Хирата вдруг вскочил и забегал взад-вперед.

– Мы должны все здесь обыскать. Вдруг найдем его корабль?

– Какой корабль, ты что? Ты же сам торгуешь запчастями. Представляешь размеры космолайнера? – Кот усмехнулся и повернул в пламени костра обгоревшую с одного бока корягу. – Его бы давно твои бандиты нашли и оприходовали. Может, кстати, и нашли. И оприходовали. А зворостанин этот как-то сбежал. Но погиб. Не повезло.

– Все равно, нужно поискать. Может, еще какие-то вещи найдем, он же не с неба свалился. Где-то жил недалеко. Вышел поохотиться, преследовал добычу, увлекся, случайно упал и погиб. Ну, давайте, поищем? Нам все равно нечем заняться!

– Вера, ты хорошо знаешь письменный общегалактический язык?

– Конечно. И письменный, и устный. У мамы в экспедициях говорили только на нем. В земных школах преподают начальный курс. Потом в академиях – продвинутый. А что?

– Я почистил нашу находку. Тут на рукоятке надпись есть. Смотри!

Кот протянул Вере лазерный пистолет. Вера поднесла ствол поближе к огню, чтобы прочесть то, что там было выгравировано.

– «Ирош Зарди, Звездный флот Зворастана», – прочитала она.

– Ух ты.

Хирата выхватил у Веры пистолет и прочитал еще раз.

– Ну надо же. И правда, Ирош Зарди. Как он здесь оказался?

– Ты что, его знал? – удивился Кот.

– А вы разве не слышали о спасательной экспедиции с участием межзвездного лайнера «Нейда»? 2151 год. Все население планеты Суэлла внезапно поразил неизвестный вирус. Суэллиты закрыли пограничные туннели и не впускали в свое пространство чужие корабли. Ну и, конечно, никого не выпускали. Хотя суэллиты, узнав о том, что им грозит смерть, пытались вырваться за пределы карантинной зоны. Страшная трагедия. Неужели не слышали? Эх, молодежь!

– В 2151-м мне было десять. Я летала вместе с мамой спасать популяцию огненных саламандр. Мы провели полгода в совершенно изолированном месте. Когда вернулись, СМИ обсуждали открытие неизвестной ранее червоточины в галактику Андромеда. Про трагедию Суэллы я узнала намного позже. На уроке истории. Но воспринималось это как один из эпизодов покорения космоса. И казалось, что все это было очень давно.

– А я лежал овощем в отделении интенсивной терапии после нескольких операций на легких. В центре Эволюции на Земле. Пропустил и 2151, и 2152 годы, да и потом, в период реабилитации, мало интересовался Космосом. Больше медицинскими открытиями.

– «Нейда» была последним кораблем, который успел выскочить из закрывающихся навсегда пространственных туннелей Суэллы. С тремя астронавтами на борту. Остальные члены экспедиции погибли.

– И ты помнишь имена тех астронавтов?

– Я тогда работал в волонтерской организации по поиску пропавших пассажиров с рейсовых кораблей. Ходили слухи, что «Нейда» прорвалась за кольцо карантина, но в космопорт приписки не вернулась. Сгинула на просторах Вселенной. В волонтерский центр приходила ориентировка на трех астронавтов. Фото и особые приметы. У командира «Нейды» Матвея Иверова были татуировки на тыльных сторонах обеих ладоней: черный круг с разновеликими лучами. У героя Зворостана Ироша Зарди отсутствовала фаланга на пальце одной из ног, сейчас не помню, какой.

– Нужно обязательно похоронить его! – глотая слезы, воскликнула Вера. – Здесь должен стоять обелиск!

– Все равно о его могиле никто не узнает. – Кот подтащил к костру еще одну корягу, пристроил среди почти потухших головешек, сел и опустил голову. – Мы тоже останемся здесь навсегда.

Высунув от усердия кончик языка, Вера выжигала лазерным пистолетом на плоской стороне крупного валуна надпись: «Ирош Зарди. 2151 г. Звезды помнят!».

С утра, едва проснувшись, Вера принялась уговаривать своих спутников поставить памятник астронавту. Она уже придумала, как это сделать, осталось только получить согласие мужчин. Одной ей было не справиться. Устроить могилу она еще могла, а вот притащить с берега валун – нет.

Хирата ныл, что в первую очередь нужно искать место, где погибший жил. Там могло найтись объяснение, как Ирош здесь оказался, где «Нейда» и остальные двое из экипажа. А потом можно и похороны устраивать. Кот сначала согласился с Хиратой, но, увидев надутое лицо Веры, изменил решение.

