– Что дальше пошло не так? – спросила она спокойнее, усаживаясь обратно на стул.

– Я потратил больше времени на Льюиса. Четвёртый парень смог освободиться и сбежать сам. Поэтому он видел локацию, где находился. И видел часть рабочих инструментов. Я позже всё забрал. И я не знаю, сколько он помнит – наркота, алкоголь, адреналин, темнота. Но теперь… теперь мы не контролируем это. Что он расскажет, а что нет – я не могу утверждать с той же уверенностью, как с первыми двумя.

– Тело Льюиса?

– Они его не найдут, – уверенно качнул головой киллер. В его глаза возвращалось хоть что-то живое. – В этом наше преимущество. Нет тела – нет дела.

– Не хочу разрушать твою иллюзию, но в при наличии четырёх похищенных и измученных людей – дело будет даже без тела.

– О-о, к миледи вернулся её сарказм. Ты поняла, что я имею в виду. Они не найдут пули, гильзы, отпечатки, ДНК. Они не найдут следы похищения с вечеринки. Единственное, что нам угрожает – мотив. Мы потянули время. Но ты всё ещё та, кто публично выступал против всего братства и этих пятерых в целом.

Анита это знала.

– Что ж, – она протянула руку, потом нетерпеливо пощёлкала пальцами, когда Франциск не догадался передать ей телефон. – Тогда мы просто сделаем так, что мотив будет не у одной меня.

– Не совсем понял, что ты задумала.

Анита нашла нужное видео. Поставила его на паузу. Сделала скриншот и приблизила его, рассматривая имена.

– Таблица на сорок две строки. Сорок два человека, которые потенциально могли желать мести.

Франциск приподнял брови.

– Ты будешь использовать жертв насилия?

– Я не буду их использовать, – с отвращением фыркнула Анита. – Сейчас в университете делают мемориал в честь Льюиса. Ты думаешь, им приятно видеть это? Плакаты с его лицом? Нет. Я просто помогу им рассказать правду.

– Ты не будешь публиковать видео и фото, – Франциск неожиданно схватил её за запястье. – Я уже понял, что ты бессердечная сука, но ты не будешь использовать этих девушек для защиты своей шкуры.

– Боже мой, потише, благородный защитник сирых и убогих. Не тебе рассказывать мне, как общаться с жертвами. Никто не увидит никаких фото. Это низко.

И, не сказала Анита вслух, это сделало бы всё слишком простым. Им не нужны были поиски убийцы среди жертв Льюиса. Всего лишь требовалось перевести внимание на другую тему. И, как показали социальные сети в последние пять лет, спор о том, стоит ли верить пострадавшим женщинам, вовлекал всех за пару секунд.

Франциск разжал пальцы. Несмотря на крепкую хватку, на коже не осталось следов – он оказался неожиданно аккуратным.

– Я займусь отвлечением внимания от себя. И попробую проверить его комнату в братстве. Но что если он спрятал что-то дома? Ты сможешь покопаться там?

– Я теперь ещё должен и ограбить дом многодетной семьи?

– А ты думал, я буду сама разгребать эту кучу дерьма? – Анита снова передразнила насмешливый тон Франциска. – Не избавляйся от телефона пока. Нам нужна связь. Я предлагаю тебе честную сделку. Оплачу половину от оставшейся суммы – и полную после того, как мы закончим это дело. После того, как ни одного ведущего к нам хвоста не останется.

– Если ты хотела написать мне, то не нужно искать оправдания, миледи, – прошептал Франциск, неожиданно поднимаясь на ноги и оказываясь совсем рядом. – Я заметил, как ты проигнорировала мои слова. Что я абсолютно серьёзен. С флиртом.

– А я всё ещё не доверяю тебе, – просто отозвалась Анита.

Франциск постоянно пытался смотреть прямо ей в глаза. Разве это не было самым ярким признаком лжи?

– Гарантия взаимного уничтожения?

– Назовём это так.

Она вышла из кафе первой. Оставила щедрые чаевые Джозефине за посредственный кофе.

И вместе заказанного Убера её ждал явно рассерженный Алессандер.

– О.

– Марк рассказал, что ты куда-то уехала без него. Анита. Что я говорил о твоей безопасности? Тем более, после той выходки с Дженовезе.

– Что я взрослая девочка, не твоя подчинённая и могу сама принимать решения? – прохладно ответила Анита.

