В 40-е годы XVIII века командор Джордж Энсон во время похода эскадры по Тихому океану потерял из-за цинги тысячу триста человек из двухтысячного экипажа. Капеллан экспедиции Ричард Уолтер в своем отчете приводит набор ужасных симптомов болезни — язвы, сильные боли в конечностях, спонтанные кровоизлияния в разных частях тела, а также посинение и воспаление тканей десен, которое приводило к выпадению зубов и появлению ужасного запаха. Уолтер также отметил странное влияние болезни на органы чувств и психику. Запах цветов лотоса, доносящийся с берега, заставлял людей корчиться в агонии, а звук стрельбы из мушкетов мог оказаться фатальным для пациентов с запущенными случаями. Моряки начинали безутешно рыдать по малейшему поводу и мучились от безутешной тоски.

Цинга — результат недостатка аскорбиновой кислоты. Эту болезнь сегодня эффективно лечат за двадцать четыре часа потреблением больших доз витамина С. Но вплоть до 1917 года оставалась загадкой главная причина этого заболевания. В 1753 году шотландский врач Джеймс Линд издал свой известный труд «Лечение цинги», в котором экспериментально подтвердил эффективность употребление сока цитрусовых в качестве противоцинготного средства.

Королевский Военно-морской флот, который критики характеризовали как «организацию, выхолаживающую душу, суровую и жестокую, как каста брахманов», поначалу принял в штыки идею изменения рациона, и цинга продолжила сеять хаос. Только в 1795 году на флоте прислушались к советам врачей и начали постепенно вводить в пищу лимонный сок.

С недоверием относясь к витамину С, Королевский Военно-морской флот между тем активно ратовал за внедрение другого, как тогда полагали, сильнодействующего противоцинготного средства. В качестве панацеи от страшной болезни предлагали консервы. До появления в начале XIX века консервированных овощей и мяса в экспедициях в основном использовали засушенные продукты, которые могли храниться в течение длительного времени, — такие как соленая говядина и свинина, печенье, пеммикан (брикеты из сушеного и растертого в порошок оленьего или бизоньего мяса, — прим. перев.) и мука. Однако такие припасы быстро портились, им наносили ущерб насекомые и грызуны, а главное, ни один из этих продуктов не имел противоцинготных свойств.

Конечно, возможность хранения пищи в герметичных металлических банках предоставляла некую свободу. Теперь моряки могли без опасений отправляться в дальние плавания и продолжительные экспедиции, зная, что у них на борту есть надежный запас мяса, овощей, фруктов и супов, которые не испортятся на протяжении всего пути. Именно это простое изобретение — консервированные мясо и овощи, а также успешное применение на флоте сока лайма, убедили Адмиралтейство в том, что длительные арктические путешествия, такие как экспедиция Франклина, могут быть успешно осуществлены.

Хотя консервированные продукты оказались очень полезным изобретением, их противоцинготные свойства ничем не подтверждались, но считались почти бесспорными. Консервирование в те времена требовало почти полного погружения жестяной банки в кипящую или соленую воду, что начисто уничтожало всю аскорбиновую кислоту в продуктах. Приготовленные таким способом мясо, овощи, супы и даже фрукты в качестве противоцинготного средства были совершенно бесполезны. Тем не менее на протяжении довольно длительного времени люди не теряли надежды, что во время арктических путешествий им удастся уберечься от цинги с помощью обильного потребления консервированного мяса, овощей и лимонного сока.

Изучение скелета, найденного около Бут Пойнт учеными университета Альберты в 1981 году, лишний раз доказало обратное. Они тогда не сомневались, что именно цинга подорвала здоровье людей Франклина в последний год экспедиции и, вероятнее всего, привела моряков к гибели.

