Я нашла местечко, где можно было прислониться спиной к прохладному гладкому камню гребня, и вытянула ноги перед собой, любуясь видом природы. На небе взошла луна, и ее мягкий свет озарил подернутую рябью речную воду. Блики луны играли и переливались на водяной глади, создавая по-настоящему магический и завораживающий эффект. Прохладный ветерок донес аромат сосен и свежей воды, и я закрыла глаза, наслаждаясь чувством умиротворенности.
Вдруг мелкие камешки зашевелились, когда Лукас сел рядом, вытянув ноги перед собой. Он протянул мне бутылку воды и сделал глоток своего пива. Он ничего не говорил, просто смотрел вдаль, и напряжение медленно нарастало, пока не стало казаться, что воздух вокруг нас сгустился, сдавливая мои легкие, что мне стало трудно дышать. Я не могла просто сидеть здесь вот так. Не с ним. Что-то изменилось для меня сегодня, независимо от того, чувствовал он это или нет.
Он коснулся моей руки, когда сделал еще один большой глоток, а затем спросил:
– То, что ты сказала тогда, правда?
Мои щеки вспыхнули. Конечно, он хотел поднять этот разговор.
– Просто забудь, Лукас.
Он молчал, и мысли крутились в моей голове, пока мне не пришлось нарушить тишину.
– Как себя ощущаешь перед завтрашним отбором?
Он усмехнулся.
– Не так уверенно, как Маркус, это уж точно.
– Никто не уверен в себе так, как Маркус. Но ты молодец. К тебе уже присмотрелись несколько команд.
Он кивнул.
– Это тяжело, поскольку я не хочу расставаться. Звучит хреново, что я так привязан к нашей маленькой компашке, но они семья, понимаешь?
Я тоже была семьей?
Я не стала спрашивать об этом, не желая слышать, что он думает обо мне как о своей младшей сестре.
– Но ты все равно сначала поступишь в университет, верно?
– Да, мелкая. Ты все равно застрянешь с нами еще на четыре года.
Я почувствовала радость и облегчение от его слов.
– Честно говоря, мне даже нравится это… Но при условии, что ты перестанешь называть меня младшей сестрой.
Он расхохотался.
– Я-то перестану, и мне кажется, что Джекс тоже, – произнес он, встретившись со мной взглядом. – Но, черт возьми, желаю тебе терпения с Маркусом. Все недостаточно хороши для тебя.
Я выдохнула, сменив позу на твердой земле, но замерла, когда мои пальцы коснулись его. Он резко вдохнул, и пульсирующий шум застучал у меня в ушах, когда вместо того, чтобы отстраниться, Лукас едва заметно дотронулся до моих пальцев. Он перевернул мою ладонь, проводя по ней пальцами и посылая мурашки вверх по руке и прямо к сердцу.
– Пайпер? – сказал Лукас хриплым голосом, привлекая мое внимание. Он всмотрелся в мои глаза, изучая мое лицо, прежде чем легкая улыбка тронула уголки его губ. – С днем рождения.
Я втянула воздух, когда тепло наполнило мою грудь и потекло по венам. Я не была расстроена, что люди забыли, ведь завтра такой важный день, но от того, что обо мне помнил Лукас, у меня закружилась голова. Его большой палец заскользил взад-вперед по моему запястью, а кадык дернулся, когда он сглотнул. Я придвинулась ближе…
– Мелкая! Пайпер! – позвал меня Маркус с верхнего хребта.
Черт. Я быстро встала, отряхиваясь, как будто меня только что поймали с поличным.
Лукас ухмыльнулся мне.
– У тебя ужасно виноватый вид.
Слава богу, что было достаточно темно и он не мог разглядеть заливший мои щеки румянец. Он был прав – я действительно чувствовала себя виноватой, хотя для этого не было причин. Я оставила Лукаса и стала подниматься наверх, не желая оборачиваться на него, но замерла, когда его пальцы обхватили мое предплечье, мягко остановив меня.
– Постой, что случилось?
– Ничего. Просто хочу вернуться к Маркусу, прежде чем он отправит за мной поисковую команду.
Лукас медленно разжал пальцы, его голос звучал тихо и хрипло.
– Ты уверена?
Я улыбнулась, зная, что глаза не позволят мне соврать, но надеясь, что он не заметит.
