— Оба. Тут, насколько я помню, от категорий зависит. Например, есть категории, которые нельзя патентовать по монопольному типу. Например, лекарства. Любое лекарство может свободно производиться кем угодно, но с обязательными отчислениями с проданной единицы в адрес патентообладателя. Процент вроде бы небольшой, но если производство миллионы экземпляров, то затраты фирмы на исследования очень быстро отобьются и будет прибыль.

— Вот оно как… Категории… Хм… С плеча рубить тут не стоит, вы правы. И вот что, госпожа Наташа, если у вас появятся еще какие мысли по законам, всегда готов вас выслушать, — Лорен тепло улыбнулся. Настолько открыто и дружелюбно, что это вызывало подозрение.

Наташа недоверчиво покосилась на сенатора и тот, сообразив, что переиграл, улыбнулся уже открыто.

— Перестарался, да?

— Немного, — согласилась Наташа. — Любезный политик всегда настораживает.

— Ай-я-яй, какое недоверие. Я расстроен.

— Читала одну занятную историю. Одному ревизору дали задание разобраться с коррупционной схемой одной сенатской комиссии… термины перевожу, чтобы вам удобнее понимать было. Так вот, ревизор и так искал и этак, но никак не мог выявить преступника. Ничего. Понимал, что схема есть, что кто-то проворовался по-крупному, но подкопаться не мог и никак не мог определить виновного. Тогда он каждому из двенадцати членов комиссии написал записку с сообщением: «Беги, все открылось. Доброжелатель».

— И? — явно заинтересовался Лорен.

— На следующее утро все двенадцать сенаторов испарились в неизвестном направлении.

Лорен рассмеялся.

— Занятная история. Но, к сожалению, далекая от реальности. Поверьте, на таком уровне люди обладают намного более крепкими нервами, чтобы бежать от одной записки.

— Это я для примера.

— Я понял. Мог бы даже принять на свой счет и обидеться. Но вы меня знатно развеселили, госпожа Наташа. И очень помогли. Я умею быть благодарным. Ладно, молодежь, развлекайтесь, а мне надо поработать. Нужно свести полученную информацию воедино, пока все свежо в памяти.

Когда старший Торф удалился, Ариант вытер мокрый лоб.

— Ну ты даешь, Наташа. Я чуть не помер… надо же… такую историю про сенаторов… сенатору рассказать.

— Сама испугалась, — буркнула Наташа, глядя на дверь. — А твой отец умеет производить впечатление. Разное. А о сенаторе и истории я уже после сообразила. Но моё мнение о политиках это не поменяло. Скорее укрепило.

— Да ради богов! Думай, что хочешь, но зачем озвучивать это там, где не следует?

— Мало жизненного опыта… Наверное.

— Ну, по крайней мере, честно. Однако я впервые вижу отца настолько веселым. Тебе удалось поднять ему настроение. Кстати, хотел уточнить, а когда последняя примерка перед балом?

— А? Там еще какая-то последняя примерка должна быть?

Ариант усмехнулся.

— Почему-то даже не удивлен? Поговори с матерью, а потом сообщи мне. Кстати, ты ведь знаешь, почему тебя позвали?

— А то, что я Призванная — этот вариант не подходит?

— Слишком просто. Тебя бы, конечно, в любом случае позвали бы, но слишком уж Альда энергичная. Да еще развернула какую-то бурную травлю Туриона.

— Чего? Травлю?

— Ну, это я так называю, — усмехнулся Ариант. — Постоянно рассказывает, как он несправедлив к тебе, как запрещает ей дружить с тобой…

— Хм… Я думала, она, наоборот, будет говорить, что я её чуть ли не силком принуждаю дружить. Вроде бы такая легенда была.

— Это смотря с какой интонацией говорить, — хмыкнул Ариант. — Но, самое главное, ведь ни словом не соврала. Турион действительно и не знает тебя, и не ценит. А Турион… гм…

— Уже составил обо мне мнение и не считает нужным его уточнить. Он ведь не может быть неправ.

— Примерно так. Гляжу, ты успела его изучить.

— Было бы чего изучать. Они с Лореном один в один. Ладно, пора мне. Вроде бы как сказала, что хотела… Даже с отцом твоим поговорила. Время уже…

— Провожу тебя, — поднялся Ариант. — До дома, — уточнил он.

— Эм… Зачем? — удивилась Наташа.

— Положено так. Можно экипаж отправить, но я потом хочу к Дорину заехать.

— А-а-а…

— Заодно с госпожой Клонье переговорю по поводу последней примерки, а то ты забудешь.

Наташа обиженно глянула на него, но спорить не стала — шанс забыть был.

Доехали быстро. Ариант поднялся вместе с девочкой и сразу отправился к госпоже Клонье, потащив за собой Наташу, которая пыталась сопротивляться, но отвязаться, без скандала, который был неуместен, не сумела. Пришлось с откровенной скукой слушать по поводу сочетаемости цветов, фасонов и что нужно исправить. Назначили день примерки.

Наташа попыталась изобразить что-то типа физиономии кота Шрека, но безуспешно. Либо не получилось, либо не поверили, либо вообще не заметили. Злые все… Бесчувственные. Бубня под нос далеко не комплименты в адрес всех бесчувственных людей, Наташа наконец отправилась к себе. А утром перед поездкой в лицей прибыл курьер от Гонса Арета с распоряжением прибыть на службу к часу дня. Последнее занятие придется прогулять… опять.

— Всё-таки учебу пора бросать, иначе это издевательство какое-то, — буркнула Наташа, прочитав сообщение. — Можно же ведь индивидуально обучаться. — Повернулась к курьеру. — Поняла. Расписаться надо?

— Ах да, — господин Гонс Арет велел еще передать, что готова ваша печать, но отдаст он ее вам лично. А пока вот тут, что сообщение получили.

Наташа расписалась. Признаться, про печать она уже забыла. А ведь вроде бы дядя обещал её раньше. Ну да ладно.

Альда была веселая. Причем светилась так, словно ей в голову лампочку ввернули и теперь из глаз сияло по прожектору.

— Ты чего такая счастливая? — удивилась Наташа.

— Во-первых, я тоже иду на бал. У отца есть один партнер, который только вчера прибыл в Моригат. Так вот, у него сын, двадцать лет…

— И ты предложила…

— Фи, госпожа Наташа! Где ваше знание этикета?

— Тебе конкретно указать место, где оно? — вежливо поинтересовалась Наташа.

— Не надо, — рассмеялась Альда. — А то ведь пойду проверю, и если его там не окажется… В общем, папу попросила, тот и предложил. Посещение бала — это большая честь, а искать партнершу, когда до бала осталось всего четыре дня… Во-вторых, Турион приехал к нам в гости, чтобы указать на моё неподобающее поведение и дружбу с неподобающими людьми.

— А чего ты тогда такая радостная?

— Так ведь папа был в курсе всего. Он, конечно, крайне негативно к этому отнесся и не прислушался. Сказал, что я должна все объяснить…

— И? — поторопила подругу Наташа, когда та, явно специально выдерживая паузу, замолчала.

— Турион наехал на папу, ты представляешь? Начал обвинять его, что тот неправильно воспитывает дочь… То есть меня. Вот этого ему точно не следовало делать. Если бы он просто объяснил бы ситуацию и что считает, что так нельзя, то отец все бы объяснил. Но вот такой наезд… Надо было видеть ту вежливую улыбочку на лице отца. Если бы папа мне так улыбался, я бы уже начала каяться во всех грехах, вспоминая все прегрешения. Вспомнила бы, как в пять лет стакан молока разлила и свалила вину на кота. В общем папа вежливо выслушал и пообещал разобраться.

— А тебе Турион что сказал? — заинтересовалась Наташа.

— В том-то и дело, что нет. Просто посмотрел, повернулся и ушёл.

Наташа устало потерла переносицу.

— Мне бы твои заботы…

К часу Наташа уже была у кабинета Гонса Арета, в котором, к ее удивлению, оказался не только дядя с Сайзеном Корлином, присутствие которого ожидала, но и имперский посол граф Арландо Черстер и руководитель группы в следственной службе граф Орлон Тарий. Похоже, ждали только её. Хмурый Гонс Арет молча кивнул ей на одно из свободных мест.

Дождался, когда все займут места, заговорил:

— Ко мне принесли доклад от лейтенанта Годрина. Сведения… непонятные. Я решил, что ему стоит рассказать все самому и пригласил его на это совещание.