Батюшка внимательно выслушал. Минуты две они сидели рядом, рассматривая икону Николая Чудотворца, а потом священник неожиданно спросил:

– Вы русский?

– Да, – ответил Алекс, удивившись вопросу.

– Это не ваша Родина, тут вам не там. Пока вы находитесь в Америке, душа будет блуждать, ища путь на Родину. А Родина ваша – Россия. Тут для вас доктора нет и не будет. Одно скажу: езжайте домой, там ваша душа и успокоится. Ну а я за вас помолюсь, что и вы делайте – молитесь за всех, молитесь и благодарите Господа нашего за добро! Иди с Богом, сын мой, делай, что должен, и ничего не бойся…

Алекс вышел из церкви со смешанными чувствами. От слов батюшки ему стало тепло на душе. Но что теперь делать?.. Чуть пройдя вперед, он оглянулся и посмотрел на церковь. Здание было зажато небоскребами, но от этого укромного, тихого места струилась волшебная энергия, оно словно излучало спокойствие и благодать. Высотки рядом казались мрачной, давящей массой. Церковь будто держала их на некотором расстоянии от себя, не давала приблизиться вплотную.

Алекс шел к машине, в голове у него крутилось много мыслей: «Это что же получается – все мои беды от предков? Если бы они не бежали из России, то и я бы не мучился? И вот еще неувязка: неужели и правда эти сонные покойники меня зовут назад?»

Ответа у него пока не было, но галлюцинации на время отступили, что не могло его не радовать.

«Может, я на правильном пути, раз полегчало?» – подумал Алекс, но никаких действий по напутствию батюшки не предпринял. Потихоньку он пришел в норму – взял себя в руки, возобновил репетиции и выступления своей группы.

Все шло здорово.

Однажды вечером, когда заканчивался очередной концерт, на сцену выскочил пьяный пацан в знакомой бескозырке, ругаясь трехэтажным матом на русском языке. Не успел Алекс и рот открыть, как охрана скрутила паренька и вывела из зала. Алекс решил последовать за ними, доверив завершение выступления своим друзьям. Концерт продолжился без него.

Алекс успокоил охрану и спросил у парня его имя. Выяснилось, что тот ни слова не то что сказать, но и понять не может по-английски. Тогда Алекс обратился к нему по-русски. Пацан улыбнулся, назвался Сашкой. Алекс обомлел от этого совпадения. Недолго думая, он пригласил Сашку к себе в гости.

Пока они ехали, новый знакомый успел уснуть и расхрапеться. Сквозь сон он постоянно что-то бормотал.

Когда они добрались до места, Сашку пришлось растолкать. Поднявшись в квартиру, Алекс первым делом решил зайти в ванную и посмотреться в зеркало: там он понял, что все как раньше, голова была на плечах. Ту же процедуру проделал и Сашка. Потом он рассказал Алексу, что работает матросом на торговом судне, что сам он питерский, а на концерт попал по пьяни, даже не помнит толком, кто его туда привел.

Чуть ли не до утра они проболтали о том о сем, а потом Алекс повез Сашку в порт Ред-Хук. Когда прощались, он взял у паренька питерский адрес, дав ему номер своего телефона.

Вернувшись домой, Алекс спокойно подошел к зеркалу… Нет, ну как это выдержать: в зеркале отражалась ровно его половина! Первое, что попалось ему под руку, полетело в эту половину. «Почему?» – задавал себе вопрос Алекс, но ответить на него было некому, кроме него самого.

«А-а-а… Поп же говорил, что докторов в Америке для меня не найдется», – вспомнил Алекс слова батюшки. И тут до него дошло: «Так вот почему я вижу только половину. То, что я вижу, это моя Родина в образе Сашки. Я с ней соприкоснулся – и стал вроде как человеком, пусть пока и наполовину».

Он обрадовался своей догадке, ему полегчало. Однако стало ясно и то, что пора ехать в Россию. Алекс посмотрел в окно: Гудзон кипел – Кобзон не пел.

В Америке Алекс жил, не испытывая стесненности в средствах. Как у нас принято говорить, прилично. «Нужен ли он был кому-то в ней?» – спросите вы. Честно говоря, кроме отца – никому. Еще у него была Сара, но вот и ее уже нет.

