– Обезглавить господина Юя прямо посреди празднования. Кто мог пойти на такую дерзость? – Чжоу Сяньцянь был озадачен.
Конечно, к школе Хунфэн Юй Чан не имел никакого отношения. Хотя он и вёл какие-то дела в цзянху, с Хунфэн они не пересекались. Ученики посещали его торговые лавки, расположенные в Фэнчэне, но на этом всё. Однако господина Юя убили прямо у подножия Хунфэн, и Чжоу Сяньцянь не мог это просто проигнорировать.
– Это сделала танцовщица, – сказал Янь Цюлинь.
– Что? – Чжоу Сяньцянь и Мо Байхэ одновременно вырвались из своих размышлений.
– Господина Юя убила танцовщица, – повторил Янь Цюлинь. – Я не знаю, как она отравила остальных десятерых мужчин, скорее всего каким-то образом незаметно добавила яд в их бокалы во время танца. Но перед тем, как она отсекла голову господину Юю, я заметил тончайшую, почти прозрачную нить, которая тянулась от её руки к его шее. К сожалению, я увидел это слишком поздно и ничего не смог сделать, в следующую секунду голова господина Юя уже упала с плеч. Это моя вина.
– А-Линь, не говори глупостей, – мягко сказал Мо Байхэ, – господин Юй не был человеком цзянху, но у него было немало друзей оттуда. Если даже признанные мастера не смогли ничего поделать, что мог сделать в этой ситуации юный ученик? Твоей вины тут нет. То, что ты заметил «Нить Судьбы», уже огромный успех, далеко не каждый мастер способен её увидеть, а предотвратить атаку «Нити Судьбы» – и тем более.
– Что такое «Нить Судьбы»? – спросил Янь Цюлинь.
– Это одна из скрытых боевых техник. Очень сложная, ею мало кто владеет. То, что ты увидел, особая шёлковая нить, очень прочная, способна выдержать вес в тысячи цзиней10. А в умелых руках она превращается в смертоносное оружие.
Янь Цюлинь серьёзно задумался, а затем заговорил вновь:
– Но как маленькая девочка могла овладеть такой сложной техникой?
Как только он это сказал, лица Чжоу Сяньцяня и Мо Байхэ переменились. На них отразилось явное удивление.
– Девочка? – переспросил Мо Байхэ, Янь Цюлинь кивнул.
– На её одежде были цветы? – тон Чжоу Сяньцяня стал очень серьёзным.
– Да, – Янь Цюлинь не имел ни малейшего понятия, какое отношение это имеет к делу, но всё же детально вспомнил наряд танцовщицы. – Она была одета в белые одежды, на подоле и рукавах верхнего одеяния были вышиты цветы.
– Ты узнал, что это за цветы? – спросил Мо Байхэ.
Янь Цюлинь кивнул:
– Вышивка была очень реалистичной, это были красные паучьи лилии. Я не видел черт лица девочки из-за вуали, но могу сказать, что она была не старше одиннадцати лет. Разве в столь юном возрасте можно так искусно владеть такими сложными техниками?
– Крайне молода, – проговорил Чжоу Сяньцянь, словно ни к кому не обращаясь. Мо Байхэ кивнул в ответ.
– Школа Сыюхуа заявила о выходе в свет новой ученицы, и, кажется, она превзойдёт всех предыдущих, – Мо Байхэ тяжело вздохнул.
Теперь Янь Цюлинь понемногу начал понимать, что происходит. Хоть он и был ещё молод, но, будучи частью мира боевых искусств, он, безусловно, слышал о скрытой школе, которая носила название Сыюхуа – «Цветы, несущие смерть»11. Говорили, что в этой школе были только ученицы, прекрасные, как цветы, и смертоносные, как самый быстрый яд. Сыюхуа не входила в число признанных школ боевых искусств. По сути она воспитывала не мастеров, а наёмников с уникальными качествами.