Она успокоилась, но всё ещё помнила. То видео. Опасность расследования из-за испорченного плана. Анита верила, что Алессандер всегда будет на её стороне, даже если всё это вскроется. Но сможет ли он помочь?

И что если он…

Нет. Алессандер её не предаст.

Алессандер перевёл взгляд куда-то за её спину. И сжал зубы так, что жевалки заходили.

Из дверей кафе вышел Франциск, надевающий кожанку.

– До следующей встречи, миледи! – насмешливо откликнулся он, взмахнув рукой, потом посмотрел на Алессандра и мягко добавил, – гав!

– Ты серьёзно? Ты серьёзно встречалась в одиночку с грёбанным наёмником?

– Мы решали вопрос, который касается только нас, Алессандер, – ответила Анита, отпивая кофе из бумажного стаканчика. – И если ты не прекратишь меня отчитывать, как свою собаку, я сделаю что-то, из-за чего нам обоим будет потом больно.

Алессандер повернулся к ней. Анита редко так говорила с другом – только если требовалось разыграть спектакль перед отцом.

Но Анита всё ещё чувствовала себя… слишком напряжённой. Будто остаточные разряды после удара током. Пальцы дёргались, мышцы напрягались. Она не могла расслабиться, не могла перевести дыхание. И то, как Алессандер говорил с ней, заставляло волноваться ещё сильнее. Будто он уже её не уважал.

Хотя Алессандер просто переживал. Боялся, что она снова совершит ошибку, как на той вечеринке. Справедливые опасения.

Только вот Анита не могла терпеть такое обращение сегодня.

– Я прошу прощения, – очень вежливо и очень медленно проговорил Алессандер, пока мотоцикл Франциска пронёсся мимо них, ревя мотором. – Я забылся. Но я переживаю за тебя, Анита. Не как твой подчинённый, а как… твой друг.

– Я всё понимаю, – Анита погладила Алессандра по руке, подойдя ближе. – Давай я расскажу тебе по дороге? Есть небольшие проблемы, но я со всем разберусь. Кстати, казначеем в семье до сих пор работает сеньор Иммо?

– Ну, да? – Алессандер, явно сбитый с толку сменой темы, открыл перед ней дверь. – А что?

– Он же наверняка занимался переводом средств в крипту. Я хочу встретиться с ним, спросить, как всё происходило. Уже год прошёл, как я поручила ему этим заняться…

– Ты же получала все отчёты.

Алессандер выехал с парковки. Медленно опустил руку со спинки кресла Аниты ей на плечо, потом на руку. От его прикосновений по коже пробежали тёплые мурашки. Анита почувствовала, как расслабляются мышцы.

Она была со своим Санди. Она была в безопасности.

Из сумки раздался звук пришедшего на телефон сообщения. Анита взяла одноразовый, через который общалась с Франциском, но ошиблась – новых уведомлений не было. Действительно, наёмник же только выехал на шоссе, с чего бы ему писать? И с чего Анита сразу за этот телефон схватилась? Чего ждала?

А вот на её личный номер пришло длинное сообщение от… Джульетты Луккезе. Девочка признавалась, что хотела бы продолжить общение. Анита удивлённо хмыкнула, но сразу написала ответ. Почему бы и нет? Связь с Луккезе может пригодиться.

– Я хочу узнать больше деталей, чем было в отчёте, – рассеянно ответила она, посылая Джульетте улыбающиеся эмодзи. – Разобраться, что он делал. А если мы когда-нибудь избавимся от сеньора Иммо – кто позаботится о передаче всех дел?

– Ла-а-а-адно…

– Можем заехать к нему на выходных, да?

– Да. Как скажешь.

Мэтт был единственным для Аниты способом проникнуть в комнату Льюиса Стивенсона – не считая, конечно же, взлома. Однако внезапно вешаться ему на шею и напрашиваться в гости не стоило. Важна была естественность, незаметность. Поэтому Анита продолжала ходить на занятия, занималась за своим обычным столиком в библиотеке. Начинался сентябрь. Погода в Коннектикуте не изменилась, а нагрузка от профессоров – очень даже.

В свободное время Анита выясняла, где живут, учатся и с кем общаются жертвы Стивенсона. Как она и подозревала, одним из последних «материалов», скрупулезно занесённых в таблицу, была девушка с её общежития.