— Мамочка, а где же опушка? — спросила Таня.

Мама и сама поняла, что они идут не туда и забеспокоилась, но ответила бодро:

— Мы поспешили и повернули не туда. Идёмте правее, там виден просвет.

Пошли ещё быстрее. Наконец, деревья расступились и открылась небольшая поляна, вокруг которой был сплошной лес.

— Я хочу домой, я кушать хочу! — заныла Оля.

— Скоро придём домой, будем обедать и отдыхать. А сейчас не ной, дочурка, не мешай мне обдумывать, в какую сторону нам лучше идти.

Оля прижалась к маме и больше не хныкала. Мама объяснила девочкам, что если бы светило солнце, можно было бы легко определить, куда идти. Когда они входили в лес, солнце светило справа, значит, теперь оно должно быть слева. Но за тучами солнца не видно.

Пошли по узкой тропке, но она пропала в густой траве. Сухие ветки мешали идти, царапали ноги. Олю мама вела за руку, Таня шла сзади. Девочки присмирели, шли молча. Мама сказала, что надо следить, не покажется ли ещё тропа или просвет между деревьями.

Оля пожаловалась на боль в ногах, мама взяла её на руки. Но девочка была тяжёлая, и маме вскоре пришлось спустить её на землю. Оля захныкала, Таня взяла её за руку и принялась уговаривать:

— Нам нужно поскорее выбраться из леса, деточка. Дома нас ждёт папа, и мы можем опоздать в кино. Не плачь, Оленька! Хорошо?

Уговоры сестры подействовали, Оля престала хныкать и плелась, изредка кряхтя и вздыхая. Мама предложила девочкам высыпать из ведёрок грибы, чтобы было легче идти, но они отказались.

— Придём из леса с пустыми ведёрками, папа будет смеяться, — сказала Таня.

Вдруг лес расступился, и открылась широкая просека. Пошли по ней и скоро слева увидели широкий просвет. Таня обрадованно закричала:

— Мамуля, идём скорее, там кончается лес!

Сестрички побежали на просвет. Мама обрадовалась, что они оживились, и поспешила за ними. Лес расступился, за ним расстилалось огромное овсяное поле, которое со всех сторон окружал лес. У всех троих вырвался громкий вздох. Девочки снова опустили головки и стали просить маму посидеть отдохнуть. Но мама объяснила, что садиться нельзя: они почувствуют ещё большую усталость и не смогут идти дальше.

— Я пить хочу, — всхлипнула Оля.

Мама достала бутылку с водой и дала дочке. Воды осталось на донышке. Таня отказалась:

— Пусть для Оленьки останется, я потерплю.

Но мама уговорила Таню сделать несколько глотков. Вода немного освежила сестричек. Олю мама снова взяла на руки, а Таня на вопрос мамы, может ли она сама идти дальше, тяжело вздохнув, ответила:

— А что же делать? Нужно же выбираться из леса.

Обошли овсяное поле и вошли в лес с противоположной стороны.

Мама очень боялась, что девочки из-за усталости откажутся идти дальше, и решила отвлечь их:

— Давайте, девчоночки, вспомним, какие книжки у нас есть, где рассказывается, как ребята заблудились в лесу.

Сестрички вспомнили повесть о Насте и Митраше из «Кладовой солнца» и рассказ «Большое испытание Серёжи Мерсенёва».

— Этим ребятам было гораздо труднее, чем вам, — сказала мама. — С ними не было взрослых, а вы здесь со мной. В лесу, где плутали Настя и Митраша, было полно зверей. Там был страшный волк — «серый помещик», а в нашем лесу только птички поют.

В это время громко каркнула ворона, ей отозвалась вторая.

— Совсем, как в «Кладовой солнца», — сказала Таня.

Мама снова увидела просвет в лесу. Пошли на него и вышли на то же овсяное поле. Все трое тяжело вздохнули, сестрички скуксились, но мама сказала, что нужно идти в лес с третьей стороны.

— А теперь, девочки, вспомните, как трудно было в лесу маленькому Серёже, — продолжила отвлекать сестричек мама.

Таня начала рассказывать, как Серёжа ехал через лес вместе с дядей, но дядя провалился в старую шахту, и Серёжа остался один. Была зима. Серёжа заблудился, присел отдохнуть, заснул и замёрз бы, если бы его не нашли лыжники, отправившиеся на поиски его и дяди.

— А папа тоже будет нас искать? — спросила Оля.

