«Все говорят, что люди не летают…» Все говорят, что люди не летают, Что крыльев не дано нам обрести, Что все мечты – лишь выдумка пустая, Что в небо не проложены пути. Не верь другим – верь только птичьей стае, Щепотке неба, стиснутой в горсти. Пускай твое сомнение растает, Расправь же крылья – и лети, лети! Ты на земле стоишь, едва дыша, И в небо устремляется душа, И сколько счастья в этом странном даре! Лети вперед, всегда вперед и ввысь… Но ни к кому на свете не тянись: Раскроешь душу – и в нее ударят. Из цикла «Моя война» (2006–2014)
«Война внутри и война снаружи…» Война внутри и война снаружи. Быть может, все это миражи, Но если ты хоть немного нужен, то не отступишь, покуда жив. Дурные вести сбивают с толку, нелепы, словно обрывки сна. Ветшает крепость моя – да только пути отхода искать не нам. Пускай падение неизбежно, сердца людей разъедает ржа, Но дай мне силу и дай надежду хоть на мгновение – задержать! Последним камнем, держащим стены, замком последних стальных ворот, Последним в жизни, что станет с теми, кто на чужое разинул рот. И раз не выстоять в обороне — позволь увидеть в последний миг, Как наша крепость сама хоронит врага, что в недра ее проник. Кто не сгибается и не ноет, кто не спускает своих знамен, Тот знает, что за его спиною стоят защитники всех времен. И даже если осядут своды, не то что с двери слетит замок, Он будет знать, что ушел свободным и до конца делал все, что мог. …Смешно и глупо. Пустые бредни. Да полно, впрямь ли грозит беда? Но если много таких – последних, то крепость выстоит, как всегда. «…Говорят ребята, что мне везет….» …Говорят ребята, что мне везет, Что удачи хватит на целый взвод, Да хоть роту вывести из огня! Пошутили – любит война меня. Будто кто-то впрямь защищает нас: Под прицелом смерти в который раз, Пролетело мимо уж сколько пуль, А процент потерь – абсолютный нуль. Может, чудо. Со стороны видней. Пустяковый шрам – за десятки дней. Каждый чуть потрепан, но, в общем, цел… Да судьба берет на другой прицел. И, хотя приказ возвращаться дан, Пропадает гвардии капитан, Полвойны молившийся всем богам, Чтоб они хранили его врага. «У меня есть друг…» У меня есть друг – разведчик и проводник, он следы читает легче, чем строки книг, он к лесным тропинкам с детства еще привык и проходит ими, не всколыхнув листочка. Вся граница знает: первый стрелок в краях! Не найти искусней, опытней, я не я, и враги боятся грома его ружья, потому что каждый выстрел чертовски точен. Я – иное дело; что тут за спрос и суд? Заблудиться просто тем, кто не жил в лесу. По какой дороге ноги меня несут, не успел понять рассудок в тот летний вечер. Погнала беда, быстрей, или не уйдешь! Перебили всех – кто плох был и кто хорош, беглецов искали пуля да острый нож… но послало, верно, небо его навстречу. Он окинул взглядом, жестом велел молчать и одним движеньем сбросил ружье с плеча. А потом сквозь чащу двигались добрый час, не роняя слов – шуметь, он сказал, не нужно. Подошли к его убежищу в темноте. Ни о чем сначала спрашивать не хотел. Посидел, вздохнул: повадки твои не те, подведешь ведь, неумеха, под вражьи ружья… Скоро год знакомству, но не конец войне, и не раз мы с ним стояли спина к спине, и не раз казалось: выхода больше нет, неужели снова не получилось тише?.. Но всегда справлялись и прорывали круг… У меня есть самый лучший на свете друг. Где-то в кронах солнце прячется поутру. Мы смеемся: он впервые меня не слышал. «Учись гореть…» Учись гореть. Не ради красоты: Смерть на миру – не красно и не сладко. Суть в том, что надо выжечь без остатка В себе дурное. Кто, когда не ты? Сигнальное ли пламя на горе, Костер ли, от которого теплее… Когда кругом вонючим дымом тлеют — Учись гореть. Учись светло гореть. Из цикла «В зеркале времени» (2006–2015) Песня Орфея Перед троном твоим, о владыка Аид, Я дерзаю просить небывалого дела. То душа моя властно во мне говорит, И от жгучего горя она поседела. Я, быть может, последнюю песню пою, И на свете мне жить стало странно и дико, Потому что любовь я утратил свою, Потому что погибла моя Эвридика. Как же срок, ей отпущенный, был невелик! А жила она, слез и печали не зная, А была она – солнца сияющий блик, А была она – певчая птичка лесная. Весела и отважна, нежна и легка… Рядом с нею казалось – все горести мимо! От улыбки ее исчезала тоска, Целый мир опустел без нее, без любимой… Неужели неведомы раны любви И страданья разлуки бессмертному богу? Я молю: Эвридику мою оживи, Дай ей снова пожить на земле хоть немного! В первый раз не находятся в сердце слова. Что же сделать я должен, чтоб счастье – с начала? Отказаться от песен и струны порвать, Чтобы лира моя навсегда замолчала? Или броситься грудью на чье-то копье?.. Слезы сами текут. Плотно сомкнуты веки… О владыка Аид, возврати мне ее, А не то – и меня оставляй здесь навеки! |
