Не долетев несколько метров до того места, где Айлис буквально сжигал камни и песок, Экбер остановил сагнер, и она плавно опустилась на каменистую почву, предварительно сделав медленный вираж. Сомн спрыгнул и помог спуститься Веронике. Затем он слегка хлопнул по голове птицы, и она взмыла вверх.

– Что дальше? – спросила обеспокоенно девушка.

Вероника устала, хотелось есть, но не признавалась, чтобы не выглядеть «стонотой» в глазах молодого воина. Экбер сел на землю и погладил ярко-оранжевую растительность, едва пробивающуюся сквозь песок и камни. Хвост его лежал рядом, девушка посмотрела на него без отвращения, это уже хорошо, и присела, с другой стороны. Ну, не могла она смириться с этим хвостом. Может быть, когда-нибудь потом привыкнет к нему и не будет замечать, как он болтается сзади или ложится рядом, когда сомн сидит, прямо, как преданная собачонка.

– Нас все равно будут искать и найдут, – сказал Экбер. – Нет такого места на планете, чтобы Сулиия не могла проникнуть.

Вероника погладила сомна по руке.

– Это я виновата, вовлекла тебя в неприятности.

– Я помнил тебя, – неожиданно произнес Экбер. – Еще с того времени, как ты появилась на Секезде. Все проходы Айлис помню.

– Правда?

– Ты… Ты такая…

– В смысле? Другая?

– Светлая и горячая, как Айлис.

– Сжигаю, что ли, все?

– Может быть. Мое сердце горит.

Вероника была счастлива в эту минуту, значит, есть все-таки любовь. Надо найти других, таких, как они. Но тут же осеклась. Каких? Сомн мутант, не может быть продолжателем рода: она это узнала, когда прислуживала одному пожилому сомну в гостинице. Он разоткровенничался однажды, выпив какой-то жидкости, и ответил на много вопросов, волновавших девушку.

– Надо искать других людей, – неожиданно произнес Экбер, вставая, прервав не радужные мысли Вероники.

– Что за люди? – спросила девушка, тоже поднимаясь и отряхиваясь. Она все еще была в униформе, в которой сбежала.

– Про них говорят много проходов Айлис, но найти до сих пор не могут. Даже Сулиия ничего не знает о месте их нахождения.

– А вот про нас, похоже, знает, – сказала Вероника, указывая на летательный аппарат, приближающийся к ним на небольшой высоте с большой скоростью.

– Это не военный. Он не принадлежит волшебнице. Видишь? – Экбер показал знак на груди формы.

– Там другой, – подтвердила Вероника. – Кажется, изображен коготь.

Сомн улыбнулся, впервые Вероника увидела, как он улыбается.

Летательный аппарат приземлился, двигатель замолчал, открылся верхний люк, и из него показался сомн, тот самый, от которого Вероника узнала некоторые подробности о сомнах. Экбер вышел вперед, прикрывая девушку собой, она улыбнулась, тронутая его заботой.

Мутант скривил рот, увидев беглецов, что вероятно означало улыбку, и тут же громко и басовито крикнул:

– Хватит стоять!

Вероника и Экбер не заставили себя ждать, ринулись вперед и, как оказалось, вовремя. В то место, где они совсем недавно стояли, упала огромная стальная сеть. Их все же нашли!

Уже сидя в «самолетике», как нежно назвала это воздушное судно Вероника, она узнала о том, что старый сомн является отцом Экбера.

– Но вы говорили, что сомны не могут иметь детей, – обескураженно сказала девушка.

Ей ответил сам Экбер:

– Отец не любит об этом говорить, но люди… Да, папа, люди, – сомн сын обратился к отцу, который фыркнул, и продолжил говорить Веронике: – Они создали мутаген, позволяющий некоторым сомнам размножаться. В их число попали и мои родители.

– Есть еще хорошие люди на этой планете, – радостно и облегченно произнесла девушка. – Мы летим туда? Где живут такие хорошие люди?

Экбер кивнул и положил свою руку на голову Вероники, пальцами другой руки снова обвел ее лицо. Она прильнула к нему, убрав его руку со своей головы и взяв ее в свою. И не важно, что их хотят поймать, что Туман уже накрывает их «самолетик», проникая внутрь. Вероника сияла от счастья, ей хотелось поцеловать Экбера, и она это сделала. Сомн удивленно посмотрел на нее и улыбнулся широкой открытой улыбкой, которую так ждала влюбленная девушка. Она закрыла глаза.