Другие находки также не давали покоя исследователям: необычное положение костей у входа в круглую палатку, факт наличия одних костей и отсутствия других, а также следы от ножевых порезов на кости правого бедра. К тому же Битти отметил нетипичную остроугольную форму фрагментов черепа и особую сходимость линий разломов. Все это указывало на то, что этот человек умер насильственной смертью. Ученый высказал предположение, что кончина этого молодого моряка, вероятно, была более страшной, чем описывалось в воспоминаниях инуитов. По их рассказам, члены экипажа Франклина «падали и умирали во время пути». Неужели это была первая настоящая улика, подтверждающая свидетельства местных жителей, что в экспедиции наблюдались факты каннибализма?

В последующие пять лет были организованы еще три научные экспедиции в Канадскую Арктику. Все они оказались насыщеными событиями, научными гипотезами, находками и открытиями. Но их итогом стала эксгумация сохранившихся тел трех матросов Франклина с острова Бичи в 1984–1986 гг. Это дало Битти и его коллегам уникальную возможность заглянуть в далекое прошлое. Они были первыми, кто смог реконструировать события, закончившиеся крахом выдающегося начинания в истории полярных исследований.

Открытие Северо-Западного прохода в Индию и Китай всегда считалось истинно британским делом, — такими словами Джон Барроу, второй секретарь Адмиралтейства, провозгласил вступление Британии в великий век полярных исследований. В XIX столетии, в эпоху выдающихся географических открытий перед Британией стояли две задачи: во-первых, доказать существование Северо-Западного прохода (то есть возможности успешного плавания из Атлантики в Тихий океан вокруг северной оконечности Америки). Во-вторых — добраться до Северного Полюса. Понадобилось всего несколько десятилетий, с 1818 по 1876 год и десятки кораблей Королевского флота достигли Ледовитого океана. За этот период на карте Арктического архипелага, представляющего собой лабиринт из суши и льда, расположенного к северу от Америки, практически не осталось белых пятен.

Во многих отношениях это было время триумфа географических и научных достижений. Однако, несмотря на огромные затраты и приложенные усилия, Королевский военно-морской флот не выполнил до конца ни одной задачи, поставленной перед ним парламентом. Когда в 1876 году вернулась последняя британская арктическая экспедиция, газеты пестрели заголовками: «Полярный провал…». Ни одному кораблю не удалось пройти по Северо-Западному проходу, и ни один из них не достиг Северного Полюса. Эти трофеи впоследствии достались другим. Только в 1905 году норвежец Руаль Амундсен завершил первое удачное плавание по Северо-Западному проходу, а о покорении Северного полюса в 1909 году объявил американец Роберт Пири.

Возможно, судебно-медицинские исследования человеческих останков участников пропавшей экспедиции объяснят причины неслыханных неудач того времени?

Безусловно, трагическая судьба экспедиции сэра Джона Франклина привела к сокращению арктических исследований: исчезновение двух кораблей вместе с экипажами долгое время будоражило всю Британию. А ведь неудачи постоянно преследовали и менее крупные экспедиции. И хотя последствия оказывались не такими масштабными, а обстоятельства — не столь таинственными, как у Франклина, гибель людей была такой же страшной и необратимой.

Все время в свидетельствах участников экспедиций встречалось одно и то же слово. Оно не указывало ни на одну из привычных северных опасностей. Люди словно переставали замечать ледяные капканы, полярную ночь, страшных белых медведей и мороз -50  °F (-46 °C).

Это слово — «немочь».

Во время морской экспедиции 1836-37 гг. капитан Джордж Бак жаловался на «утомление», «бессвязную речь» и «немочь» своего экипажа. Десятью годами позже сэр Джеймс Кларк Росс рапортовал, что многих из его людей «нельзя использовать из-за утомления и немочи». В 1854 году капитан Джордж Генри Ричардс писал о «всеобщей слабости», поразившей его команду, а в 1859 г. все члены экспедиции капитана Леопольда Мак-Клинтока на борту судна «Фокс» свалились от «немочи».