Настя тоже это поняла, потому украдкой бросала на Любу испепеляющие взгляды, которые та с успехом игнорировала.

— Очень вкусно. Я ведь приехал, чтобы пригласить тебя на ужин, а потом на прогулку, Настя! А получилось, сам на ужин напросился.

— Но прогулка-то никуда не убежит, правда же? — невинно ответила Люба. — Погода прекрасная. А ужин Настя приготовила, у неё настоящий кулинарный талант.

— Люба… — начала Настя с укоризной, но увидев довольное лицо Никиты, передумала делать тёте выговор.

Никита действительно получал удовольствие от блюд, приготовленных Настей, так сыграть невозможно! Надо ли говорить, что и от добавки он не отказался.

— Настя, — откашлявшись, начал Никита, когда они пили чай. — Я изучил все документы, над которыми ты работала, и хочу, чтобы ты полностью курировала все юридические вопросы в фирме. Первоначально я искал помощника, но сеть разрастается, мы открыли точки почти во всех городах края, да и в краевом центре охватили все районы. Кроме того, потихоньку начинаю заниматься медтехникой, пока к открытию готовятся два салона, но в перспективе их должно стать раза в три больше. Работы много. Ты хоть и очень молодая, но уже являешься грамотным специалистом. Видел копию твоего диплома, чувствуется, что в университете ты не просто так училась. Как тебе моё предложение?

— Конечно, я согласна, Никита Алексеевич! Это как раз та работа, тот уровень ответственности и полномочий, которые я искала, — пока Настя говорила, успела заметить одобрительный взгляд Любы.

— Молодец, я в тебе не сомневался! Спасибо за доверие, Настя! — и всё же в голосе Никиты чувствовалось облегчение. — С тобой и с Женькой мы создадим настоящую команду, непотопляемую. Разумеется, твой труд будет достойно оплачиваться.

— Рад, что мы пришли к согласию по этому пункту, — вновь заговорил Никита, и фраза прозвучала несколько туманно. — Более детально обсудить всё предлагаю в понедельник в офисе. Круг обязанностей, размер вознаграждения, трудовой договор…Но сегодня вечер пятницы, потому вернусь к теме прогулки, Настя. Предлагаю поехать на пруды, там сейчас есть и утки, и лебеди. Говорят, даже чёрные лебеди есть, сам ещё не видел.

— Да, Настасья, там очень красиво! Это надо обязательно увидеть. От нас далеко, потому мы с тобой и не дошли туда до сих пор. Поезжай, проветрись.

Кто бы сомневался, что Люба поддержит Никиту. Однако Настя признавала тот факт, что ей самой очень хочется прогуляться с Никитой, а потому зачем ломать комедию? И перед кем? Кажется, всем всё ясно.

Настя чувствовала, что Никита надвигается неумолимо, занимая всё большее пространство в её душе и её жизни. Вот так пообещаешь себе, что больше никогда, больше никто, ни за что, а тут появляется он, и делает посмешище из твоих баррикад. А ведь тебе казалось, что ты окружила себя толстенной бронированной стеной…

* * * * * * * * *

… - Настя, почему ты такая замкнутая? И почему не хочешь называть меня просто по имени, говорить мне «ты»? — серьёзно спросил Никита, когда они выехали на трассу.

Он сегодня вообще был очень серьёзным и сосредоточенным, не шутил и не насмехался, хотя до этого умудрялся шутить даже в электронных письмах.

— Отвечу сначала на второй вопрос. Прежде всего, вы мой начальник, мой работодатель, потому я соблюдаю субординацию, только и всего.

— Хорошо, с этим разберёмся. Чуть позже постараюсь объяснить тебе, почему одно другому не противоречит. А пока жду ответа на первый вопрос.

— Почему замкнутая… Вы готовы выслушать не очень красивую историю из жизни чужой семьи?

— Готов.

— Хорошо, я расскажу, когда мы будем на месте. Там есть скамейки и киоск с мороженым?

— Обязательно, — тепло улыбнулся Никита. — Ещё есть попкорн и сладкая вата. Правда, на сладкую вату сейчас осы слетаются.

— Нет, вату и не надо! А вот мороженое надо.

— Купим самое лучшее, — продолжал улыбаться Никита, и Настя невольно любовалась им.