– Конечно. Почему я должна сомневаться?
Он отошел назад и кивнул.
– Да. Точно.
Маркус подошел к нам и указал большим пальцем на девушку с длинными рыжими волосами.
– Я поеду обратно с…
Я закатила глаза.
– Ее зовут Кайла.
Он только ухмыльнулся.
– Ты не против отвезти парней домой?
Я сморщила нос от отвращения. Я никогда бы не смогла привыкнуть к интрижкам моего брата.
Джекс обхватил меня за голову и стал водить костяшками пальцев по моей голове, пока я не взмолила о пощаде.
– Конечно, она не против. Для чего еще нужны младшие сестры?
Я взглянула на Лукаса, который смотрел куда-то в сторону. По какой-то причине я отчаянно хотела увидеть, как он отреагирует на то, что меня назвали младшей сестрой.
«Мустанг» Маркуса издал звуковой сигнал, когда я нажала на кнопку.
– Хорошо, запрыгивайте в машину.
– Садись спереди, – крикнул Джекс, но Лукас указал рукой на минивэн, в который садились Стив и несколько девушек.
– Все хорошо. Меня подвезут.
Моя грудь сжалась от боли, которую я не имела права испытывать, когда он повернулся и направился к Саманте, одарившей его смущенной улыбкой. Она забралась в машину, и он сел следом за ней.
Джекс коснулся моего плеча.
– Что с тобой такое? Ты выглядишь расстроенной и все такое.
– Ты беспокоишься обо мне, Джекси?
Он приподнял бровь.
– А у меня есть причины, чтобы волноваться?
Я не знаю.
– Ни в коем случае. Я в порядке. Мне просто не нравится гулять. Ты это знаешь. Ранит мою замкнутую душу.
– Как скажешь.
Он включил отстойную музыку, как только мы сели в машину, и я шлепнула его по руке.
– Ни за что на свете.
Образ Лукаса, помогающего Саманте забраться в машину, не выходил у меня из головы, и я нажала несколько кнопок на телефоне, пока не нашла идеальную песню. Я во всю глотку заорала припев песни Тейлор Свифт I Knew You Were Trouble.
Джекс застонал от отчаяния.
– Ты ужасно поешь.
– Ага.
Я продолжала петь, повторяя слова и позволяя им завладеть мной. Прошло совсем немного времени перед тем, как Джекс начал подпевать мне, и его голос стал вдвое громче.
– Люблю тебя, мелкая. Не принимай все близко к сердцу. Хорошо?
Джекс всегда видел больше, чем остальные.
– Постараюсь.
Глава 7
Лукас
– Что бы ни случилось, я все равно горжусь тобой, – произнес отец своим глубоким голосом и заключил меня в крепкие объятия. Тревога заползла мне под кожу, как миллион муравьев, но его ободряющие слова позволили мне выровнять дыхание.
Мое ответное объятие было чересчур крепким, больше похожим на то, как я обнимал его в детстве, но в этот момент я был таким, какой есть. Ожидание. То же, что и тогда, когда я сидел в этой комнате и ждал, чтобы узнать, попаду ли я в Хоккейную лигу Онтарио.
Несмотря на то какой просторной была наша гостиная, повсюду толпились люди, желающие посмотреть на результаты отбора, включая группу репортеров.
Я говорил тихо, не желая, чтобы меня услышали. Особенно комментаторы, которые хотели добиться от меня как можно более проникновенной речи. Поскольку мы втроем участвовали в отборе, неудивительно, что у каждого из нас были свои репортеры. Вот такое количество внимания мы могли бы получить, если бы этот отбор прошел так, как мы этого хотели. Мой желудок скрутило в узел.
– Что, если я не справлюсь?
Мой папа отпрянул назад, и его брови опустились над глубокими карими глазами. Глаза я унаследовал от своей мамы-француженки, но остальные черты моего лица была полностью его. Кожа папы была насыщенного, теплого коричневого цвета с россыпями веснушек на носу и щеках. Черные волосы были аккуратно подстрижены и плотно прилегали к голове, подчеркивая точеные черты его лица. В детстве он казался мне просто огромным, а теперь я был на несколько сантиметров выше него. Он не сводил с меня изучающего взгляда, затем посмотрел через мое плечо, и его губы изогнулись в знакомой улыбке.