– Почему пресеклась? А как же его брат?

– Тут история в духе Голливуда. Тебе понравится. Помнишь тот старый фильм, с Деми Мур и Робертом Редфордом, где герой предлагает миллион за ночь с женщиной, на которую он «запал»?

– Помню…

– Так вот, у Константина случилось такое же замыкание. Только похлеще. Из-за него он потерял свой титул и право наследования. Служил он на Кавказе и умудрился втрескаться в Агриппину Джапаридзе, а она была замужем за грузинским князем Дадиани, старше ее на двадцать лет. Говорят, князь был игрок и весь в долгах. Вот и Константину он проигрался.

– И князь отдал жену в обмен на долг? – догадалась Настя.

– Вроде того. Правда, нынешние потомки Дадиани, у Агриппины с князем двое детей было, утверждают, что она сама ушла. Скандал. И в грузинском обществе, и в петербургском.

– Представляю, – хмыкнула Настя. – Так Константин на ней женился?

– Ну да.

– И как их брак, был счастливым?

– Вполне. Жили то в Кутаиси, то в Петербурге. Но брак-то неравный, оттого-то и фамилию «Ольденбургские» их потомки – детей было шестеро – носить не могли. Дети стали именоваться графами Зарнекау, такой же титул получила и Агриппина, по местности в Голштинии, которой издавна владели Ольденбургские. Константин открыл в Кутаиси завод шампанских вин, шикарными гостиницами и замками в Гагре управлял.

– Интересные личности. А я о них даже ничего и не знала, хоть и не раз здесь бывала.

– Кстати, почитай Искандера «Сандро из Чегема», он как раз с юмором описывает очень яркие картины жизни принца Александра в Гагре.

– Ничего себе! – присвистнула Настя. – Ты даже Фазиля Искандера читал?

– Так он же абхазский писатель, в школьной программе был, кажется.

– Умный ты, Димка, – девушка потрепала его по вихрам. – Иди на истфак и родителей не слушай.

Ефим жил в одной из питерских коммуналок на Петроградке и презирал своих соседей, бездарных, по его мнению, людишек. Комната досталась ему в наследство от матери, которая умерла пару лет назад, а той – от бабушки. Бабушке, в свою очередь, от ее прабабушки, выпускницы Смольного института благородных девиц. До смерти матери Ефим жил с ней, когда тяжело заболела и слегла – ухаживал. А когда матери не стало, мир для него рухнул. И только сейчас, спустя два года, начал немного приходить в себя – помогло увлечение бегом. Чтобы пробежать свои сорок два километра, он участвовал во всех возможных марафонах, ездил в другие города: Москва, Казань, Самара, Тюмень. Но при этом избегал шумных спортивных тусовок, редко с кем-то знакомился. С девушками у Ефима не ладилось: каждую он сравнивал с мамой и, как правило, шансов у них не было.

Молодой человек вырос без отца – тот умер совсем молодым, в двадцать один год, от перитонита, когда мальчик едва научился ходить. Ефим боялся ранней смерти, поэтому старался следить за здоровьем, постоянно сдавал анализы и, в итоге, уже пережил отца на пятнадцать лет. Он всегда завидовал одноклассникам и друзьям из полных семей, потому что им с мамой и бабушкой приходилось туго. Мама работала в НИИ, получала копейки и бралась за любую подработку, чтобы прокормить себя и сына, а также бабушку с крошечной пенсией. Экономили на всем, особенно в конце девяностых, когда мама потеряла работу.

С детства Ефим мечтал разбогатеть и жить на полную катушку. Он хорошо учился и вообще был прилежным мальчиком, мама не знала с ним хлопот. По настоянию бабушки, учительницы музыки, он окончил музыкальную и художественную школы. Но настоящей страстью стала живопись – увлекаясь творческим процессом, он забывал обо всем, что тревожило. Однако художником так и не стал. Его мама хотела, чтобы он выучился на юриста, тогда это было модно и престижно. Любящий сын не стал огорчать маму, и после окончания вуза Ефим устроился секретарем в один из районных судов, и со временем дослужился до помощника судьи. Стать самим судьей ему не светило, не было таких связей и возможностей, поэтому он уже смирился с тем, что до пенсии будет изучать чужие дела и отписывать проекты решений.

