***

Сталин построил эффективный аппарат управления по той же технологии, по какой Троцкий построил Красную армию. Троцкий привлек царских офицеров, за которыми поставил приглядывать политработников. Большевики победили, потому что в рядах их армии было более 70-ти тысяч офицеров, тогда как в Белой гвардии не более 35-ти тысяч. Более половины офицеров Красной армии были царскими офицерами. На флоте и в высшем командовании процент царских офицеров был почти 90% (из 20 командующих фронтами 17 были царскими генералами).

Сталин привлек в управленческий аппарат царских чиновников, приглядывать за которыми поставил своих людей — представителей номенклатуры. В результате Россия воскресла, как Феникс из пепла, превзойдя свою предшественницу, стала сверхдержавой, контролировавшей полмира.

Если не знать этих деталей, история большевиков выглядит также странно, как история про папуасов, угнавших самолет. Они перебили пилотов, уселись за штурвал, до этого никогда там не бывав, каким-то чудом взлетели, в процессе научились управлять и полетели к своей цели.

В сказках такое возможно. В реальной жизни — нет.

Либерия

«Должно быть твердо сказано, что политика есть специальность,

столь же недоступная массам, как медицина или математика»

(П. Флоренский «Предлагаемое государственное устройство в будущем»).

В 1825 году декабристы, представители правящего класса России, хотели изменить устройство государства. Через восемьдесят лет, в 1905 году, представители правящего класса снова вернулись к этой теме. И снова те же грабли, они знали, чего НЕ хотели, но не знали, чего хотели. Они желали получить свою доли власти, но никто не видел основных узлов государства, не задавался вопросами об источнике власти, каким образом они обеспечат низам признание своего места, и прочее.

В отличие от своих предшественников они продвинулись на шаг дальше — после отречения царя Временное правительство сосредоточило в своих руках полноту власти. Но они не понимали природу государства, общества и власти, в их головах была каша на гуманистическом масле.

Если смотреть на правящий класс России как на кусок динамита, декабристы были фитилем, зажженным в 1825 году. Почти сто лет он горел, и к 1917 году огонь подошел к телу. Далее взрыв, навсегда уничтоживший старый правящий класс: русскую аристократию и талантливых выходцев из народа, влившихся в этот класс к тому времени. Все они были перебиты или бежали за границу.

Его сменил класс управляющих — партия большевиков. Эти понимали в том, за что взялись, примерно столько же, сколько декабристы — ничего. Вместо понимания у них были радужные мечты про счастливое будущее, где все будут довольны и радостны, потому что наступит равенство.

Что получается, когда за строительство государства берутся честные люди с благородными целями, понятия не имеющие, что есть государство, как его построить и что значит управлять им, выпукло видно на истории Либерии, начавшейся с освобождения рабов в США. Вследствие этого появилось множество людей, всю жизнь проживших рабами, и в свободном состоянии не знавшие, чем себя занять. Одни начали искать выход в криминале, другие в продаже своего труда за еду. Преступность начала расти, а рынок труда обвалился. С этим нужно было что-то делать.

Белые американцы предложили бывшим рабам построить себе свое государство, пообещав им финансовую, военную, политическую и всяческую другую помощь. Бывшие рабы приняли это предложение и вознамерились создать страну свободных, равных и счастливых людей. Это намерение явственно отразилось в названии их новой родины: Либерия, что значит свобода.

Американцы дали им все, что обещали, купили землю на исторической родине, в Африке, и стали перевозить переселенцев на землю обетованную. Но либерийцы не то что не знали, что для создания государства нужно, они не знали, что нужно что-то знать, и никогда не думали про это. Они жили своей жизнью, поругивали власть и считали, что для управления государством ничего е нужно, это самое простое дел, все получится само по себе. С этим настроем они взялись за дело.

Их государствообразующая деятельность свелась к копированию внешней атрибутики США. Бывшие рабы назвали себя цветными американцами, сделали себе точно такой же флаг, как у Америки, только звездочка одна, такую же печать выстрогали, лозунги переняли и все остальное, вплоть до одежды. И сделав все, принялись ждать, когда Либерия превратится во вторую Америку.

Вместо чудесного превращения началась борьба за выживание. Строители государства по имени «Свобода» начали обращать в рабство местных, успокаивая себя тем, что нужно пройти через это, как в свое время прошли США. Но как для создания многоэтажного кирпичного здания одних кирпичей мало, нужен еще чертеж и знание технологии, так для построения рабовладельческого государства одних рабов мало, нужно еще понимать, как его строить.

Государство — сложная инженерная конструкция. Чтобы взяться за ее создание, прежде нужно иметь общую концепцию, показывающую в крупных штрихах, из каких частей она состоит, как эти части соединены и взаимодействуют между собой. Потом детализация каждой части, как она устроена, за счет чего работает. Если вместо чертежа лозунги, построить ничего невозможно.

Люди, по воле судеб оказавшиеся вынужденными строить государство, будут делать то, что умеют, придавая этому видимость государства. Об уровне строителей Либерии говорит такой факт: в 1927 году победитель на выборах президента набрал в пятнадцать раз больше голосов, чем в Либерии жило людей. Это говорит, что он считать не умел, и написал себе цифру побольше, чтоб его победа внушительнее выглядела, обнажив карикатурность либерийской демократии.

Вместо планируемого рая в Либерии возник ад непрекращающейся гражданской войны и нищеты. Особенности либерийской политической борьбы передает видеозапись 1990 года, где новый лидер убивает прежнего: долго мучает его, кастрирует, отрезает части тела и заставляет их есть. Делает это без злобы в сердце, ничего личного, просто ты проиграл. Перед этим проигравший правитель-сержант, все управление государством которого сводилось к тому, что он целыми днями играл со своими министрами в шашки, делал то же самое со своими оппонентами.

Сменявшие друг друга правители никак не могли взять в толк, что если будут делать то, что делали их предшественники, они получат то, что их предшественники. Почему-то они верили, что если будут делать тоже самое, у них волшебным образом все будет иначе.

Большевики ничем не отличались от строителей Либерии. Как негры опирались на опыт и знания, полученные во время жизни в Америке в качестве рабов, так революционеры опирались на опыт и знания, полученные до прихода к власти, когда одни были юристами, другие сапожниками, третьи лакеями, четвертые торговцами. Опереться на государственный опыт они не могли.

Собранные из разных слоев общества случайные люди способны к разрушению или грубой работе. Толпа может погром устроить. Собранных наугад людей с улицы можно принудить яму копать, вагоны разгружать, но не более. К квалифицированной деятельности толпа не способна.

Революционеры могут только разрушать. Получив власть, они продолжают свое дело. Если их не сменяет другой институт, они уничтожают общество. В этом смысле партия похожа на армию, которая тоже по своей природе ориентирована только на разрушение. Поэтому, как только она ломает оборону и захватывает город, далее ее нужно выводить из города и передавать власть другим институтам. В противном случае, если оставить армию в городе, она его разрушит.

Благодаря невероятной цепочке случайностей устойчивая толпа (партия большевиков) взяла власть. Армия вошла в город. Если бы Сталин не вывел ее, не уничтожил партию Ленина, заменив ее номенклатурой, политработниками, новыми дворянами, она бы разрушила государство.