Annotation

Жанр: современная прозаОбычно бабушки передают своим внукам сборники кулинарных рецептов. Но куда ценнее получить сборник жизненных советов. Перед вами автобиографические рассказы о детстве 2000-х. Небольшой провинциальный город на юге России. В городе есть дом. В доме на пятом этаже есть квартира № 40. В этой квартире слышны звуки счастливого детства, которое никогда не повторится, но всегда останется в памяти.

Душкина Алёна

Рецепт первый

Рецепт второй

Рецепт третий

Рецепт четвертый

Рецепт пятый

Рецепт шестой

Рецепт седьмой

Рецепт восьмой

Рецепт девятый

Рецепт десятый

Душкина Алёна

Сборник рецептов моей бабушки

Посвящается моей бабушке Галине Григорьевне

И моему дедушке Александру Николаевичу

Спускаешься по самолетному трапу медленно. Так медленно, что начинаешь раздражать окружающих людей. Справа и слева цокающие каблуки. Набитый желтый автобус испускает нетерпеливые моторные звуки. Забегаешь последней. За спиной захлопываются тяжелые двери.

В аэропорту больше таксисов с табличками, чем встречающих с цветами.

— Нет, спасибо. Нет, я уже вызвала — отказываешься на автомате, печатая в приложении адрес: улица Калинина 1, корпус 15.

Ждешь. Минут двадцать. Берешь кофе. На последнем глотке приезжает такси. Ехать около часа, на другой конец города. Таксист пытается заговорить, но ты уперто смотришь в окно, вслушиваясь в песни по радио.

Приехали. Идешь к подъезду номер три, набираешь код домофона 40 и букву В. Из домофона отвечает уставший голос:

— Кто?

— Это я — добавляешь. Алёна.

Дверь молча открывают. Поднимаешься, считая каждый этаж. Второй. Третий. Четвертый. Пятый. Коричневая дверь квартиры номер 40 уже приоткрыта. Тебя ждут.

Рецепт первый

— Никогда не выходи замуж за военного

Квартира № 40 находилась на пятом этаже в третьем подъезде дома номер пятнадцать. Дом из белого кирпича выделялся на фоне других пятиэтажек района, который считался окраиной южного города. Дальше были только поля, дачи и дорога к морю.

Жители белого дома получили свои квартиры по рабочей и военной квоте в середине 70-х. Тут жила семья летчика, семья прапорщика, семья еще чуть-чуть до генерала, семья работника завода и другие обычные семьи.

Дом был построен около завода, который производил рубероид. Ходили слухи, что на месте дома был кинотеатр, а еще раньше кладбище. Но счастливых владельцев трехкомнатных и четырехкомнатных квартир это мало интересовало. Ведь это всего лишь байки, к тому же всем надоело стоять в очереди за жильем.

В середине 70-х в квартиру номер сорок третьего подъезда заехала семья с двумя детьми. Прапорщик и его жена, инженер, чуть позже обзавелись еще одним ребенком, а еще позже еще одним. В начале 2000-х старшая дочь после неудавшегося брака привезла в квартиру № 40 пятилетнюю девочку. И тут началась совсем другая история.

Среди старых фотографий, которые хранились в квартире № 40, нашли стопку не менее старых писем. Вот это бабушка писала дедушке из роддома, когда произвела на свет первую дочь. Вот это письмо было отправлено дедушкой и несло личный характер «Конечно, ты нужна мне, Галочка!». А вот эти письма писали старшему сыну в армию. Много рассказывали про Лёку и ее успехи.

Мама Лёки вышла замуж за военного. Когда Лёку нужно было вот-вот рожать, отец находился в горячих точках в Чечне, шел 1995 год. Семье пришла телеграмма, что боец пропал без вести. Но случилось чудо, и боец вернулся. А каким он вернулся это уже другой разговор.

Мама Лёки писала письма брату в армию:

“Привет, Олежа.

