Характер боя внезапно изменился! Люди начали отступать! Какое-то время он находился в недоумении, поскольку не было никаких видимых причин для того, что произошло. Совсем недавно они теснили гафов по всему фронту.

И тут он понял. Глаза десятков тысяч воинов были устремлены на него. Для половины из них воздушный шар был символом загадочной силы их Тага, пробудившим в их сердцах надежду и отвагу. Но для другой половины он представлял собой неведомое оружие, внушающее ужас, страх и сковывающее их волю.

Справа от него прозвучали громкие крики, и двадцать тысяч гафов, устремившись в атаку на незащищенный левый фланг врага, начали спускаться по склону, как поток, прорвавший плотину. Кубар возглавлял свое войско.

— Держитесь! Вы должны их удержать! — кричал Александр, но пока он кричал, волна бегущих солдат прокатилась мимо, прихватив с собой половину офицеров из его штаба.

Он направил Буцефала вверх по склону и обогнал панически отступающую армию. Он увидел, что с левого фланга приближается группа всадников — это был Парменион и его свита.

Достигнув гребня гряды, он быстро развернулся и окинул взглядом поле битвы. Половина его солдат бежала, отбрасывая в сторону копья, спасаясь от войска гафов, неумолимо приближающегося по противоположному склону. Не было ни единого шанса восстановить разбитую линию войск; люди проносились мимо, словно бы не замечая его присутствия. Он лелеял надежду, что, заметив его одинокую фигуру на гребне, солдаты остановятся. Но это были не ветераны, прошедшие с ним дюжину кампаний, и они пробегали мимо с расширенными от страха глазами.

Парменион подскакал к нему, и Александр заметил, что его глаза переполнены страхом.

— Что, во имя богов, это такое! — воскликнул Парменион, показывая на шар, опускающийся за гребень противоположной гряды.

— Он нес на себе гафа, — крикнул Александр. — Это какое-то устройство, предназначенное для того, чтобы разведать, где расположены скрытые резервы. Если бы только Аристотель был здесь.

Но Аристотеля здесь нет, Александр это понимал. Даже место захоронения его праха потеряно пять тысяч лет назад.

— Надо ввести в бой резервы! — крикнул Парменион. — Вы должны ввести в бой резервы!

Александр посмотрел направо. Двадцать тысяч солдат по-прежнему стояли в строю. Он знал, что, бросив сейчас в бой резерв, он нарушит старое правило войны, согласно которому нельзя было вводить в бой остаток сил для того, чтобы укрепить бегущие войска. Но он также понимал, что если люди, находящееся в резерве, повернутся и побегут, то их уже ничего не остановит. Атака гафов уже достигла гребня холма на левом фланге на расстоянии одной лиги от него. Через несколько минут они перережут им путь к рудовозу и Наковальне. Он должен их встретить здесь и сейчас.

— Парменион, отправляйся на правый фланг. Возьми под свое командование резерв и организуй прорыв. Разбей их! Ты слышишь меня? Разбей их!

— А как же вы? — воскликнул Парменион.

— Есть еще кавалерийский резерв, сосредоточенный возле командного пункта. Отряды из Риса и Киеванта должны собраться там. Эти люди обладают мужеством и могут выстоять. Я попытаюсь удержать центр до твоего прихода. Теперь — вперед!

Парменион посмотрел в глаза своего командующего и заметил в них нечто такое, от чего у него защемило сердце. Протянув руки, он обнял Александра за плечи и на мгновение прижал его к себе, а затем поскакал вниз по склону.

— Мы обратили их в бегство! — воскликнул Арн. — Смотрите, они отступают.

Во главе наступающей колонны Кубар со своей свитой пересек гребень холмистой гряды. Перед собой он видел людей, разбегающихся во всех направлениях. Левый фланг вражеской обороны был прорван. Но это была лишь половина армии. Бросив взгляд вдоль линии фронта, он увидел темную массу основного резерва Александра. От нее уже тоже потянулась цепочка бегущих людей, но те, кто находился в передних рядах и в центре, из-за большой плотности построения пока не имел возможности пуститься в бегство. Кавалькада всадников скакала вдоль передней линии, и позади нее люди начинали двигаться вперед. Атака возобновится в течение нескольких минут.