— Конечно! Если мы ещё долго не вернёмся домой, папа пойдёт в милицию. Милиционеры возьмут большую собаку и пойдут нас искать. И обязательно найдут!

— Как нашли первоклассницу Марусю! — почти в один голос закричали сестрички.

Мысль о том, что их будут искать и найдут, как ребят из книжек, приободрила девочек. Вдруг вдали прокатились звуки взрывов. Мама встрепенулась:

— Ну, девочки, где взрывают, там люди. Теперь мы скоро выберемся отсюда.

Мама с дочками быстро, насколько позволяла усталость и густая трава, пошли в ту строну, откуда слышались взрывы. Скоро им преградила путь колючая проволока. Она бесконечно тянулась в обе стороны. Мама объяснила, что за колючей проволокой начинается запретная зона, в которой опасно находиться во время взрывов. Справа возвышался большой пригорок. Мама поднялась на него и увидела прозрачную вышку на столбах. Такая вышка была рядом с местом, где поднимали красный флаг. Девочки тоже захотели посмотреть на вышку, и мама спустилась за ними. Но когда они поднялись на пригорок, никакой вышки не было видно. Мама сказала, что нужно скорее идти вдоль колючей проволоки, она выведет их к людям.

Вскоре мама, которая шла впереди, почувствовала, что её ноги вязнут в болоте. Она поспешила выбраться, но успела намочить тапочки и чулки. Надо было обойти болото. Увидели глубокий овраг, на дне которого виднелись сухие кочки. Мама на руках по очереди спустила дочек. Подняться наверх долго не удавалось — склон зарос непроходимым кустарником. Таня заметила, что в одном месте из-под земли пробивается вода и течёт ручейком. Мама объяснила, что это подземный ключ. Сестричкам очень хотелось пить. Но пить мама не разрешила, позволила только помыть руки и лицо и смочить водой губы.

Наконец, выбрались из оврага, но колючей проволоки нигде не было видно. Не слышно было и взрывов. Мама, видя, что девочки падают с ног от усталости, предложила сесть. Но только сели на траву, как услышали собачий лай. Мама поднялась, прислушиваясь. Собака продолжала лаять, и ей вторило далёкое мычание.

— Скорей, доченьки, поднимайтесь! Там стадо.

Чтобы быстрее идти, мама взяла Олю на руки, а Таня поспешила вперёд на лай. Вдруг лай оборвался, и послышался слабый звук колокольчиков. Он то затихал, то звучал вновь. Вскоре среди деревьев замелькало рыжее пятно, в другом месте — белое, дальше — снова рыжее, и звон стал громче. Щёлкнул кнут, и мужской голос закричал совсем рядом:

— А ну, не расходись! Ко мне! Куда полезла в кусты, дурёха?

У мамы бессильно опустились руки, она чуть не уронила Олю. Им навстречу вышел пастух. Он направлялся к рыжей корове, запутавшейся в густом кустарнике. Мама схватила его за руку:

— Скажите, товарищ, как нам выбраться к карьеру Валёгин Бор?

Собака угрожающе зарычала, навострив острые уши и втягивая ноздрями незнакомые запахи. Пастух уставился на измученную женщину с растрёпанными волосами, в которых застряли сухие листья и ветки, в помятом платье, с мокрыми и грязными ногами. К ней жались две девчурки, такие же взлохмаченные и в грязных платьицах, с ведёрками сморщенных грибов. Пастух присвистнул:

— Я здесь недавно, Валёгина Бора не знаю. Тётку Наталью спросим. Эгей! — крикнул он. — Тётка Наталья, подь-ка сюда! Вот гражданочка, видать, заблудилась. Ей к Валёгину Бору надо.

Подошедшая женщина всплеснула руками:

— Батюшки! Да вы никак километров пятнадцать отмахали!

Мама с сомнением покачала головой:

— Да мы недавно из дому. А вы сами откуда?

— С Ключиков мы, — ответила тётка Наталья. — Отсюда полчаса ходьбы будет.

— А вы из дому-то когда же вышли? — удивлённо спросил пастух.

— В половине двенадцатого.

Пастух, приподняв рукав, посмотрел на часы.

— А щас половина шестого. Это вы без малого шесть часов бродили!

— Как же девчонки-то ваши выдюжили? — покачала головой тётка Наталья. — Сколько им лет?

— Мне пять, а Оленьке четыре, — ответила Таня.