И вот теперь он и Харата ждали, когда же Вера допишет эпитафию на валуне.

– Кривовато вышло, ну как есть.

Вера отошла на шаг и посмотрела на свое творение.

– Наконец-то!

Кот забрал у нее пистолет и протянул руку, помогая встать.

– Пошли!

Поиски решили начать от оврага, где лежали кости. Каждый выбрал себе сектор, но так, чтобы видеть и слышать соседа. Заодно договорились о перекличке через каждые пять минут.

Жилище Ироша нашел Кот. Это была довольно глубокая землянка. Кот заметил выложенные камнем полузасыпанные ступеньки, круто уходящие вниз. Когда Вера и Хирата прибежали на его крик, Кот, соорудив факел, уже обследовал убежище внутри.

– Втроем здесь будет тесно! Я сейчас вылезу, потом вы по очереди зайдете.

– Ну, что там? – Вера приплясывала от нетерпения и все пыталась заглянуть вниз.

Кот выбрался и протянул ей пластиковый блокнот.

– Вот это лежало на уступе, похожем на стол. Я полистал, на вид пустой.

– Не пустой. Это блокноты для отчетов и наблюдений. У мамы в экспедициях такие всем выдавали. Заполняются специальными химическими стержнями. Записи видно, если посветить фонариком или выйти на солнце. В темноте они гаснут. И если блокнот попадет под дождь, записи на пластике сохранятся. Побежали читать?

– Моя очередь! – Хирата подвинул стоявших у ступенек Веру с Котом и залез вовнутрь.

– На лежанке комбинезон почти целый! – донеслось из землянки. – О! На груди нашивка цифрами «323». Это бортовой номер «Нейды»! Ранец пустой, ножа-топора нет, сухого пайка, естественно, тоже. А это что? Фонарик!

– Хирата, выбирайся быстрее!!! Я чувствую приближение бури!

Кот застонал и с силой сжал ладонями голову.

– Чувствуешь изменение магнитного поля? Бедняжка. Это из-за того, что у тебя развита магниторецепция3?

Вера приложила к его ладоням свои, прохладные. Вдруг поможет?

– А зачем выбираться? Двигайте лучше вы ко мне в землянку. Здесь и переждем бурю.

– Это будет очень сильная буря. Как бы нас не завалило здесь. Я такой боли не чувствовал, когда мы бежали от бандитов. Так, небольшое давление в висках.

– Не завалит. А вот наш шалаш точно разметает. Спускайтесь. Здесь очаг есть, наберите хвороста. С огнем веселее и теплее. А Вера нам записи в блокноте почитает. Батарейки для фонариков у астронавтов, наверное, вечные. До сих пор отлично светит. Вот воды нет. Как ты, Кот? Выдержишь?

– Как будто у меня есть выбор. Хотя… Могу вас здесь бросить, добежать до реки и пересидеть на глубине, общаясь с местными рыбами.

– Не успеешь ты добежать. – Вера с тревогой смотрела, как по верхушкам невысоких деревьев, срывая листву, пронесся мощный порыв ветра. – Буря начинается.

Кот быстро набрал дров для очага, передал их Хирате, помог Вере спуститься и закрыл проход в землянку самодельной дверью: несколько длинных жердей, скрепленных тремя поперечными короткими. И вовремя. Треск, грохот, вой ветра в землянке были слышны через хлипкую дверь так же хорошо, как снаружи. Вера попыталась рассмотреть хоть что-то сквозь щели между жердями, но ничего не получилось. Взгляд упирался в ступеньки.

Позади запахло дымом, Вера обернулась. Кот и Хирата растапливали очаг. В землянке было темно, мрачно, а еще пахло сыростью и гнилью. Когда на стенах заплясали отблески огня, стало веселее.

– Интересно, сколько нам здесь придется куковать? – пробормотала Вера, опускаясь на лежанку.

Рядом сел Кот, а Хирата умостился на импровизированный стул – короткий обрубок дерева с остатками корней и коры, который отлично поместился в уголке между столом и очагом напротив лежанки.

– Ну, давай, читай! – нетерпеливо потребовал Хирата. Вера направила луч фонарика на пластиковый блокнот c фосфоресцирующим слоем, отчего буквы на страницах вспыхнули ярко-синим светом, и медленно принялась разбирать чужой почерк и переводить с общегалактического на понятный всем земной.