– Нет, в жизни есть и другие вещи, – слишком резко ответил Артур. – Скоро начнётся дождь, нам лучше перенести прогулку.

– Ты боишься дождика? – засмеялась Адель. – Никогда бы не подумала! Кстати, дождь – это тоже очень романтично. Особенно поцелуи под дождём. В одной книжке, которую я недавно дочитала, был такой момент!.. Там…

– Ладно, поехали, – перебил её Артур и зашагал по дорожке. – Но если пойдёт дождь, мы немедленно вернёмся.

Дорога до пристани прошла в тишине, если не считать обмен парой фраз о пейзаже вокруг. Смотреть тут, по большому счёту, и правда не на что: луг, перелесок и лес вдали знакомы им с рождения и слишком хорошо, чтобы сейчас они вдруг могли заинтересоваться. К тому же Адель не отлипала от своего романа и только иногда томно вздыхала. Господи, где она набралась этой пошлости?!

На небе и даже на самом горизонте до сих пор не мелькнуло ни одной тучки: значит, дождь пойдёт завтра. Артур успокоился и отправил слугу арендовать приличную лодку.

– Я пойду с вами, месье, – сказал тот, когда вернулся. – Вам с непривычки-то…

– Я справлюсь, – улыбнулся Артур; чужие уши ему нужны меньше всего. – Не разучился пока. Отгони лучше экипаж к лесу.

Он вышел из ландо, готовясь помочь Адель.

– Может, оставишь книжку здесь? – спросил он, и Адель посмотрела на него как на богохульника. – Если дождь всё же начнётся, она намокнет.

Адель колебалась несколько секунд, но в конце концов положила томик на сиденье и, взяв зонтик от солнца, вышла из экипажа.

Вскоре они забрались в лодку и немного отплыли от берега. Адель смотрела по сторонам так, словно искала, чем прервать затянувшееся неприятное молчание.

– Здесь свежо, – заметила она. – Лучше, чем дома.

– Да. И даже комаров нет, так что твоё обмундирование, – посмеялся он, глядя на её длинную вуаль на шляпке, – тебе не нужно. Хотя я, честно говоря, иногда не отказался бы от чего-то подобного.

Сновавозникла пауза, нарушаемая лишь плеском воды, чириканьем птиц и кваканьем лягушек. Артур мучительно соображал, как бы исполнить обещание матери. Но ни одна разумная идея, кроме морализаторства, которое сделает только хуже, на ум не шла.

– А зачем ты спрашивал про цветы? – вдруг сказала Адель. – Это для твоей возлюбленной?

– Эм-м, да… – замялся он.

– О, я поняла! Ты хотел составить букет с помощью языка цветов³!

– Да, точно… да. Но ты говорила, что больше этим не занимаешься?

– Нет, этим я занимаюсь. Это же очень важно! – сказала Адель таким тоном, словно это общеизвестная истина вроде того, что солнце встаёт на востоке. – Это очень важно для тех, кто хочет войти в свет. Ещё журналы мод, язык веера и перчаток, танцы…

– Значит, этого достаточно?

– Чтобы выйти замуж? Конечно!

Артур не сдержался и иронически хмыкнул:

– А потом? Жили долго и счастливо?

– Ну… Да… Ты считаешь меня глупой?

– Вовсе нет, наоборот. Иначе стал бы я с тобой разговаривать?

И всё же Адель сникла. Теперь уж точно всё потеряно. Он в этом возрасте тоже не стал бы слушать нравоучений – благо, это было всего десять лет назад, так что он ещё не забыл таких деталей.

– То, о чём ты говоришь, важно для общества. Они будут смотреть, как ходишь, смеёшься, грустная ты или весёлая, как подобает. Модное ли у тебя платье и как оно сшито, как хорошо ты танцуешь, – быстро говорил Артур, даже не пытаясь скрыть нервное состояние.

– Артур, начинается…

– Но это не всё, – продолжал он, распаляясь и не заметив капель, упавших на лицо. – Тебе нужно разбираться во многих вещах, чтобы поддерживать разговоры. Вести дом, счета, организовывать ужины и приёмы…

– Но мама же ничего такого не делает… – растерянно проговорила Адель.

– О нет, она делает гораздо больше! Поговори с ней… Вот чёрт! – воскликнул Артур, когда полил дождь. – Закрой парасоль!

Он изо всех сил налегал на вёсла, но безуспешно: Сена словно сошла с ума и швыряла их лодку по волнам.

– Держись за борт! – крикнул он сестре.

