Ещё не осознавая абсурдность своих действий, я подтянул бездыханное могучее тело в кресле вверх и сделал давы на грудную клетку. Бутылочка со сверхбытовым бумом стукнулась о пластиковое покрытие пляжа, и темная струя шестерки потекла в бассейн. Обессилев, я сел рядом с креслом, положив руку на его колено.

– Трофище, ну что ж ты… – прошептал я. И так мы сидел вдвоём долго. В последний раз. Король Артур смотрел на нас  снисходительно.

***

– Что мне делать? – ультимативно спросила Стэл по дороге с кладбища.

– Любопытно, Стэл! Очень любопытно! У тебя две огромные квартиры в центре Москвы, две дорогущие машины, без малого миллион долларов на банковском счёте. Столько же на счете Трофа, который переходит в твое распоряжение! Ты управляющий его клиники, которую, вероятно, дорого продашь, поскольку бизнес этот автоматом перешёл к тебе, – терпеливо перечислял я.

– Замолчи, ублюдок! – тихо сказала Стэл.

– Вот видишь! Ублюдок! Тот, кто говорит правду, тот всегда ублюдок, Стэл! Тебе сколько лет, тётка? Ты красива, здорова. И ты,  у меня, фактически, беглого каторжника, спрашиваешь что тебе делать?! – добродушно засмеялся я.

– Фил, не надо так! – сказала Саша. Стэл схватилась за переднюю панель и, наклонив голову, разглядывала коврик.

– Сашка, ты не понимаешь! Ей насрать на Трофа!  Ей нужно, чтобы просто всё было устроено. Комфорт! На неё кто-то должен пахать! Кто-то из своих! Так надёжнее! Не удивлюсь, если у неё теперь в планах – вернуть меня! – повысил голос я.

– Останови! – закричала взбешенная Стэл.

Она деловито покинула авто. Мы ждали.

Стэл поймала такси, и мы продолжили путь.

– Это было жестоко, Фил, – сказала Александра спустя полчаса, когда мы вляпались в мерзчайшую, липкую и безнадежную пробку. Я не ответил.

– Я вылетаю в Дубай, к Юре. Сегодня. Поминать Трофа, – сказал я еще через полчаса и вопросительно посмотрел на неё.

– Хотел бы – один? Лететь? – спросила Саша.

– Лучше с тобой, конечно! Ты как? Полетишь? Смотреть, как плачут взрослые мужики? – улыбаясь сказал я.

– Я останусь. Свяжусь со Стэл. Ей нужна помощь.

– Ты не можешь ей помочь, как это понимаешь ты, Сашенька. Ты блистательный гивер, и можешь многое дать людям. Но Стэл… Она не поймёт это, как помощь. Ты – её соперница.

– Лететь с тобой?

– Поверь, так лучше. К тому же мы теперь женаты, и ты, наконец, посмотришь страну.

– И все же, я подумаю еще раз, – задумчиво и тихо сказала Александра.

– Что ж, это нормально. Прилетишь следующим рейсом.

Я передал ей руль, перелез через роудборд и взял такси до Шереметьево. Едва коснувшись подголовника, заснул.

Уже перед регистрацией Саша догнала меня.

Юра встретил нас в первом терминале, и мы понеслись по ночному Бур-Дубаю в Джумейру.

– Так и не увиделись. Бред какой-то… Сорок лет! – бурчал Юра. – Блин, ну ты и замаскировался. Повезло, что Мишель ни разу не был здесь.

– Все равно иридобазы сравнивают. Рано или поздно придётся отвечать на вопросы, – сказал я.

– Да брось. Ни фига не будет. Кому сто лет нужен канадский рантье? – успокоил Юра.

– Твоими бы устами, – вяло отреагировал я.

Пока Саша принимала душ, Юра, София и я выпили по стопке. София неожиданно заплакала. Она очень любила Трофа. Он не раз принимал ее в клинике, когда она приезжала в Москву проведать маму.

Через неделю мы с Сашкой уже вовсю рассекали по эмиратам. Стэл звонила ей. Они о чем-то разговаривали. После каждого из разговоров Саша прижималась ко мне, будто извиняясь или успокаивая меня.

Стэл не ожидала, что судьба так опрокинет её смелый план. Троф был настолько же хорош, насколько циничен был её расчёт. Покинув меня ради Трофа, Стэл просто вытерла ноги. Она и представить себе не могла, что уже через год азартная, полная женских побед, игра превратится в бесполезное одинокое существование.

Я должен был смягчиться и помочь. Однако, осознание факта, что Стэл так и не полюбила меня, а позже, попользовав, просто бросила, обвинив во всех смертных грехах, останавливало.

Мужчины часто живут с женщинами, которые не любят их. И те, надругавшись над романтическим чувством напарника, могли бы просто тихо уходить вместо того, чтобы издеваться и держать несчастного на скамейке запасных.

Я был рад, что Стэл наказана, но вместе с тем, зрело и сожаление о том, что я – в роли злорадствующего. Хотелось быть великодушным, всепрощающим. Но не получалось.

Однако, шло время, и, если Стэл несколько остыла в презрении к моему равнодушию, то я начал все-таки думать о том, как мог бы ей помочь. Я все еще любил мою дорогую Стэл.

По вечерам я прижимал к себе Сашку и думал о Стэл. Совершенная Александра понимала многое в любви, и знала о ком я думаю, когда смотрю куда-то далеко. И не мешала мне. Александра была сверхтолерантна во всей этой кутерьме и до смерти Трофа.

Глава XV

По возвращении я принялся посещать кладбище и всячески устраивать могилу. Мне казалось, что все делается медленно, а отношение служб чудовищно похабное и бесчувственное.

Потратив на  последнее пристанище Трофа около месяца, я однажды ехал домой совершенно вымотанный финальными событиями обустройства. Был сентябрь. Памятник, наконец, был установлен. В середине скромной площадки располагались  гранитный кабинет с камешками, цветник и чаша. Трофу бы понравилось. Огромное количество времени я и работники бюро потратили на обсуждение как лучше установить стол и лавочки, поскольку в проекте было все перепутано. В итоге мы сделали все очень правильно. Я расплатился и устало опустился на лавку. Но было уже поздно, и, спохватившись, я побрел к машине.

Александра ждала меня в компании Стэл. Я почти безразлично поздоровался. Смерть Трофа, обилие работ в ареале кладбища и общение с различными службами по установке памятников и дизайну могил так вымотали, что мне в сущности уже было все равно зачем Стелла здесь и как она ко мне относилась на тот момент. Я ушел в душ, а оттуда, минуя гостиную, юркнул в спальню. Мне удалось заснуть, и девушки не беспокоили меня.

Сквозь дрему я слышал их мирные голоса. Они судачили о разных вещах, и это умиляло. Я улыбался во сне. Нет ничего прекраснее мирно беседующих женщин, обе из которых – в прошлом или настоящем твои. Очевидно, гены какого-то шейха. И во сне я решал просмотреть родословную еще раз.