Но главное – Ирина сияла. После той вечеринки она стала такой активной в постели, что Тимофей пересмотрел свое отношение к тусовкам. Раньше он думал, что это ярмарка тщеславия, а теперь осознал, что клубные вечеринки еще и помогают парам держаться в тонусе. Они оба получили лестную порцию внимания от других людей и оба немного поревновали друг друга. Секс после такого стал намного ярче.

Так что Тимофей без колебаний написал Марго сообщение, едва дождавшись, когда Ирина попросит об этом за завтраком. И не удержался от улыбки, увидев ее реакцию на согласие.

– Это пока просто кофе, малыш, – заметил он, чтобы немного остудить пыл ее восторга.

– Знаю, – мечтательно вздохнула Ирина. – Но я надену кожаную юбку и шпильки.

– Я не против, – хмыкнул Тимофей. – Главное – найти время. У меня клиенты всю неделю, их много.

Ирина кивнула. Поход в «Сабспейс» был настоящим праздником еще и потому, что в эту субботу у них чудом совпали выходные. Оба они были слишком занятыми людьми. Ирина вытаскивала из кризисов клинику, Тимофей вытаскивал из кризисов людей. Кризисы, казалось, никогда не кончались.

– Знаешь, мне кажется, если бы не ты, я бы уже подсела на антидепрессанты или вроде того. Это был тяжелый год, – призналась она под влиянием порыва.

Тимофей удивленно посмотрел на нее, но, немного подумав, кивнул:

– Ты права, год был непростой. Может, нам попробовать разгрести дела и взять небольшой отпуск?

– Удариться в развратный загул?

Глаза Ирины засверкали, и Тимофей снова улыбнулся:

– Знаешь, что мне в тебе больше всего нравится?

– Жопа? – усмехнулась она, вспомнив, как он отвечал на вопросы в клубе.

– Нет. Твои грязные мыслишки, – сказал он.

– Ммм… а когда там у тебя следующий клиент? – медленно спросила она, отодвигая в сторону свою тарелку с недоеденным омлетом.

– Мне нужно выходить примерно минут через сорок, но я хотел еще погладить рубашку, – так же медленно ответил он, внимательно проследив за ее движением.

Движением, полным кошачьей грации, Ирина плавно соскользнула со стула и подползла к нему на четвереньках.

– Лучше погладь меня, – муркнула она, потеревшись щекой о его колено.

– Малыш, что я говорил по поводу приставаний перед работой? – тихо спросил Тимофей, проводя пальцем по ее щеке.

Возбужденно приоткрыв рот, Ирина попыталась поймать его палец, но он быстро его отдернул, и она опустила глаза, усаживаясь на коленях в позе примерной девочки.

– Что я буду наказана за это.

– Да, малыш, именно так. Открывай рот и старайся лучше, – еле слышно велел он, расстегивая брюки. – Если я опоздаю, то наказание будет не тем, которого ты хочешь.

Получасом спустя Тимофей ехал на встречу с клиентом, размышляя о том, почему так сильно раздражен, даже после секса.

В первую очередь потому, что слишком четко следовал своим правилам. У него их было несколько. Первое – стараться не показывать своей женщине слабостей, к которым причислял всплески негативных эмоций. Второе – не отказывать ей в сексе, ведь женщины такого почти не выносят. Третье – не опаздывать на работу. Вообще никуда не опаздывать.

Ирина сделала ему роскошный минет, после чего он даже успел принять душ, а она погладила его рубашку. Но ему все равно пришлось подавлять вспышку гнева, когда нижняя заставила его изменить план на безмятежное утро: спокойный завтрак, никакой спешки. В результате ему опять пришлось принимать душ чемпионскими темпами и все равно собирать все камеры на разметку по дороге, чтобы не опоздать.

Возможно, дело было в этих ее доминирующих настроениях в последнее время. Ему показалось, что она увлеклась и теперь пыталась управлять им снизу. Или у него просто разыгралась паранойя?

Немного подумав, Тимофей набрал Макса.

– Есть пять минут? Напомни, что мы делаем, когда кажется, что нижняя пытается манипулировать?