Кубар понял, что если он продолжит наступление на левом фланге обороны, то сможет прорваться в тыл вражеских позиций. Но если он сделает это прежде, чем люди перестроятся, то война будет выиграна. Его терзали сомнения. Должен ли он повернуть и встретить атаку резерва или лучше продолжить продвижение вперед? Воспользоваться ли ему шансом одержать частичную победу, сокрушив резерв, или более правильно будет отбить у людей рудовоз и отрезать им путь к отступлению? Прямо перед ним тонкая шеренга людей, подкрепленная с флангов силами кавалерии, строилась в фалангу для атаки. Кавалерия разворачивалась перед палаткой, где, судя по всему, располагался командный пункт. Александр должен быть там, и ему необходимо добраться до Александра!

— Вперед!

— Мы должны сдерживать их здесь, — крикнул Александр, — пока не подоспеет резерв!

Единственный кавалерийский полк построился для атаки с обеих флангов изможденной фаланги.

— Они все еще построены в колонны, — прокричал Александр. — Если мы ударим в головную часть колонны до того, как они развернут ряды, то сможем выиграть, если Парменион атакует их с фланга.

Его штабные офицеры столпились около командирской палатки и поспешно складывали в деревянные ящики различные документы, которые сопровождают штаб любой армии.

Он увидел Ярослава, прокладывающего себе путь сквозь поток отступающих солдат. Рядом с ним находилась Нева. Александр двинулся им навстречу.

Нева молча посмотрела на него, и тут Александр обратил внимание, что Ярослав держит ее за руки, словно пытается удержать от какого-то глупого поступка.

— Теперь все в порядке, — крикнул Ярослав.

В данной ситуации эта фраза звучала несколько странно, но у Александра не было времени выяснять, в чем здесь дело. Кивнув им на прощание, Александр повернул к своему отряду.

Вражеская колонна постепенно разворачивалась, перестраиваясь в линию для атаки. Это был момент, когда любое войско становится наиболее уязвимо. Появилась надежда задержать их на несколько драгоценных минут до того момента, когда подоспеет Парменион.

— Быстрее! — крикнул Александр.

Пехота отстала от кавалерии, постепенно набирающей скорость. Неужели они не могут двигаться быстрее? У Александра возникло такое чувство, что вокруг все происходит слишком медленно, словно время приостановило свой ход, словно каждое последующее сердцебиение раздается через промежуток более долгий, чем предыдущий.

Кубар Таг — да, это был он во главе колонны. Ах, наконец, наконец-то вопреки всем обстоятельствам мечта всей его жизни близка к осуществлению. Он находился чуть справа от него, и Александр направил свою лошадь в ту сторону.

Они должны были сблизиться с колонной до того, как она закончила маневр. Некоторые из гафов, которым не терпелось встретиться с врагом, покинули строй и бросились им навстречу, выкрикивая имена своих предков. Первые дротики взлетели в воздух, затем еще, и вскоре целый ливень из железа и дерева обрушился с неба. Александр поднял щит над головой. Дротик со звоном ударил в него по касательной и отлетел в сторону. Он опустил копье и приготовился к столкновению с врагом.

Шеренга всадников врезалась во вражеские ряды.

Хрипя от страха и боли, десятки лошадей упали на землю, сраженные мечами и дротиками гафов. Но мощные животные за счет своего веса смяли передние ряды гафов. Почувствовав, что Буцефал заваливается на бок, Александр выскочил из седла. В полете он врезался в гафа и сбил его с ног. Стремительным ударом копья сверху вниз он пригвоздил врага к земле.

Его окружало кошмарное столпотворение из кричащих людей, испуганных лошадей и разъяренных гафов, пробивающихся вперед к своим врагам. Сраженные люди и гафы падали поверх друг друга, никто не имел возможности выбирать себе противника, и тысячи воинов, столкнувшись в смертельной схватке, образовали сплошную линию, напоминавшую извивающуюся на земле змею.