Вот так, сидя на скамейке и глядя на разноцветных и разнокалиберных птиц, снующих по чистой глади пруда, Настя и рассказала начальнику всю свою невесёлую историю.

Никита, конечно, обо всём уже знал, но история, рассказанная Настей, затронула его очень глубоко. По сравнению с тем, что пришлось пережить этой совсем молоденькой девушке, предательство его бывшей казалось сущей ерундой.

— Я очень впечатлён, Настя, восхищён твоей выдержкой и решительностью, — заговорил он наконец. — И горячо сопереживаю. Мне тоже пришлось пройти через предательство любимого человека, но это детский лепет в сравнении с тем, что пережила ты!

— Предательство есть предательство, Никита Алексеевич! Оно не может быть бо́льшим или меньшим по размеру, оно причиняет невыносимую боль. Расскажите мне.

Никита внимательно посмотрел в глаза Насти и начал свой рассказ. Настя внимала каждому слову, чувствовала каждую интонацию. Он не жаловался и не искал сочувствия, излагал сухие факты. Правда, в конце повествования Настю ждал особенный вывод.

— Теперь ты понимаешь, Настя, что я почувствовал, узнав твою историю? Ты человек, с детства привыкший к достатку и к тому, что всё вокруг делается само по себе, не задумываясь поменяла жизнь в поисках себя. Ты приняла новую реальность и новую себя. Ты не ставишь материальные ценности и комфорт выше человеческих ценностей и отношений. Я абсолютно очарован тобой, Настя… Я… Ты мне очень нужна, поверь. И я мечтаю быть нужным тебе.

— Вот так быстро? — растерялась Настя, глядя в его глаза и понимая, что он серьёзен как никогда.

— Да, вот так быстро. Я очень спешу. Мне не терпится и прижать тебя к себе, почувствовать, как ты становишься моей. Но не только телом, Настя, душой тоже. Даже прежде всего душой, мы сможем построить отношения без фальши и предательства, оно чуждо нам обоим, ненавистно нам.

— То есть, вы готовы жениться на мне? Или я неправильно истолковала ваши слова?

— Всё верно истолковала. Не только готов, а собираюсь сделать это в максимально короткие сроки.

— Но вы почти не знаете меня! У нас нет отношений.

— Будут, — уверенно сказал Никита. — В том числе, близкие.

— Всё же вы очень самоуверенный человек.

— Без этого никак, Настя. Я мечтаю о тебе, вижу тебя рядом с собой. Мы прекрасная пара. И ещё, Настя. Я понимаю, что слишком тебя тороплю, но не могу по-другому, прости мой напор. Пожалуйста, давай сейчас поедем ко мне! Я сам могу позвонить твоей тёте и всё объяснить, чтобы она не волновалась.

Настю одновременно охватили паника и непонятная сладкая истома. Она вдруг поняла, что больше всего на свете хочет просто сказать: «Да» и полностью довериться Никите, его сильным рукам, раствориться в нём, потерять себя.

С трудом выбравшись из затягивающей её воронки на поверхность, Настя заговорила:

— Отвезите меня, пожалуйста, домой, Никита Алексеевич! Уже поздно, я не хочу волновать Любу.

Надо отдать должное Никите: услышав такое после всех его признаний, он не растерялся, не разгневался, не пытался разжалобить Настю.

— Да, конечно! Пойдём в машину, — поднявшись, он протянул Насте руку, помог встать.

Всю дорогу до дома Любы они обсуждали работу, будущие обязанности Насти, Никита рассказывал о фирме, о том, как они с Женей всё поднимали с нуля.

И хотя собеседник вёл себя спокойно и естественно, Настя чувствовала и его боль, и уязвлённое самолюбие.

Никита проводил Настю до подъезда, как и в прошлый раз, придержал двери. Попрощавшись, Настя скрылась за второй дверью, а Никита пошёл к машине, стараясь ни о чём не думать. В голове стучало от душевных мук, потому, наверно, он и не услышал, как подъездные двери вновь распахнулись.

— Никита, подожди!

Он резко обернулся и даже пару раз моргнул, проверяя, не шутит ли с ним воображение. Нет, это Настя, и она буквально в шаге от него.

— Никита, возьми меня с собой! Я хочу поехать к тебе.

Он сам не понял, как это случилось, но уже через секунду он крепко прижимал к себе Настю, целуя её куда придётся и бесконечно повторяя: «Спасибо тебе!».