Да, они с разных планет, у них разные проявления чувств, но они счастливы от того, что вместе. Что ждет их впереди – война против правительства во главе со злой волшебницей, мирная или счастливая жизнь вместе с другими обитателями Секезды, что стала родной для нее, – кто знает? В данный момент это не имело никакого значения, сейчас они улыбаются, любят и любимы, а значит, все преодолеют и переживут, ведь любовь дает силу и мужество, творит чудеса, толкает на подвиги, продолжает род, открывает запертые сердца, созидает…

Это она сейчас поняла, а тогда, в музее истории, когда она получала награду за победу в конкурсе юных историков, простая и наивная девчонка, была счастлива от того, что ей представилась возможность побывать на одной из планет где-то далеко в космосе.

Когда Вероника попала в Старый город, у нее возникла ассоциация с селом, в котором она жила. Такие же деревянные дома в один этаж, в основном жилые, но встречаются и покосившиеся, полуразрушенные. Ворота и забор, как правило, деревянные, но встречаются и железные. От ворот отходят тропинки, земляные, заросшие травой. У некоторых домов даже ходит скот – коровы, козы.

Магазины в Старом городе, как отметила Вероника, не большие, в них ассортимент «только необходимое». Есть, конечно, существенные отличия города от села. На заднем фоне высятся многоэтажки, церкви, вышки связи. Еще автомобили, много автомобилей. Столько их в одном месте Вероника никогда не видела. И, конечно, шум, невообразимый, нескончаемый. У Вероники на мгновение закружилась голова и она ненадолго «оглохла».

«Какое огромное скопление людей», – подумала Вероника, шагая на автовокзал.

Люди были везде – на тротуарах, на пешеходных переходах, в общественных местах. Идущие, бегущие, прогуливающиеся. Молчаливые, говорящие, кричащие, смеющиеся между собой и, в основном, по телефону.

Вероника подавала документы в колледж на факультет «Истории и археологии» и теперь ехала домой. Сейчас, сидя в автобусе, который вез ее в родное село, она размышляла: «Не скажу, что мне понравился город. У нас в селе тишина! Ни людей, ни машин. А воздух какой чистый! Мм-м, прелесть, просто рай для души. Но надеюсь здесь есть что-то стоящее, хотя бы, например, музей-усадьба, библиотека с редким книгами, сохранившийся в первозданном виде дом боярина, ну, и что-нибудь в таком духе. Пожалуй, когда-нибудь прогуляюсь по улочкам Старого города».

И вот Вероника проучилась год в Старом городе, начала привыкать к его шуму, потокам людей, машин. Учиться ей нравилось, особенно археология, она даже приняла участие в конкурсе юных историков. К удивлению, и радости Вероники, она выиграла, наградой же стала бесплатная экскурсия по достопримечательностям города. Ей пришло приглашение прибыть в образовательный центр на центральной площади. Для такого случая она приготовила свое любимое оранжевое платье, которое шло к ее светлым волосам.

Победителей и номинантов конкурса собрали в холле Центра. Здесь присутствовали студенты, приехавшие с разных городов области. Всего набралось человек пятьдесят, чему девушка была крайне удивлена, оказывается многие молодые люди интересуются историей и археологией. Вероника никого из них раньше не встречала и теперь с интересом рассматривала парней и девушек. Основная масса в строгих костюмах, у некоторых мальчишек даже галстуки. У девчонок прически без прикрас, почти никакой бижутерии. Вероника оглядела себя в отражении окна, симпатичная девчонка, большие серые глаза в обрамлении длинных загнутых ресниц, густые темные брови, небольшие, но сочные губы и маленький чуть вздернутый нос. Девушка поправила пробор на голове двумя руками, провела по распущенным светлым волосам ноготками, убрала волосы за уши. Она улыбнулась своему отражению, подмигнула и вздрогнула от резкого звука – включили микрофон. Вероника быстро развернулась так, что ее яркое платье едва успело за ней и подошла ближе к импровизированной сцене.