Как-то в обеденный перерыв Ефим сидел за рабочим столом, потягивал чай, скролил ленту соцсети и наткнулся на страничку известной московской блогерши. В последнем посте та утверждала, что имеет отношение к русской ветви принцев Ольденбургских и готова предъявить доказательство – золотой рог с клеймом. Торжественное предъявление артефакта состоится на днях в Старой Гагре в замке принца Ольденбургского. У Ефима все внутри перевернулось.

– Что с тобой? – молоденькая секретарша Илона перепугалась, когда он вскочил с места, опрокинув на себя чашку с кофе.

– Да так, голова разболелась, – и выскочил в коридор, даже не промокнув пятно.

Ефим возбужденно шагал по пустому этажу, сжимая кулаки и вспоминая, как в детстве бабушка рассказывала сказку о золотом роге – подарке принца благородному управляющему красивым замком, что на горе у моря. В замке том – огромное круглое окно и высокая труба, а на фасаде – необычный элемент в виде завитка виноградной лозы. Принцу, живущему в замке, было видно и слышно все происходящее в его королевстве. Но однажды королевство пало от вражеского нашествия, а управляющий погиб, его защищая. В девяностых, когда Ефим подрос, и стало модным гордиться «дворянской кровью», бабушка призналась, что благородный управляющий, пусть и выходец из села, – его прапрадед. И она рассказала семейное предание, услышанное от прабабушки.

Когда-то его предки жили в Гагре, прапрадед работал там управляющим дворцом принца Александра Ольденбургского. Его Высочество принц поступил очень щедро и благородно, наградив прапрадеда за верную службу золотым рогом с клеймом семьи Ольденбургских, а также устроив судьбу дочери, овдовевшей учительницы, а затем – внучек. Сначала старшая Тамара, а затем и младшая Нина окончили Смольный институт благородных девиц. Девушки устроились гувернантками в богатую и известную семью с полным пансионом, но проработали недолго.

После крушения Российской империи принцы были изгнаны из страны, прапрадед погиб, защищая хозяйские дворцы от разграбления пролетариатом, а сестры оказались в охваченном революционными событиями Петрограде. Их наниматели покинули страну, квартиру отдали под коммуналку, а девушкам выделили одну комнату на двоих, как работникам. Жить тогда было не на что, Тамара и Нина голодали, перебиваясь случайными заработками. Единственная ценность, что у них оставалась – подарок принца – золотой рог с клеймом, однако старшая сестра вскоре умерла, и Нина осталась одна. Как-то она обмолвилась соседу по коммуналке о семейной реликвии и поинтересовалась ценой на черном рынке. На следующий день, вернувшись домой после очередных поисков работы, увидела, что дверь ее комнаты открыта, вещи разбросаны, а золотой рог пропал. Как и след дельца…

Ефим решил, что ему непременно нужно ехать в Гагру, чтобы встретиться с блогершей и все рассказать, потребовав обратно семейную реликвию. Вечером от нервного напряжения у него поднялась температура. Ему приснилось, как красивая девушка с кудряшками протягивает ему рог, а потом прячет за спину и нагло смеется в лицо.

Провалявшись в бредовой горячке пару дней, Ефим взял отпуск за свой счет и купил билет в Сочи, по приезду поселился в Старой Гагре – в отеле у подножия горы, недалеко от заброшенного замка принца Ольденбургского.

Настя собрала волосы в тугой пучок, надела на купальник, шорты и майку, нырнула в удобные серебряные биркенштоки. Затем захватила брошенную у выхода пляжную сумку из рафии и выскочила из дома. Составить компанию на пляж было некому: дядя – на работе, тетя – у соседки, у Димки свои дела. Да и не любят местные ходить на море. Бывает, за все лето ни разу так и не выберутся.

– О, какие люди! – навстречу ей бежал Ефим. На майке – пятна от воды, мокрые волосы взъерошены. – Ты на пляж? А я только оттуда. А где здесь рынок, не подскажешь? Закупиться хотел, ну, там фрукты всякие, сыр. У меня в апартах даже готовить можно.