Зарабатывал Алекс хорошо, ему хватало на безбедную жизнь, однако ветры Штатов дуют в разные стороны, и какой из них предназначен для него, понять пока не получилось. Определенности в его жизни не было.

Порой ему казалось, что поршни американского механизма движутся без участия народа. Деньги – вот истинная основа американского благосостояния. Алекс купюры не печатал, более того, этот самый печатный станок был чьей-то собственностью, и Алекс с уверенностью мог сказать, что не его. Тем более что деньги никогда не были для него наивысшей ценностью.

В его американском мире все было построено на бизнесе, а это всегда игра, почти как на скрипке. Ты платишь деньги – и вот у тебя уже все устроено, и игра в гольф, и друзья. За деньги и самого Алекса спокойно можно было купить, продать и даже сделать из него женщину. Такой расклад казался устрашающим, и уверенность Алекса в будущем Америки расплывалась, как будто в тумане.

Как-то он увидел по ТВ выступление русского президента. Тот просил Бога благословить Америку. Это что же получается: половина Ельцина здесь, а вторая половина – в Кремле? Алекс ничего не понял, но подумал: «А что если мой прадед удрал в Америку не только от революции? Вот это была бы хохма. Но в России президент сменился, и поговаривают, что с новым лучше не шутить. Кто знает, может, для России это и лучше?..»

Но вот чего Алекс никак не мог понять, так это почему русские заработанные в России деньги вкладывают в Америку: покупают здесь дома, дорогие квартиры, начинают бизнес и многое другое… «Они что, собираются захватить Америку, а вместе с ней и весь мир? А может, это бывшие американцы возвращаются? А может, они бегут от закона? Где же у них Родина? И русские ли это люди, если строят они Америку? Ну хорошо, прадед мой бежал от комиссаров и большевиков. Сейчас я страдаю от того, что он бежал, и должен вернуться в Россию из-за той его ошибки? Тогда что же будет с ними – с сегодняшними беженцами?»

Эти вопросы постоянно крутились в голове Алекса, на них он и надеялся получить ответы, оказавшись на своей настоящей Родине. Собравшись лететь туда, Алекс купил билет русской компании «Аэрофлот» и нисколько не пожалел об этом: долетел сытый и с комфортом.

Москва. Гостиница «Пекин». Первое, что он сделал после того как разместился, – купил билет на концерт какой-то русской певицы в зале напротив. Рядом с залом был театр – Алекс решил взять билет и на спектакль. Он искренне любил искусство, особенно музыку. Поэтому так сложилось, что первые впечатления о Родине он получил на концерте.

Певица выступала с народным оркестром. Музыканты впечатлили Алекса: сказать, что концерт был хорош, значило бы не сказать ничего. Что касается певицы, то ее сильный бархатный голос был уникален и неповторим. Алекс поймал себя на мысли, что это живое воплощение России – неподдельная искренность, широта души, сила, дополненная нежностью и теплотой.

На следующий день он пошел в театр. Ему сложно было понять, почему зрители в зале смеялись. «Да, – подумал он, – видно, придется научиться понимать шутки родного народа». Однако разобраться в этом спектакле ему так и не довелось, пришлось переключиться на более насущные дела.

Первое, о чем подумал Алекс, – о работе. Он начал целенаправленно ходить по клубам и барам, знакомиться с местными музыкантами, выпивать с ними, и даже успел немного поиграть. Постепенно вокруг него образовалась компания, можно даже сказать – музыкальная группа. Ребята подобрались достойные, кто-то даже был вхож… наверх.

Все было неплохо. Но Алекса постоянно тянуло к зеркалам. Где бы он ни находился, он везде их искал, пытаясь поймать свое отражение. «Ничего, все как обычно… Все в прошлом», – думал Алекс.

Но он ошибался. Теперь зеркало поселилось в нем самом: им стала его память. Программа «Зеркало Алекса» запустилась в его голове. Все снова началось с похода в ресторан.

Это было уютное местечко в центре города, недалеко от какого-то театра, довольно приличное по московским меркам. Обстановка в ресторане оказалась располагающей. Правда, цены были заоблачными, но для Алекса это проблемы не составляло.