел, но пытался хоть как-то прикрыть Чиена.

— Кай, отойди! — услышал я тонкий девичий голос. — Бегите к костру!

— Чиен, отступаем! — заорал я. — Все назад! Йорд! Багай! Незур! Кто ещё рядом⁈ Все назад!

Парни бросились врассыпную. А вот Чиен застыл без движения.

Он стоял, пошатываясь, растирая грудь свободной рукой и пытаясь вздохнуть. Ютпа, видимо, всё-таки задела фехтовальщика.

Я прыгнул к нему, схватил за плечо и потащил к костру, молясь, чтобы не запнуться о камни, кишки, не поскользнуться на островке слизи. Если бы Чиен упал — я не смог бы его поднять, при всей худобе он весил гораздо больше меня.

Но фехтовальщик и сам понимал, что падать нельзя. И мы бежали, как могли, маневрируя между полуослеплёнными световыми пятнами тварями.

— Ещё! Давай! — орал я. — Быстрее, Чиен!

Я узнал голос Шасти. Если у неё есть ещё один «боевой» хоргон, если она им сейчас ударит, то надо бежать быстрее, иначе нас затянет в мир Эрлика вместе с тварями.

Ещё одна вспышка молочного света озарила поляну. И вовремя — я чуть не споткнулся о кучу внутренностей.

Ещё рывок!

Откуда-то взялся Йорд, подхватил Чиена и потащил вместе со мной. Он бежал как олень, даже хромота его куда-то пропала.

— Ии-ёёёё-еее-ууууууююю! — раздался многоголосый вой, совершенно непохожий на ютпячье кваканье. Он был полон боли и ужаса.

Свет стал нестерпимым даже для меня. Казалось, всё ужасное и злое во мне сгорает сейчас и плавится, перерождаясь душа.

Захрипел от натуги Йорд — он почти тащил на себе Чиена. Из мутного света возник Незур и запустил в ютпу последнее самодельное копьё.

— Пошли прочь, твари! — взвизгнула Шасти! — Возвращайтесь домой! Прочь!

Тьма плеснула навстречу свету, корёжа и раздирая туши хтонических жабоподобных существ. Теперь я видел — их оставалось ещё шесть. Но это уже не имело значения.

Земля разверзлась, плеснула вверх огнём и расплавленными языками лавы, слизнула сразу трёх, самых крупных тварей. А потом багровый язык пламени подхватил ещё двух зверей.

Последняя ютпа, самая маленькая, перепуганная заметалась возле провала, визжа и курлыкая от страха.

— Иди к мамочке! — закричали мальчишки, швыряя в неё камни.

Язык пламени взметнулся и ухватил дико заверещавшую ютпу. И тут же земля сомкнулась, оставив только чёрный пузырящийся шрам и свежий запах озона. И тишина резанула меня по ушам.

— И что это было⁈ — выдохнул Чиен.

— Да если бы я знала! — весело крикнула Шасти.

Она уже выбралась из кустов и бежала к нам.

Я выдохнул — девушка была целёхонькая. Да и стражник, что хвостом тащился за ней — тоже. Он испуганно вертел головой, пытаясь понять: что же тут было?

Шасти чуть не бросилась мне на шею. Еле успел остановить:

— Девочка моя, потом. Я весь грязный и в крови этих тварей. Что ты сделала с ними?

— Я попробовала на них новые печати! Ты же сам показал мне вчера потрясающий белый свет! Это было прекрасно!

— Так это не хоргон? — удивился я. — Значит, ютпы провалились не в преисподнюю?

— Не-а, — рассмеялась Шасти. — Не думаю. Мне кажется, сама земля пожрала своих неудачных детей. Ну, не получились они, понимаешь? И отправились на переплавку! Вон как они орали! Я чуть не оглохла!

— Как ты вообще решилась возвращаться в лагерь по темноте? — удивился Йорд.

Он явно не ожидал от «колдуна» ни такой смелости, ни таких боевых качеств. Видно, опыт общения с этим сословьем у него был резко отрицательный.

— А как же иначе-то? — удивилась Шасти. — Байсура я не нашла. По следам было похоже, что он сгинул в болоте. Мы хотели немного передохнуть и поужинать. Там был неплохой ручеёк, мы даже костёр развести успели. Но тут из болота как полезли эти гадкие твари! И как поскакали в сторону лагеря! Прямо напролом, через лес! — Шасти схватилась за щёки, показывая, как она испугалась. — Только ютпа — ужасно шустрые. Пока мы до вас добрались по их вонючим следам, пока я сообразила про печати, что могу наложить их не своим истинным светом, а тем, что ты показал мне вчера… Теперь я понимаю, как замешкалась! Но разве ж я могла представить, что у вас всё так плохо? Тогда мы бежали бы ещё шибче!

Она развела руками. А потом создала молнию, подвесила над угасающим костром, и я увидел наконец масштаб разрушений, устроенный ютпами.

Весь основной лагерь с заботливо расчищенными местами для тренировок был изгажен, залит кровью, слизью, завален кишками чудовищ. Возвышалось тёмными грудами и несколько трупов.

От обеих жилых юрт не осталось почти ничего. От запаса дров — тоже. Парни сожгли даже войлок и кору.

Серьёзно раненых у нас оказалось двое, и на обоих попал яд. А ещё почти все — и мальчишки, и воины, и стражник — были обожжены той дрянью, что Чиен назвал «желудочным соком» ютпы. И одежда у многих от этого «сока» тоже пришла в негодность.

Досталось даже трусливому Тошу и нашему кривоногому хозяйственнику Шонку. Впрочем, они сражались наравне со всеми. Это было видно по проеденной одежде, ожогам на руках и лицах.

Я и сам был теперь ободранный и потрёпанный, как настоящий нищий заяц. Только меч по-прежнему сиял, даже чистить особенно не пришлось. Ну и сапоги выдержали. Драконья кожа оказалась не по зубам тварям из преисподней.

Мы решили ночью сделать только самое необходимое — промыть ожоги, очистить одежду и позаботиться о тяжелораненых. Остальное отложить до утра.