Но в этот момент порыв ветра вырвал зонтик из её рук, и она выпала за борт.

– Адель!

Он кинулся к борту, но Адель исчезла. Через несколько мгновений её голова мелькнула в волнах совсем рядом. Она захлёбывалась и еле успела вдохнуть, как её накрыло новой волной. Артур сбросил шляпу, пиджак и прыгнул в воду. Адель схватила его за шею и потянула на дно; Артур пытался отцепить её, вырываясь к поверхности, и когда они снова вынырнули, он крикнул:

– Я тебя держу!

К счастью, она отпустила его, позволив обхватить себя за талию. Юбки и кринолин путались в ногах, тянули вниз, и Артуру приходилось постоянно перехватывать её. Тут они попали в холодное течение, и у Артура так свело ногу, что от боли он едва не отпустил сестру. Господи, а если они вообще не выплывут?..

Казалось, до берега они добрались только к вечеру. Адель знобило, она кашляла. А у Артура не хватало сил, чтобы подняться. Но оставаться у воды всё ещё опасно: невдалеке уже прогремело, скоро и здесь засверкают молнии, и лучше в этот момент держаться подальше от воды.

Он, снова поддерживая Адель за талию, поднялся с ней по склону, и крикнул слугу. Тот подбежал и, подхватив Адель на руки, бросился к экипажу. Артур, как мог, плёлся следом.

– Надо в лесу схорониться, пока гроза не кончится, – сказал слуга, когда Артур подошёл к ландо.

– Её нужно отвезти домой, она может заболеть.

Слуга залез куда-то под сиденья и протянул Артуру два толстых пледа.

– С зимы лежат. На всякий случай.

– Ладно, езжай в лес.

Артур забрался в ландо, закрыл дверцу и посмотрел на Адель: стоило снять с неё одежду. Но она уже далеко не ребёнок, а он хоть и её брат… Плевать – в гробу спасённая честь ей точно не поможет!

Он быстро расстегнул крючки на лифе и отбросил его в сторону. Потом прикрыл Адель пледом и начал расстёгивать корсет.

– Что такое? – слабо спросила она.

– Всё в порядке, но тебя надо… переодеть.

– Хорошо, я… я сама. Отвернись…

Корсет упал рядом с Артуром, следом – нижняя рубашка, нижние юбки и панталоны. Артур увидел лишь, как маленькая рука утащила второй плед.

– Можешь… повернуться.

Адель стала похожа на кокон бабочки и так побледнела, что Артур всерьёз испугался.

Рядом грянул гром, сверкнула молния, и Адель тихо вскрикнула.

– Мы в лесу. Здесь нам молния не грозит. Как только дождь перестанет, мы поедем домой.

– Прости, это из-за меня мы…

– Ты не виновата. Это дождь.

И я.

Ливень хлестал ещё целую вечность. Но в один момент стих, сквозь потоки воды на стекле уже светило солнце.

– Можем ехать, господин! – крикнул возница, и Артур дважды постучал по потолку.

Дома же царило настоящее сумасшествие. Едва они вошли в холл, как к ним подбежала мама и трое горничных. Впервые за долгое время Артур видел в глазах матери слёзы. Она крепко обняла его:

– Вы дома! Иди к себе, ты такой холодный…

– Я в порядке, мама, – чуть улыбнулся Артур. – Адели нужен врач, пошли за ним. И прости меня.

– Мне не за что тебя прощать. Иди, пока тоже не заболел.

И Артур повиновался. К тому же у него совершенно не осталось сил на споры. Все его желания сводились к горячей ванне и ведру крепкого горячего чая. Он поднялся к себе и едва успел скинуть жилет с рубашкой, как в дверь постучали.

– Ванна готова, месье, – доложила служанка, смущённая его видом.

– Спасибо. За врачом послали?

– Да, Жан отправился.

– Хорошо. Как только врач прибудет, скажи мне. Да, и ещё… Передай Пьеру, пусть хорошо отогреется он несколько часов стоял под дождём. Не хватало ещё, чтобы и он заболел. Если у кого-то будут возражения по этому поводу, говори, что это мой приказ. Всё ясно?

– Да, месье.

Артур отпустил служанку и чуть не побежал в ванную.

Сначала вода показалась обжигающей, но очень быстро стало ясно, что она еле тёплая. Артур понемногу подливал кипяток из кувшинов на столике рядом, пока вода не стала в меру горячей. К счастью, он успел отогреться, как следует вымыться и даже накинуть халат, когда вернулась служанка, – доктор только что приехал.