Пишет тебя Н… и Лёка

Ты бы знал, какая она стала балованная! Не слушается меня совсем. Кастрюли таскает, на место складывает и себя хвалит. Все на кухне разбросала! Вот что за ребенок такой. По тебе скучаем, очень ждем домой. Пиши маме почаще, она переживает”.

На этом моменте я узнаю, что в раннем детстве меня звали Лёкой. Я давно догадывалась, что со мной производили разные опыты и шутки. Вот есть, например фотография, где я сижу в шубе на фоне ковров. На маленькой лысой голове дедушкина шапка из норки или из другого сомнительного животного. Годовалую девочку завернули в шубу, посадили рядом плюшевым кучерявым медведем и сфотографировали, как узбечку.

— Приколисты! — сказала бабушка и забрала на место меховую шапку, добавив:

— Пока не испортили!

Бабушка мне говорила:

— Алёна, не выходи замуж за военного. Всю жизнь будешь мучаться.

А я отвечала:

— А как же дедушка? Он у нас самый лучший, идеал!

Бабушка отвечала:

— Так он идеал, потому что я его так воспитала! Но какой он был в молодости… Вот история. Твоя мама и дядя Олег были еще маленькие. И пока я вешала белье на балконе, они меня там закрыли. Как я их уговаривала открыть дверь, ни в какую!

А тут как назло пришел Саша со службы, решил заявиться на обед. Проверял меня. Звонит и звонит в дверь, никто не открывает. Ключей у него с собой не было. И что ты думаешь? Он как бешеный ломился, пока не выбежал на улицу, тогда и увидел меня на балконе. Говорит “Ах, у тебя любовник дома?”, я ему кричу с четвертого этажа “Какой любовник?! Спятил что ли? Дети меня закрыли тут”. Ревновал меня по молодости очень.

— А при чем тут военные бабушка? Любой может ревновать.

Бабушка задумчиво приподнимала чашку с кофе, откусывала сухарик и отвечала:

— Лучше за умного замуж выходить. Запомни мои слова.

И я запомнила.

Рецепт второй

— А если тебя в ресторан пригласят? Нужно знать правила этикета

Как только мы с мамой переехали на пятый этаж в квартиру 40, бабушка взялась за мое воспитание. А начала она с хороших манер.

— Есть суп нужно отодвигая тарелку от себя, иначе все перевернешь на штаны. По бокам тарелки не развешивай гирлянды, ну-ка собери и съешь.

— Бабушка, но я не люблю лук!

— Нет там лука, я целую головку в суп бросаю.

— А это что? — показываю бабушке большой кусок вареного лука.

— Ну это один кусочек отвалился. Дай сюда.

Также было запрещено чавкать, прихлебывать (как делал иногда дедушка и получал подзатыльник), собирать крошки от хлеба руками со стола (за лысого замуж выйдешь).

Когда мы пили чай, бабушка часто ругала меня за отставленный в бок мизинчик.

— Ты держишь кружку прям как бабка N… (бабушка по папиной линии, по мнению Галины Григорьевны, с еврейскими корнями). Возьми нормально, а мизинчик прижми к другим пальчикам. Вот так (показывает наглядно).

Я выросла и узнала, что в дореволюционные времена у аристократов было принято пить чай из фарфоровых чашек. Из-за того, что материал был слишком дорогой, посуда выходила небольших размеров. В результате взяться за ручку было неудобно. Именно поэтому люди брались тремя пальцами за чашку, а остальные оттопыривали, как и в старые века. Чаще всего оттопыривался мизинец.

Так вот в чем было дело! Я вела себя как аристократ. Но бабушке это не нравилось.

Она часто мне говорила:

— Вот пригласят тебя в дорогой ресторан. И как ты будешь есть? Нужно быть готовой. Мизинчик прижать, салфетку расстелить, не прихлебывать, не чавкать.

Я серьезно кивала в ответ и спрашивала:

— А ты хочешь в ресторан, бабушка?

— Да что мне там делать. Какие у них там продукты? Я их лично не видела, не покупала. Вот взять к примеру котлеты. Ты знаешь, что они добавляют в этот фарш?…

Далее шла лекция про состав фарша, после которой есть совсем не хотелось.