К Сыюхуа обращались, когда нужно было решить какие-то дела в цзянху. Они могли проникнуть куда угодно и сделать что угодно. Обычно их нанимали либо чтобы убить кого-то, либо чтобы украсть что-то. Но даже наниматели не знали, как выглядит исполнитель. Ученицы Сыюхуа были мастерами перевоплощения, знатоками ядов, безупречно владели техниками скрытых убийств. Они были образованы не хуже императорских дочерей, играли на музыкальных инструментах, танцевали как профессиональные танцовщицы – всё, чтобы притвориться кем угодно и выполнить любую задачу. Их боевое мастерство достигало совершенного уровня. Ходили слухи, что нанять кого-то из пятёрки лучших учениц Сыюхуа стоило баснословных денег, но они могли бы проникнуть даже в императорский дворец, чтобы убить императора или похитить наследника престола. А потому всегда находились те, кто был готов выложить любые деньги за решение своих проблем.
Никто не знал, где находится школа Сыюхуа и какова численность её учениц. А потому никто не мог принять против них никаких мер. Но, справедливости ради, Сыюхуа никогда не брались за беспочвенные убийства из чьей-то пустой прихоти, кровавая резня была не в их духе. Они не были палачами, но и жалости от них ждать не следовало. Отличительной чертой Сыюхуа было то, что каждая ученица, чьё мастерство было достаточно высоким, заявляла о себе в цзянху одним громким делом и делала себе этим имя. Так случилось в доме Юй. Когда ученица дебютировала, то сообщала «имя», под которым она будет известна в цзянху, – название цветка.
Судя по вышивке на одежде девочки-танцовщицы, её имя – Красная Паучья Лилия. Этот цветок также называют цветами другого берега или цветком равноденствия12. Считается, что красные паучьи лилии растут в Подземном Царстве вдоль дороги, по которой следуют души мёртвых. Они имеют кроваво-красный цвет, необычное строение цветка, но главное – они ядовиты13. Это красота, несущая смерть. Янь Цюлинь вдруг снова вспомнил глаза той девочки, её расплывчатые черты лица под вуалью. Она определённо была очаровательной, но за этой прелестью скрывалась смертоносная сила, которая в одно мгновение уничтожила одиннадцать человек прямо перед глазами мастеров боевых искусств. Это было действительно громкое заявление о себе.
– Тот яд, которым она отравила мужчин, назывался «Три вдоха», главе и учителю известно что-то о нём? – спросил Янь Цюлинь.
– Как ты узнал, что она использовала именно этот яд? – удивился Мо Байхэ. Его ученик никогда не проявлял особого интереса к науке о ядах.
– Так сказал один из мастеров, что был в доме господина Юя.
– Очевидно, этот мастер неплохо разбирается в ядах, – резюмировал Чжоу Сяньцянь. – «Три вдоха» – крайне опасный и очень редкий яд. От него практически невозможно спастись, его нельзя почувствовать в вине или еде. А действует он мгновенно. Но раз мы выяснили, что за делом стоит Сыюхуа, то нет ничего удивительного, что они использовали такой редкий яд.
На какое-то время все замолчали, затем Мо Байхэ мягко сказал:
– Ладно, А-Линь, тебе нужно идти отдыхать, ты сегодня многое повидал и наверняка устал, иди спать.
– Да, учитель, – Янь Цюлинь поклонился и покинул Зал Собраний.
– Когда ты принёс этого ребёнка на гору Хунфэн, он был размером с кошку и едва мог шевелиться от истощения. А теперь он мало того что выиграл состязание Небесного Меча, но ещё и без какой-либо подготовки, сам того не осознавая, распознал технику «Нитей Судьбы». Я и впрямь скоро начну думать, что его благословили небеса, – проговорил Чжоу Сяньцянь, смотря в черноту ночи, разлившуюся за распахнутыми дверьми.
– А-Линь талантлив, но не тщеславен. Его врождённые способности поистине выдающиеся, но всё, что его интересует, – лишь совершенствование собственных навыков, а не погоня за славой и вниманием. Это поистине редкое сочетание. Если он не собьётся с пути, его ждёт большое будущее.
– Он мне кое-кого напоминает, – на губах Чжоу Сяньцяня появилась едва заметная улыбка, но она несла в себе скорее грусть.
– Я тоже думал об этом, – вздохнул Мо Байхэ. – Я полагал что, возможно, это я оказал на него слишком сильное влияние и неосознанно пытался уподобить его Янь Лину. Но потом понял, что А-Линь на самом деле такой. Он появился в тот же день, когда не стало Янь Лина. Ты знаешь, что я не хотел брать учеников в ближайшие двадцать лет, но Янь Цюлинь… Быть может, это действительно благословение небес.