Весело хмыкнув в трубку, Макс ответил, почти не думая:

– Вспоминаем, что это скорее всего не кажется. И она не то, чтобы пытается, а вполне успешно это проделывает. Мы ведь любим умных, так?

Тимофей негромко выругался. Макс был прав и не сказал ничего, о чем он сам бы не знал.

– Ей хватает порки? – спросил Макс прежде, чем он успел добавить к ругательствам что-либо еще.

– Да.

Тимофей рассеянно барабанил пальцами по рулю. Он понимал, почему Макс спрашивает, но был уверен, что секса и темы Ирине хватает. Искать проблему, если она была, следовало не здесь.

– А ты давал ей что-нибудь сверх обычного в последнее время? Ничего при этом не прося взамен? – спросил Макс, и Тимофей на секунду утратил внимание на дороге – так, что ему пришлось экстренно тормозить перед бампером «Мерседеса», который сбросил скорость перед светофором.

– Возможно, – ответил он после паузы. – Спасибо, я, кажется, понял, в чем дело.

– Нет проблем. Кстати, мне звонили ребята, – с энтузиазмом продолжил Макс. – Всем понравилась вчерашняя встреча. Есть идея провести еще одну на даче у Миши. Через пару недель. Как тебе это?

– Возможно, – кивнул Тимофей. – Мы как раз планировали взять отпуск, а за границу сейчас ехать не хочется. Так что приглашайте.

– Отлично. Я дам знать, когда мы решим окончательно с датой и форматом.

На ее белой прозрачной коже место рассечения выглядело очень ярким – розовым и припухшим вокруг, почти черным в середине. Кровь еще не остановилась, и Лори с шипением обрабатывала рану вокруг, стараясь не касаться самого больного места.

– Ау, – сказала она, случайно сделав больно самой себе.

Дима втянул воздух сквозь зубы вместе с ней, активно сопереживая:

– Прости меня. Прости, пожалуйста, – снова сказал он. – Он, правда, случайно сорвался с руки…

– Я знаю.

Лори невозмутимо продолжила обрабатывать рану на внутренней стороне бедра, не глядя на Диму, который стоял перед ней на коленях с антисептиком в одной руке и марлей – в другой. Случайный удар пряжкой ремня во время лайтовой, в общем-то, порки нарушил их планы на долгий страстный секс.

Теперь они сидели на кухне, разбросав по столу содержимое коробки с лекарствами, останавливая кровь подручными средствами. Каждый из них при этом старательно делал вид, что не выбит из колеи произошедшим.

– Мы можем позвонить Ирине и подъехать к ней в клинику, – предложил он.

Лори слабо улыбнулась и покачала головой, бросив мимолетный взгляд на его красные щеки. Ей было очень больно, и она была зла из-за этого, но всерьез винить его за ошибку не могла.

Все доминанты ошибаются. А Дима был чудесным, чутким партнером и надежным верхом, который впервые нанес ей значительную рану за два года их совместных игр.

У нее бывали раны похуже. И шрамы похуже – такие, которые останутся до конца жизни.

– Не волнуйся. Все будет в порядке. Я заеду к Ире завтра, – сказала она.

– Уверена, что сможешь заснуть?

– Если не смогу, то приму обезболивающее. Сейчас уже два часа ночи.

– Если кровь не остановится…

– ДИМ! Хватит, пожалуйста! – рявкнула Лори, теряя терпение, но тут же оценила его выражение лица и опустила глаза:

– Прости.

Сделав долгий вдох и выдох, Дима медленно поднялся и сел рядом, поставив антисептик на стол:

– Дай ногу.

Снова глянув на него, Лори молча поставила ногу на его колено. Он свернул марлю в несколько слоев и осторожно прижал к ране, обильно смазанной несколькими мазями. Крепко прижав ладонь, он молча держал ее ногу какое-то время, а затем, убедившись, что кровь не идет, поменял марлю и заклеил поверх большим пластырем.

– Спасибо, – тихо сказала Лори. – Прости, что наорала.

– Все в порядке. Ты привела меня в чувство.

Он осторожно заправил прядь волос ей за ухо и задумчиво сказал, изучая ее лицо:

– Знаешь, я немного ревновал, когда ты играла с Ником.

Лори улыбнулась: