Литмир - Электронная Библиотека

В басне «Коноплянка» (La Linotte, III; XIII) отчетливо показана еще одна общелитературная тенденция, сопряженная с юностью: поиск себя в этом мире. Вглядитесь, какая литературная глыба стоит за хрупким образом коноплянки! Да-да, еще чуть-чуть – и романтики начнут путешествовать по Рейну, Чайльд Гарольд и Байрон – по Средиземноморью, а родившийся в Константинополе Мориер – наоборот, в Англию, а после эпохи Онегиных и Печориных география сменится психологией, «Обыкновенной историей» Гончарова, исканиями Тургенева и Достоевского, чтобы потом опять смениться поиском себя в путешествиях Заратустры у Ницше и Петера Каменцинда у Гессе, и опять сузить географию поиска себя до размеров одной квартиры у Михаила Бутова в романе «Свобода» и у Владимира Маканина в романе «Андерграунд или герой нашего времени». И не утихнут эти колебания никогда, ибо возникший в юности вопрос «Кто я в этом мире?» интересует и будет интересовать каждого, кто способен мыслить, до тех пор, пока он может размышлять.

Примечательна также эпитафия юношескому любопытству – басня «Кот и две мышки» (Le Chat et les deux Souris, III; XXI), перекликающаяся с басней «Мышонок»[22] (Le Souriceau, I; XVIII): именно их сравнение подчеркивает общую направленность книги, ибо юношеский максимализм и бравада Любимчика наиболее удачно оттеняется детским любопытством и наивностью Мышонка, да и на мотивации героев хотелось бы обратить внимание: если Мышонок влеком голодом, то Любимчик – духом авантюризма, столь ненавистным Буазару. И даже в последний миг мышата хоть по факту и выбирают смерть, но с совершенно с разными предпосылками: Мышонок идет на смерть сознательно, а Любимчик, хоть и понимает, что вероятность выжить стремится к нулю, однако до последнего надеется выйти сухим из воды, а на подобное наивное безумие способна только юность (современные инфантильные дяди и тёти не в счёт).

О том, что юность нужно поучать, повествует басня «Старушка и капуцин» (La Vieille et le Sapajou, III, XXVI); и хоть формально басня про примата, на юность указывает два очень жирных штриха: во-первых, капуцин – самый нахальный из всех капуцинов,

Le plus balourd des Sapajoux

– а нахальство более всего свойственно юности; во-вторых, он утверждает, что у него в руках всякая работа сразу спорится:

Au premier coup tout m'est facile.

– что опять же характеризует или юнца или прощелыгу. Но удивительно другое: раньше размазывающий отрицательных героев одной фразой, теперь Буазар предложил решение и такое отступление от концепции опять же подтверждает догадки о направленности книги; ведь никто же в своем уме не будет карать старательного практиканта за мелкий огрех? Посему и мэтр, обыкновенно не жалующий счастливым финалом ни героев ни читателей в этой басне внезапно сменил гнев на милость: не карать, а поучать. И здесь, право, невозможно не согласиться.

Нельзя не упомянуть и последнюю басню в книге, «Два вяза» (Les deux Ormeaux, III; XXX): слишком жирную точку (или как минимум точку с запятой) поставила она в логической цепочке повествований, аллегорий и моралей. И дело даже не в сравнительно солидном объёме; басня получилась исповедальной, что, опять же, неспецифично ни для Буазара, ни для классицизма в целом; во-вторых, по глубине проблематики это полотно мне показалось сопоставимым с буазаровой же басней «Дуб и липа» (Le Chêne et le Tilleul, I; XXX) различие лишь в том, что в басня «Дуб и липа» – аллегория противоборства быстротечного времени и неспешной вечности, а «Два вяза» – доходящей до одержимости зацикленности на одном чувстве, идее, – и гармоничного развития личности. Ах, как несовременны морали этих басен в жестокий век, когда на работе от тебя требуют всё возрастающей эффективности по выжиманию из себя самого прибавочного продукта для процветания и благоденствия собственников и топ-менеджмента предприятия, а вне работы – вгоняют в долги, утюжа мозги рекламой с посылом «Живи сейчас!», превращая жизнь в бег по болотным кочкам, и пытаясь привить мысль, что миазмы шлаковой поп-культуры и мягко говоря странное понятие рая в виде груды бесполезных побрякушек, пардон, статусных аксессуаров – это норма существования и цель в жизни! Или может быть как раз сейчас морали о вечном и гармоничном и актуальны более, чем никогда? Может, этому стоит учить детей, чтобы сохранить хотя бы остатки человеческого во всё более оскотинивающихся механизмах и остановить бег к пропасти наперегонки? Может, стоит прекратить проповедовать гармоничное развитие личности и начать её развивать хотя бы повышением доступности и качества образования? Может, стоит хотя бы цензурировать детские Youtube-каналы, дабы не растили они недорослей с исполинским эго и самовлюбленных болванов? Ну да это глас вопиющего в пустыне.

Хотелось бы остановить внимание на вспомогательных баснях, то есть баснях, которые, хоть и не написаны о юношестве, удачно оттеняют разобранные ранее. Это басня «Коза» (La Chèvre, III; III), этакая вариация на басню «Козьи бороды» Федра[23] и афоризм Жюли де Леспинас «Женщина должна быть образованной, но не должна быть ученой», подчеркивающая разность между мужским и женским; это басня «Старый лис» (Le vieux Renard, III; V), вкупе с Лафонтеновым прологом[24] служит весьма показательной иллюстрацией к пословице «Береги платье снову, а честь смолоду»; это, конечно же, басня «Кот и крыс» (Le Chat et le Rat, III; VIII), смысл который ныне особенно понятен старшему поколению, пережившему и «Свидетелей Иеговы»[25], и «Аум Синрикё»[26], и Марию Дэви Христос[27], и бога Кузю[28] и несть числа прочих, в девяностые наводнивших страну святош, вычищающих кошельки и посягающих на честь и жизнь под разговоры о духовном. Как раз от доверительного общения с подобными персонажами басня и предостерегает, что делает её актуальной и в наши дни. Также весьма интересны в качестве вспомогательных басни «Аполлоново слово» (Mot d'Appelle, III; XII), поучающих тому, что внутренняя гармония куда важнее внешнего лоска и «Тополь и лоза» (Le Peuplier et la Vigne, III; XIV) о том, что истинное джентельменство и стремление помочь ближнему куда важнее предрассудков, навязанных обществом (ещё одна черта зарождающегося романтизма);с ними перекликаются басни «Черепаха и ласточка» (La Tortue et l'Hirondelle, III; XXIX) о примате внутреннего над внешним и, соответственно, «Любимая курочка» (La Poule bien aimée, III; XXII), о том, что почивать на лаврах вредно для здоровья и жизни. Пожалуй, еще стоит выделить три басни об осторожности: «Филин и сосна» (Le Hibou et le Pin, III; XV), «Соловей и его птенчики» (Le Rossignol et ses petits, III; XVI), и «Майский жук и земляной червь» (Le Hanneton et le Ver de terre, III; XVII); морали их: «не укрывай преступников», «не кичись», «не задавайся» и ныне не потеряли актуальности, хотя повестка дня сегодняшнего может произвести впечатление совершенно противоположное.

Теперь же, дабы не нарушать заведенную ещё в предисловии к первой книге традицию, классифицируем басни книги III по направленности моралей:

1. Басни, пестующие чувство меры:

1.1. Басни об умеренности в желаниях, пример – «Петушок и сорока», «Юпитер и пчела», а также порицающие гордыню: ярчайший пример – басня «Коза», где возгордившаяся дама решила, что она может взобраться выше мужчины, и летит в пропасть (самое смешное, что в это время в Российской Империи правила императрица Екатерина II (Великая), мягко говоря, далеко не картонная политическая фигура; да и сподвижницу её, Екатерину Романовну Воронцову-Дашкову, иначе как «титаном в юбке» назвать трудно), также примечательна басня «Два Юпитера» (Les deux Jupiters, III; X).

вернуться

22

См. Приложение 7

вернуться

23

Дана в переводе И. С. Баркова, см. Приложение 2

вернуться

24

Басня «Лев», см. Приложение 3

вернуться

25

Тоталитарная транснациональная религиозная организация. Запрещена в РФ в 2017 году

вернуться

26

«Ау́м синрикё», с 2000 года известная как «А́леф», – возникшая в Японии неорелигиозная синкретическая милленаристская террористическая экстремистская тоталитарная деструктивная секта, базирующаяся на буддизме ваджраяны. Была популярна в РФ в начале 1990-х. В настоящий момент причислена к числу террористических организаций и запрещена в Евросоюзе, США, Канаде, России и многих других странах.

вернуться

27

Мари́на Ви́кторовна Цвигу́н (в девичестве – Мамонова, также известна под псевдонимами: «Ма́терь Ми́ра Мари́я Дэ́ви Христо́с», «Викто́рия Преображе́нская»; 28 марта 1960, Сталино, Украинская ССР, СССР) – советская и украинская журналистка, редактор, поэтесса, создатель нового религиозного движения эсхатологического направления «Великого белого братства ЮСМАЛОС», признанного деструктивной тоталитарной сектой

вернуться

28

«Се́кта бо́га Ку́зи» («кондраты») – незарегистрированная псевдоправославная религиозная группа деструктивной направленности, действующая в России (прежде всего в Москве) с конца 1990-х – начала 2000-х. Также определяется как псевдоправославная секта, псевдорелигиозная секта.

Лидер – Андре́й Ю́рьевич Попо́в (род. 1977) («бог Кузя»[14], «Кузьма Алексеев»), ранее также известный как «епископ Роман». 16 июля 2018 года признан судом виновным в мошенничестве и создании религиозной организации, посягающей на жизнь и здоровье граждан, и приговорён к пяти годам заключения в исправительной колонии общего режима

2
{"b":"900479","o":1}